Аборигены галактики
Шрифт:
«Хотела контакт? Получи!»
Марина удержалась, чтобы не произнести это вслух. Только плечами зябко передернула.
Сандро и Ромка вход в пещеру так и не нашли.
– Что, возвращаемся? – поинтересовался Лорд. – А то Маринка-Тартинка извелась там вся. Наверное, страшно одной.
– Миледи ничего не боится, – хмуро возразил Арамис. – И ей не нравится, когда ты называешь ее «тартинкой». Еще бы «сардинкой» назвал!
– Ей не нравится, когда вы с Лариской называете ее
Ромка отвечать на явно провокационный выпад товарища-соперника не стал. Активировал связь с драккаром:
– Марина, мы возвращаемся. Нет здесь никаких пещер. У тебя все в порядке?
Помолчал, вслушиваясь в эфир, повторил:
– Марина? Ты меня слышишь? – Удивленно покосился на спутника: – Связи с драккаром нет.
– Как нет? – не поверил Сандро: – Марина, ответь! Это Сандро на связи! Марина?!
– Ну, что я говорил?
– В самом деле. Что-то экранирует радиосигнал… Пошли-ка быстрее!
До драккара они добежали за пять минут, непрерывно вызывая Марину. Она не откликнулась, даже когда темный силуэт планетарного катера проступил сквозь туман. Объяснение нашлось, едва они открыли люк: машина была пуста.
– Куда она ушла?! – растерялся Ромка. – Мы же просили ее оставаться здесь. Даже не предупредила!
– Наверное, предупреждала. Не поняла, что мы ее не слышим.
Сандро по праву считался лучшим следопытом на потоке, терять время на пустые разговоры он не стал. Присел, вглядываясь в густую, покрытую капельками влаги траву. Пригнувшись к самой земле, прошел вдоль борта машины, сообщил:
– Здесь была обезьяна. Мелкая, возможно, детеныш… Тартинка ушла с ней.
– Куда?!
– Попробую определить. Ага… Угу… Еще одна обезьяна. Шла сзади, шаг в шаг. Следы затерла. Но…
– Марина! – закричал Ромка во весь голос, не дожидаясь итогов расследования. – Марина, ты где?!
И словно в ответ из тумана раздался отчаянный вопль. Ребята переглянулись. И не сговариваясь, бросились на крик.
– Не бойтесь. – Марина медленно подняла руки с растопыренными пальцами. – Я не причиню вам вреда.
Обезьяны молчали, таращились на нее, не мигая, и совершенно невозможно было понять, что у них на уме.
«Ну да, мигать они не умеют…»
Марина постаралась вспомнить все, что писал о голых обезьянах профессор Балашов. Вспоминалось почему-то только неприятное. Например, о пристрастии обезьян к сырому мясу. Разумеется, охотились они на орнитоскунсов, мехачей и прочую мелочь, но это потому, что крупные животные на Медее не водились. От девочки, наверное, они тоже не откажутся…
– Я – друг, – неуверенно сообщила Марина обезьянам.
Обезьяны не спорили, но и соглашаться с этим утверждением не спешили.
Наконец рослый самец, должно быть, вожак стаи, сделал маленький шажок вперед.
– Ты хочешь… – начала Марина.
Низкий, на пределе слышимости, свист оборвал ее. Стоявшая в заднем ряду самка вдруг заверещала, подпрыгнула, перелетела через головы сородичей, рухнула на практикантку, окатив ее с головы до ног чем-то вонючим, теплым и липким. И началось светопреставление.
Вся стая бросилась на нее. Девушку сбили с ног, как минимум дюжина лап прошлась по ней, спотыкаясь, подпрыгивая, пиная под ребра и в живот, втаптывая в каменный пол пещеры. Вытащить из кобуры станнер не было ни времени, ни возможности. Марина едва успевала закрывать руками голову, потом все же вывернулась из-под вопящего, скачущего кома и сразу же ткнулась лицом в разрубленную от плеча до пояса обезьянью тушу. Тоже завизжала, вторя обезьянам, попыталась вскочить… И увидела.
Из тумана на нее надвигалось… Марина не взялась бы обрисовать это. Она запомнила только глаза. Круглые, фасеточные, немигающие. И что-то еще, не отличимое по цвету от тумана. То ли конечность, то ли покрытое твердым хитином щупальце. Глаза пронзали Марину насквозь, от чего голова ее делалась пустой и гулкой. Она больше не слышала вопли обезьян, внимая только стуку собственного сердца.
Затем к ней двинулось щупальце. Конец его был плоским и обоюдоострым словно лезвие, алым от обезьяньей крови. Рука девушки потянулась к кобуре. И остановилась, не желая подчиняться. Марина Валевская поняла, что умрет здесь и сейчас, на чужой планете, в двенадцати световых годах от Земли. И ничего с этим не поделаешь. Затем и эта мысль погасла.
В пещеру вела узкая и низкая дыра, спрятавшаяся за комлем медеанской секвойи. Арамис сиганул туда первым, не раздумывая.
– Оружие приготовь! – крикнул ему в спину Сандро.
Поздно! Обезьяны выскочили из глубин пещеры так быстро и внезапно, что даже он не успел отреагировать, не то что Ромка. Арамиса взяли в оборот мгновенно. Одна из обезьян прыгнула парню на грудь, вцепилась когтями в комбинезон. Будь тварь крупнее размером, она бы разорвала ему горло. А так – сорвала респиратор, поцарапала лицо. Ромка закричал от боли, закашлялся, задохнувшись смрадом, согнулся в три погибели. И тут же вторая обезьяна оседлала его спину.
Третья и четвертая бросились на Лорда, но с ним подобный номер не прошел. Одной Сандро влепил полновесный разряд прямо в морду, другой саданул рукоятью станнера между глаз, а потом добил выстрелом в темя. Расстрелял в упор тварь, запрыгнувшую Ромке на спину. Ту, что тянулась к горлу друга, ударил башмаком в висок, заставил разжать хватку. И, развернувшись, послал дюжину выстрелов в набегающую толпу.
Больше всего Сандро боялся, что закончится заряд в батарее, поэтому заорал на Ромку: