Аборигены Прерии
Шрифт:
А у нас, кроме картофельной фермы, молочная завелась. Коров-то надо строго в помещениях содержать, чтобы их зверье не поело, а значит – выращивать корма. Турнепс, бобовые, а тут еще арбузы нужных сортов сумели с Земли привезти. Маленький такой пакетик с семенами. Потом бананы, хлебное дерево, финики – многие ребята осели на земле, хозяйства позаводили себе разные. Мы в перерывах между наймами вроде как батрачили у них. А на планету Земля стали кое-кого отправлять на учебу. Первый поехал, чтобы стать юристом. Сколько при этом ему пришлось подрабатывать, и, главное, как – про это большой роман написать можно. Потом второй парень отправился по его стопам поступать на нефтехимика – дорожка
Традиция же – между собой деньгами не считаться – так с той поры и сохранилась. И выручать людей, хоть своих, хоть бы и нет, из зубов зверя лютого – так без этого тут до сих пор не прожить. В город твари клыкастые редко наведываются, поскольку постреляны или отогнаны, так и наших людей тут немного. А вообще-то, хоть старые поселенцы, хоть те, что с последней волной сюда понаехали, знать не знают и ведать не ведают про нашу большую семью ничегошеньки.
Когда товар какой нужен – у Ольки интересуются, когда рабочих в экспедицию хотят нанять – мне весточку шлют. Арбузы там, или сыр, или тот же горох – по каждому вопросу известно, к кому обратиться. И все это разные люди. А то, что все они платят из одного кармана, – это ведь не видно. Нам так спокойнее, когда наверху нас принимают за отдельных собственников или работников.
Степан опять встрял с вопросом:
– Ольга – это Яга?
– Да.
Встали из-за стола и заклацали оружием. Тут у всех, как на подбор, слоновые ружья того же десятого калибра. У многих оптические прицелы прилажены. Похоже, что нынче здесь собрались профессиональные охотники. Женщины занялись посудой, а подростки принялись канючить, чтобы их с собою взяли, они, мол, ребята не промах. Большие мужики над ними не подтрунивали, смотрели даже с сочувствием, надевая на себя сбрую парапланов и прилаживая за спинами ранцы с пропеллерами.
Степа с интересом наблюдал за приготовлениями. Особенно любопытно выглядели двигательные блоки. У Деллы он раньше видел такой, а в магазинах они ему на глаза не попадались. Ружья ребята закрепили на груди поперек, а потом, наклонившись, дали роторам реверс и взлетели вертикально исключительно на тяге пропеллеров. Там, в вышине, в лучах закатного солнца раскрывали купола и уходили в сторону предгорий.
Стартовали по одному, последовательно, поэтому вереница из пяти человек вытянулась цепочкой.
Дядя Ляпа хлопнул юношу по плечу:
– Подбросишь меня до аэродрома?
– Запросто. Прямо сейчас?
– Угу.
Степкина машинка около школы дожидалась своего хозяина. Сели и поехали.
– Рискованно ты ее без присмотра бросил, – заметил пассажир. – Сейчас здесь не то что раньше, с Земли кто только не понаехал. Из одной пакости могли угнать или скрутить чего.
– Увы, нет в этом районе парковочных площадок.
– Да, быстро меняется жизнь в последние годы, и не поймешь, к добру оно или к худу. Ты не слыхал ли чего о планах руководства колонии на ближайшее время? А то тревожно мне.
– О ГОКе все больше толкуют. Про инвестиции, паи, дивиденды. – Степа действительно не особенно прислушивался к разговорам родителей, и, наверное, напрасно. Отец часто выглядел озабоченным и многое рассказывал маме. – А вы на Полигон возвращаетесь?
– Нет, на прикрытие охотничков наших отважных.
– Добычу забрать?
– А они не на промысел полетели. В тех местах один чудак живет отшельником, так говорит, что видел волков здоровенных. Сам ли узрел или кто из его семейства – не поклянусь, вроде как с дога размером. Вдали мельтешнули, а у коз от этого аппетит пропал и удои снизились. Попробуем отогнать или перестреляем. Если в потемках, да сверху, да с прибором ночного видения, с этими тварями не так опасно связываться, как если на ногах и днем. Ты их всяко лучше видишь, чем они тебя.
– А может, и я на что сгожусь? – Степа подвел машину к стоянке, где ждал дядю Ляпу его биплан. Стало парню интересно, как это ночью с воздуха вести охоту.
– Нет, не стоит тебе со мной лететь, – дядя Ляпа посмотрел на него. – Только вижу, что очень хочется. Ладно, чиркать шарик крылышком я сегодня не собираюсь, а в багажном отсеке скамеечка есть. Правда, с нее не видать ничего.
Не полетел Степа на охоту. Умостился было в багажном отсеке дяди-Ляпиного биплана, но, как только понял, что, кроме нескольких часов, проведенных в ящике, ему ничего здесь не светит, успокоился и вернулся домой. Поднял из сети исторический очерк о колонизации Прерии – захотелось сравнить его содержание с услышанным повествованием. Вроде как и то же самое, а на другой лад. В период после аварии на АЭС описаны бедствия людей, жертвы среди населения, потеря управляемости. Отмечены действия военных спасателей, сумевших эвакуировать немало людей на противоположный берег залива и подбросивших им одежду, медикаменты и продовольствие. А вот о работе администрации совершенно не упоминалось.
Хм. Полез в сеть – архивы-то из нее никуда не девались. Так что поковырялся в списках пассажиров бортов, уходивших в тот период с взлетной полосы военной базы. Семьи руководителей колонии заполнили эти челноки вместе со своими главами. Вот почему от них в этот период никто не получал никаких распоряжений. Не врал, однако, официальный источник. Никто ничем даже не пытался командовать. Начальники подразделений станции и ее персонал успели что-то сделать, но большинство из них быстро умерли после этого.
Глава 16
Младший абориген
Четырнадцатилетний Игорь – потомственный арбузовод. Традиционный термин «бахчевод» его не устраивает, потому что он любит именно арбузы, а дыни и тыквы его интересуют лишь постольку, поскольку их приходится тоже выращивать и употреблять в пищу. Растение, приспособившееся к жизни в сухом климате и способное достать с огромной глубины влагу в количестве, достаточном для того, чтобы утолить жажду нескольких человек, – это поистине шедевр эволюции.
Изучать этот шедевр было все интересней и интересней, тем более что из домашней лаборатории его никто никогда не гнал. Эта замухрышка Делла выбрала место для освоения ремесла не с бухты-барахты, знала, что на самом деле в этом старом доме живут селекционеры, как называли их исстари. То есть – генные инженеры и естествоиспытатели. На их делянках проходили проверку вновь выведенные сорта и проводились пробные посевы растений с модифицированным кодом.
Шесть новых видов арбузов Игорь создал своими руками под влиянием идей этой худосочной недотепы, классно летающей на мотопараплане. Нет, додуматься до мысли заставить плодовую культуру добывать из земли металлы! Хотя грудь у нее и маленькая – он тогда на велосипеде не сразу и понял, что нашел то, что искал, – но идеи в голове вертятся интересные. Даже жалко, что эта малявка выбрала себе другого кавалера, но тут уж ничего не поделаешь. Зато она недотумкала, что соединения металлов, которые желает собрать в арбузе, находятся в почве преимущественно в нерастворимом виде, то есть попасть в корневую систему никак не могут.