Аборсен
Шрифт:
— Что случилось, Хозяин? — явно нервничая, настойчиво повторил Хедж.
Рот Ника широко открылся, и оттуда вырвались клубы дыма. Руки его задвигались с поразительной скоростью, и пальцы с ужасной силой схватили колдуна за ногу. Хедж стиснул зубы, стараясь справиться с болью, и снова переспросил:
— Хозяин?..
— Идиот! — произнесло нечто, пользуясь голосом Ника. — Сейчас не время разыскивать наших врагов. Они вот-вот доберутся сюда, но нас здесь уже не должно быть. Немедленно раздобудь вторую баржу и погрузи полушария. Убери это тело из-под дождя, оно уже очень ослабело, а сделать надо еще очень многое. Слишком многое, чтобы мои слуги могли лениться и болтать!
Последние
— Быстрее, — прошептал все тот же страшный голос. — Торопись, Хедж! Торопись!
Хедж поклонился, боясь проронить хоть слово. Ему хотелось отодвинуться подальше от нечеловеческой силы этих рук, но он страшился сделать хоть какое-то движение.
Дождь лил как из ведра, и клубы дыма начали заползать обратно в нос и рот Ника. Спустя несколько секунд дым совершенно исчез, и Хедж поддержал голову ослабевшего Ника, когда она падала в грязь. Затем Хедж поднял юношу и взвалил его себе на плечи. Нога нормального человека была бы сломана той силой, которая действовала через руки Ника. Но Хедж не был нормальным человеком. Он с легкостью нес Ника и только слегка кривил рот, когда боль в ноге давала о себе знать.
Он уже почти донес Кика до его палатки, когда молодой человек заворочался и начал кашлять.
— Полегче, Хозяин, — сказал Хедж, ускоряя шаг. — Скоро спрячу тебя от дождя.
— Что произошло? — хриплым голосом спросил Ник. В горле у него першило так, будто он выкурил полдюжины сигар и выпил бутылку бренди.
— Ты упал в обморок, — ответил Хедж, пролезая под полог палатки. — Сможешь сам вытереться и лечь в постель?
— Да, да, конечно, — заверил Ник, хотя его ноги дрожали и ему пришлось держаться за спинку кровати, чтобы хоть как-то сохранить равновесие. По брезенту палатки хлестал ливень, сопровождаемый раскатами грома.
— Хорошо, — сказал Хедж, протягивая Нику полотенце. — Я должен отдать распоряжения ночной команде, затем… раздобыть вторую баржу. Лучше будет, если вы пока отдохнете, сэр. Прикажу, чтобы кто-то — из здоровых — принес вам еду и все прочее.
— Я сам в состоянии обслужить себя, — упрямо возразил Ник, хотя не переставал дрожать, пока снимал рубашку и вытирался полотенцем. — И сам должен проверить работу ночной команды.
— В этом нет никакой необходимости, — возразил Хедж. Он склонился к Нику, глаза его увеличились и наполнились красным светом, как если бы они были дверцами в огромную топку, зажженную кем-то у него в черепе.
— Вам лучше отдохнуть здесь, — настойчиво повторил Хедж, и лица Ника коснулось его горячее, будто металлическое дыхание. — Вам не нужно наблюдать за работой.
— Да, — внезапно ослабев, согласился Ник, продолжая вяло вытирать шею и грудь. — Лучше мне отдохнуть… здесь…
— Дождись моего возвращения, — скомандовал Хедж. Его подобострастный тон куда-то исчез, и тень его нависла над Ником, как тень грозного школьного директора над провинившимся учеником.
— Я дождусь вашего возвращения, — медленно повторил Ник.
— Хорошо, — отозвался Хедж. Он улыбнулся, повернулся на каблуках и вышел под дождь, капли которого, коснувшись его лысой головы, сразу превращались в пар, окружая лицо белым ореолом. Через несколько мгновений пар улетучился, а струи дождя просто скатывались с остатков его волос.
Ник внезапно снова начал тщательно вытирать уже сухое тело. Потом, надев пижаму, улегся в постель, устланную мехами. Вчера его лагерная койка из Анселстьерры сломалась, пружины съела ржавчина, и полотно совсем изорвалось.
Сон овладел им мгновенно, но это не было отдыхом. Нику снились серебряные полушария и его «Лайтинг-Фарм», молниевая ферма, расположенная по ту сторону Стены. Он видел полушария, впитывающие энергию тысяч молний. Он видел, как они в конце концов слились воедино, приобретя мощь десяти тысяч гроз… Но затем сон начинал повторяться сначала, поэтому ему никак не удавалось увидеть, что же произошло, когда полушария наконец соединились…
Снаружи продолжал хлестать ливень, все так же молнии сверкали и били в яму раскопа. Мертвые Руки из ночной команды тянули канаты, медленно передвигая первое серебряное полушарие к берегу Красного озера, а второе — наверх, к краю раскопа.
Глава седьмая. ПОСЛЕДНЕЕ ТРЕБОВАНИЕ
После того как Лиразль и Сэм поработали над погодой, уже два дня шел дождь. Несмотря на кожаные плащи, заботливо упакованные посланниками, путники вымокли до нитки. К счастью, заклинание слегка ослабело, шквальный ветер поутих, и дождь был уже не таким сильным.
Лираэль не переставала напоминать себе, что было во всем этом и нечто положительное, ведь из-за дождя их не могли найти Кровавые Вороны. Однако нечему было особенно радоваться. Еще хорошо, что с дождем не похолодало. Иначе они замерзли бы до смерти, ведь, создавая заклинания, нужно довольно долго стоять совершенно неподвижно. И ветер, и дождь были теплые. Пробираясь сквозь густые заросли и бурелом у подножья Абедских гор, они уже почти дошли до Красного озера. Деревья росли здесь очень густо, под ними пышно разрослись травы и папоротники, знакомые Лираэль только по книгам. Листья, слетевшие с деревьев, покрыли размытую землю толстым ковром. Из-за дождя образовалось множество ручейков, которые бежали по стволам и корням деревьев, стекали по камням, омывали ноги Лираэль. Она то и дело оступалась и проваливалась в месиво из опавшей листвы и грязи. Идти было очень трудно, и Лираэль ужасно устала. Передышки, когда путники себе их позволяли, заключались в поиске самого большого дерева с густой кроной, чтобы оно могло защитить их от дождя, и с высокими, выпирающими из земли корнями, на которых можно было бы посидеть, чтобы не валиться прямо в грязь. Лираэль обнаружила, что может спать даже в таком состоянии, однако пару раз она просыпалась, поняв, что уже не сидит на корнях, а лежит на земле.
Конечно, как только они снова отправлялись в путь, дождь постепенно смывал всю грязь. Лираэль не знала, что хуже… Грязь или дождь. Или нечто среднее: первые десять минут, когда дождь смывала грязь, а грязные потоки бежали по лицу, рукам и ногам.
Как раз в таком состоянии они нашли умирающую Королевскую стражницу, которая стояла, прислонившись к стволу дерева. Вернее, нашла ее Невоспитанная Собака. Она учуяла ее и побежала впереди Лираэль и Сэма.
Стражница была без сознания, ее красный с золотом плащ почернел от крови, кольчуга была порвана в нескольких местах. Она все еще держала в правой руке меч, в то время как левая рука замерла в жесте, посылающем заклинание, которое не было завершено.
И Лираэль, и Сэм знали, что она уже почти ушла, дух ее перемещался через границу Жизни в Смерть. Сэм быстро вызвал самое сильное врачующее заклинание из всех, какие знал. Но еще не успел загореться первый знак Хартии, а женщина уже была мертва. Легкий проблеск жизни в глазах погас. Сэм дал заклинанию улететь и нежно закрыл ее веки.
— Одна из отцовских стражниц, — грустно сказал он. — Я, правда, не был с ней знаком. Она, возможно, из Охраны башни города Робла или Аппасайла. Интересно, что она здесь делала…