Абрек из Мюнхена
Шрифт:
Многие сделали на развале огромного государства приличные деньги. Даже сверх приличные. В России, в первые годы, так называемой перестройки, прибыль мерялась не какими-то жалкими пятью – десятью процентами, к которым на Западе привык Мюллер, а десятками тысяч процентов, на вложенный капитал. Осторожный Карл Мюллер решил сначала собственными глазами увидеть курочку, которая должна снести золотые яйца. Даже его отец, который оставил ему свое дело и из-за возраста отошел в сторону, сказал ему, что он Карл слишком основательный, долго примеряется, надо бы быть порасторопней.
Он не сказал сейчас собеседнице, что всего-навсего пока присматривается к нефтяному бизнесу, просчитал и выбрал самый перспективный с его точки зрения район, Каспий. Едет на разведку, а там как дело
У Карла Мюллера в зобу сперло от ее реплики-подковырки. Как она сказала, можно потратить прибыль и на любовницу? А он ее Карлом Марксом стал пичкать. Кровь, как у водолаза, закипела у добропорядочного буржуа, у Карла Мюллера. Ах, жизнь подходит к концу, погуляю, хоть разок на славу в северной столице мира. «Оторвался на все сто», была присказка у его приятеля по гольф клубу Франца Палласа, когда он уединялся с очередной красоткой в номере Палас отеля. Так и Карл Мюллер решил оторваться на все сто, в том случае, конечно, если он правильно понял Лону Штерн.
После минутного замешательства он, забыв о чем говорил, продолжил свою лекцию:
– У государства обычно два пути обеспечить свои интересы – это стратегия, военная сила, и дипломатия. Первая, дух Клаузевица – продолжение политики насильственными средствами, а вторая, дипломатия – мирная борьба за власть, за национальный интерес, и в ней все средства хороши. Есть, конечно, международное право и мораль, но они действуют в мировой политике до тех пор, пока существует равновесие сил. Как только мир становится однополярным, иллюзорность международного права выступает наружу, мораль сильного превращается в его право первой ночи. Гармонии мировых интересов нет, и быть не может. Есть политический реализм. На земле не осталось незанятых мест и пространств. Мы не можем танками давить другие страны. Надо экономически их подчинять, а для этого все средства хороши, от подкупа до шантажа. На крючок надо президентов сажать. Мир далек от завершения политической перестройки, уверяю Лона, еще не одно государство возникнет на политической карте мира. На Кавказе особенно.
– Вы так думаете? – спросила Лона.
– Тут и думать нечего, я просчитал.
Мюллер на минуту прервался. Он подумал о том, что политика должна меньше всего интересовать Лону. Поэтому он оседлал своего любимого конька, экономику, где плавал как рыба в воде.
– Вот сейчас идет глобализация связей…
– Что это за мудреное слово, что за ним скрывается? – спросила Лона.
– Глобализация?.. Это распространение нашей системы, демократии на весь мир. С той стороны была «мировая революция» и коммунистический интернационал. Мы их задавали. Теперь вместо силы мы будем использовать экономические рычаги. Кто не понимает, тот должен уразуметь, что евро и доллар душит не хуже удавки. Танки и самолеты вчерашний день. За горло конкурента надо брать честно, в смертельной схватке и давить, давить его. К сожалению, наши партнеры по мировому сообществу иногда пренебрегают нашими интересами. США объявили Ближний Восток зоной своих жизненных интересов. Прибыльность нефтяного бизнеса всему виной. А где прибыль, там идеология и мораль отступают на второй план. Как говорил мой тезка, Карл Маркс…
– Вы случайно не коммунист? – перебила его Лона. Карл Мюллер внезапно смешался и посерьезнел.
Я предприниматель! И стою совершенно на других позициях, либерально-демократических. А все эти разговоры о социальной справедливости в пользу бедных, хороши только для оживляжа разговора. Можете Лона быть спокойны, я даже к сочувствующим не отношусь. Просто мне обидно, что такой огромный регион, как Каспийский, где шельф моря обещает быть самым перспективным в мире, не принадлежит полностью нам, немцам. Мы, как всегда опаздываем, это наша национальная черта. США опередили всех. Турция и та уже вступила в игру. А вспомните, чем турки занимаются у нас в стране? Но даже они нас обскакали. А ставки в этой игре очень высоки – это контроль над нефтяным потоком на Запад. Каспий может давать до 100 млн. тонн
Мой прогноз, лет через десять на Каспии будут добывать нефть не российские, а исключительно западные кампании. И я Мюллер хочу омыть свои сапоги в Каспийской нефти, в моей нефти, которая по праву перейдет к моим детям и внукам. А на них будут работать местные туземцы. Так, что Лона никаким Карлом Марксом от меня не пахнет.
– Да уж…! – только и сказала Лона. А Мюллер продолжал лекцию, как и обещал полковнику Манштайну.
– Ключевая республика в Закавказье – Азербайджан. Это бывшие Дербентское, Кубинское и Бакинское ханства. В 1813 году они объединились с Россией, а в 1991 году разъединились.
Первая буровая стала давать нефть на Апшеронском полуострове в 1871 году. На заре века Каспий был основным нефтеносным районом мира. Во второй мировой войне Азербайджан давал 75 % нефти исключительные качества. Она пригодна для ракетного и авиационного бензина, специальных масел и присадок. В год сейчас добывается всего 10 млн тонн, а можно добычу увеличить в десять раз. Я лично, если у меня все сладится, буду готов вложить в нефтедобычу 65 миллионов евро.
Карл Мюллер покосился на Лону, изучая, действие магической суммы. Никак сумма не подействовала. Чужие деньги в чужом кармане еще никогда не грели чужую душу.
– Это будут инвестиции? – спросила Лона. Карл Мюллер замялся.
– Нет! У бакинской нефти высокая себестоимость. Она отпугивает потенциальных покупателей. Я читал, что часто структуры, которые согласно геофизическим данным вроде бы обладали гигантскими запасами, на деле оказывались владельцами мыльных пузырей.
Лона не поверила.
– Как такое могло получиться?
– Приписки. Обычное дело. В СССР платили премии от величины разведанных запасов. Вот и писали, что разведали несметные сокровища Али-Бабы.
Лона расхохоталась.
– В таком случае, можно заработать деньги и не вкладывая ни одного евро.
– Как? – не понял Мюллер.
Лона популярно объяснила.
– Купите подешевке один такой нефтяной, мыльный пузырь, проведите достаточно агрессивную рекламную кампанию. Когда цена акций резко поднимется, так же резко сбросьте их. И не надо будет вкладывать ваши 65 миллионов евро. Давайте лучше их прокутим в Москве. Я вам помогу.
– Нет! – Карл Мюллер серьезно отказался. – Это не мой путь. Так могут поступать только биржевые спекулянты, Сорос и прочие. У меня же есть другой путь. Он цивилизованный, и не грозит никакими уголовными преследованиями с обвинениями в мошенничестве и преднамеренном банкротстве, как Энрону.
– И какой же он? – скептически улыбнулась Лона.
Этот разговорчивый делец Карл Мюллер, казавшийся ей с самого начала таким крутым, вдруг резко разонравился ей. Он был соткан из сплошной неуверенности. Видно было, что он на Лоне проверяет свои мысли, а вероятнее всего несбыточные прожекты.
– Какой спрашиваете мой путь? Цивильный! Я все просчитал и навел справки. Итак, первые десять лет после заключения контракта, даже если месторождение мыльный пузырь, большая часть добываемой нефти вывозится мною, на следующих условиях: из полученных суммы выручки должны в первую очередь гаситься мои затраты, то есть те инвестиции, что я сделал в месторождение. А затем подойдет и черед хозяев, но в том случае если они изначально завысили прогнозируемый объем добычи, то есть подсунули мне мыльный пузырь, на их долю может ничего не остаться. Сливки с таких месторождений под видом окупаемости инвестиций, мы, западные кампании всегда возьмем. Вообще, как показывает опыт эксплуатации морских месторождений на Каспии, большую часть добываемой нефти без применения спецсредств реально можно получить только в первые десять лет. Дальше начинается морока. Вот это дорогая Лона тот реальный путь, который я собираюсь пройти. Я не столь наивен, чтобы ступать на тропу бредовых заблуждений, вводящих некоторых моих коллег в нездоровую эйфорию. Карла Мюллера не обманешь. Я на таких делах не одну собаку съел.