Абрек из Мюнхена
Шрифт:
– Гы! Выгнал! – удивленно воскликнул Тимур. Он кое-как удержался на ногах после бурного расставания с гостеприимным хозяином. – Правильно, говорят, Восток дело тонкое. Не ожидал, не ожидал от дорогого родственничка такого теплого приема.
– Пойдемте отсюда! – Лона тянула подальше от двери возмущавшегося Тимура. Но тот, прежде чем уйти двинул ногой по обитой дерматином двери. Это хорошо, что они так плохо расстались, подумала Лона. Теперь, по крайней мере я буду знать, что Тимур не вернется обратно, и не узнает, о чем я разговаривала с Мустафой. Они вместе вышли на улицу. На
– Поехали ко мне! Я вас представлю, как своего брата.
Лона махнула рукой, и к ним подъехал стоявший у обочины дороги шестисотый Мерседес. Водитель вышел и молча взял из рук Тимура его спортивную сумку. А Лона лично открыла перед Тимуром двери.
– Ничего себе! – только и сказал он, ныряя в прохладное нутро салона Мерседеса. – Вы кто мадам?
Глава 7
А в это время Карл Мюллер не находил себе места. Он ходил из угла в угол по этому большому, непонятно зачем, снятому им особняку. Сначала он раскрыл ноутбук и попробовал поработать с записями, до которых раньше руки не доходили. Затем сделал пару звонков на свою фирму, но она работала как швейцарские часы.
Наконец, Карл Мюллер сделал звонок собственной жене. Та сразу переполошилась и стала уточнять, что с ним случилось, ибо у Карла Мюллера не было раньше привычки названивать из командировки.
– Как ты перелет перенес?
– Нормально!
– А я так за тебя волновалась в салоне красоты. Представляешь четыре часа там провела. Лет на десять помолодела. Чем сейчас занимаешься мой дорогой?
– Ищу чем заняться!
– Попроси свою переводчицу, пусть тебя развлечет. Или пригласи ее в Большой театр. Быть в Москве, и не сходить в Большой… Карл…
– Да дорогая!
– А почему не поехала с тобой твоя обычная…
Карл Мюллер дал отбой, потому что открылись ворота, и во двор въехал черный, большой, представительский Мерседес. Настроение у Мюллера резко пошло вверх. Он чуть ли не сам побежал открывать дверцу автомобиля. Запала, слов нет, новая переводчица ему в душу. Он до этого распорядился, чтобы стол со свечами накрыли в гостиной, но потом передумал, решил посидеть с Лоной на бортике бассейна.
Прислуга была видимо достаточно хорошо вышколена, хотя она и не поняла его немецкой команды, но он все равно смог на пальцах объяснить, что он от нее хочет. Официанты потаскали обеденный стол по газону туда-сюда, пока Мюллер не показал, где хочет его видеть, у бровки бассейна.
Один официант ехидно другому заметил:
– Этот старый хрыч для своей писаной красавицы суетится и столы расставляет, а она едет сюда с молодым любовником!
– Хватит врать!
– Сам увидишь!
И действительно, не только у Карла Мюллера отвисла челюсть, но и у обслуги на даче. Много они перевидали разных гостей в бытность здесь в разных ипостасях: и хамоватовых, и жадных, и глупых, но никогда еще мадам того типа, который заказывает здесь музыку, не смела привозить своего кавалера.
В отсутствие хозяина, да. Тайком, можно! Но в наглую, на глазах у него – это перебор. Прислуга так и решила.
– Странные, ей богу эти немцы. Он, что, как наш этот демагог, известный политик собирается зрелищем наслаждаться?
– А может быть у него уже давно бобик сдох!
– Так мы и сами могли бы ему высший разряд показать. Немка то гламурная бабенка.
– Тише! Услышат!
– А здесь только она одна по-русски понимает.
– Ну, положим твою ухмылку, только дурак не поймет.
А действо только начинало принимать комический оборот. Лона подвела вылезшего из автомобиля, молодого человека к бизнесмену и представила его:
– Герр Мюллер, прошу познакомиться это мой брат. Тимур Склдыкович.
Герр Мюллер пробурчал нечто нечленораздельное, что на немецком языке означало «щенок» и протянул молодому человеку руку. Слух у молодого человека был великолепный, он отлично разобрал, что его отнесли к отряду псовых, однако тень возмущения не легла на гордое чело молодого шахида. Оно осталось таким же невозмутимым. Только глаза сверкнули недобрым огоньком.
– Тэмур!
– Карл Мюллер, из Мюнхена! Промышленник!
Карл Мюллер гостеприимно показал молодому человеку на место за накрытым уже столом рядом с которым навытяжку стояли два официанта, в белых перчатках.
– Благодарю!
К ним подошел водитель и, обращаясь одновременно к обоим, к Мюллеру и Лоне, спросил, куда отнести спортивную сумку молодого человека.
– В спальню, на втором этаже, в крайнюю слева, отнесите! – сказала Лона.
Карл Мюллер непонимающе смотрел на свою переводчицу. По какому праву она распоряжается в нанятом им коттедже? Он готов был уже отменить ее распоряжение, когда Лона обворожительно улыбнулась ему.
– Надеюсь Герр Мюллер ревновать не будет меня к моему брату?
Этим хитрым вопросом, она подала ему надежду на собственную благосклонность. Именно так истолковал Карл Мюллер ее просьбу. Он еще раз жестом руки пригласил молодого человека занять место за столом.
– Благодарю! Надеюсь, Бог еще воздаст вам за вашу милость! – на чистом немецком языке сказал двусмысленность Тимур. Прежде чем сесть за стол он демонстративно, долго споласкивал руки в бассейне и затем медленно поднявшись, с каменным выражением лица подошел к одному из официантов стоящих по бокам Карла Мюллера и вытер руки об его белоснежный сюртук.
– Ах, салфетка ведь есть! Извините, не заметил! – небрежно сказал Тимур. Карл Мюллер поморщился. В чей огород был сей камень он отлично понял. Это ответ на его гостеприимное замечание. Он решил сразу поставить на место нахального молодого человека и спросил:
– Надеюсь Тимур, вы не будете, как древние греки, во время еды вытирать руки об голову слуг?
– Я не древний грек! – коротко ответил гость.
Пришлось Лоне сделать вид, что ничего страшного не произошло. Она многозначительно посмотрела на своего временного босса, прося глазами не поднимать скандал. А Карл Мюллер уже тысячу пожалел, что не пригласил Лону в ресторан. Тем более, что Пауль Пупкин сказал, что недалеко есть отличный ресторан «Царская охота».