Абсолютное оружие (сборник)
Шрифт:
– В таком случае ты, должно быть, очень святой человек, – сказал Дег, склонив голову.
– Он и вправду святой, – многозначительно вставил Фред. – Самый святой из всех, кого тебе суждено здесь видеть.
– Пожалуйста, не надо, Фред, – попросил Карвер и опустил глаза с деланным смущением. Он обратился к лекарю: – Это верно, хоть я и не люблю, когда об этом говорят. Вот почему в данном случае, сам понимаешь, не будет грехом дать мне немного сока серси. Напротив, твои жреческий долг призывает тебя поделиться со мной этим соком.
Лекарь
– Наверное, все это правда. Но, к несчастью, я не могу исполнить вашу просьбу.
– Почему же?
– Потому что сока серси очень мало, просто до ужаса мало. Его еле хватит на наши нужды.
Дег печально улыбнулся и отошел.
Жизнь селения продолжалась своим чередом, простая и неизменная. Мусорщик медленно обходил улицы, подметая их своей метлой. Охотники отправлялись лесными тропами на поиски шрэгов. Женщины готовили пищу и присматривали за единственным в селении ребенком. Жрецы и плясуны каждый вечер молились, чтобы поутру взошло солнце. Все были по-своему, покорно и смиренно, довольны жизнью.
Все, кроме землян.
Они провели еще несколько бесед с Дегом и исподволь выведали всю подноготную о соке серси и связанных с ним трудностях.
Растение серси – это низкорослый, чахлый кустарник. В естественных условиях оно растет плохо. Кроме того, оно противится искусственному разведению и совершенно не переносит пересадки. Остается только тщательно выпалывать сорняки вокруг серси и надеяться, что оно расцветет. Однако в большинстве случаев кусты серси борются за существование год-другой, а затем хиреют. Лишь немногие расцветают, и уж совсем немногие живут достаточно долго, чтобы дать характерные красные ягоды.
Из ягод серси выжимают эликсир, который для населения Лорея означает жизнь.
– При этом надо помнить, – указал Дег, – что кусты серси встречаются редко и на большом расстоянии друг от друга. Иногда мы ищем месяцами, а находим один-единственный кустик с ягодами. А ягоды эти спасут жизнь только одному лореянину, от силы двум.
– Печально, – посочувствовал Карвер. – Но, несомненно, усиленное удобрение почвы…
– Все уже пробовали.
– Я понимаю, – серьезно сказал Карвер, – какое огромное значение придаете вы соку серси. Но, если бы вы уделили нам малую толику – пинту-другую, мы отвезли бы его на Землю, исследовали и постарались синтезировать. Тогда вы получили бы его в неограниченном количестве.
– Но мы не решаемся расстаться даже с каплей. Вы заметили, как мало у нас детей?
Карвер кивнул.
– Дети рождаются очень редко. Вся жизнь у нас – непрерывная борьба нашей расы за существование. Надо сохранять жизнь каждому лореянину, до тех пор пока на смену ему не появится дитя. А этого можно достигнуть лишь благодаря неустанным и нескончаемым поискам ягод серси. И вечно их не хватает, – лекарь вздохнул. – Вечно не хватает.
– Неужели этот сок излечивает все? – спросил Фред.
– Да, и даже больше того. У того, кто отведал серси, прибавляется пятьдесят лет жизни.
Карвер широко раскрыл глаза. На Лорее пятьдесят лет приблизительно равны шестидесяти трем земным годам.
Серси – не просто лекарство, заживляющее раны, не просто средство, содействующее регенерации! Это и напиток долголетия!
Он помолчал, обдумывая перспективу продления своей жизни на шестьдесят лет, затем спросил:
– А что, если по истечении этих пятидесяти лет лореянин опять примет серси?
– Не известно, – ответил Дег. – Ни один лореянин не станет принимать серси вторично, когда его и так слишком мало.
Карвер и Фред переглянулись.
– А теперь выслушай меня внимательно, Дег, – сказал профессор Карвер и заговорил о священном долге перед наукой. Наука, объяснил он лекарю, превыше расы, превыше веры, превыше религии. Развитие науки превыше самой жизни. В конце концов, если и умрут еще несколько лореян, что с того? Так или иначе, рано или поздно им не миновать смерти. Важно, чтобы земная наука получила образчик сока серси.
– Может быть, твои слова и справедливы, – отозвался Дег, – но мой выбор ясен. Как жрец религии саннигериат, я унаследовал священную обязанность охранять жизнь нашего народа. Я не нарушу своего долга.
Он повернулся и ушел. Земляне вернулись в звездолет ни с чем.
Выпив кофе, профессор Карвер открыл ящик письменного стола и извлек оттуда рукопись «Скрытые причины врожденной неполноценности внеземных рас». Любовно перечитал он последнюю главу, специально трактующую вопрос о комплексе неполноценности у жителей Лорея. Потом профессор Карвер отложил рукопись в сторону.
– Почти готова, Фред, – сообщил он помощнику. – Работы осталось на недельку – ну, самое большее на две!
– Угу, – помычал Фред, рассматривая селение через иллюминатор.
– Вопрос будет исчерпан, – провозгласил Карвер. – Книга раз и навсегда докажет прирожденное превосходство жителей Земли. Мы неоднократно подтверждали свое превосходство силой оружия, Фред, доказывали его и мощью передовой техники. Теперь оно доказано силой бесстрастной логики.
Фред кивнул. Он знал, что профессор цитирует предисловие к своей книге.
– Ничто не должно стоять на пути великого дела, – сказал Карвер. – Ты согласен с этим, не правда ли?
– Ясно, – рассеянно подтвердил Фред. – Книга прежде всего. Поставьте ублюдков на место.
– Я, собственно, не это имел в виду. Но ты ведь знаешь, что я хочу сказать. При создавшихся обстоятельствах, быть может, лучше выкинуть серси из головы. Быть может, надо ограничиться завершением начатой работы.
Фред обернулся и заглянул хозяину в глаза.
– Профессор, как вы думаете, сколько вам удастся выжать из этой книги?