Абсолютные Элементы
Шрифт:
Прямо на глаза Кисть окутала золотистая дымка, и она начала тлеть, рассыпаясь на миллионы частиц, напоминающих звездную пыль. Через миг Кисть полностью исчезла, а золотистые частицы впитались в кожу Стража и образовали на его тыльной ладони букву, которой ему и не хватало.
Софи быстро шагала, всеми силами сдерживая себя, чтобы не перейти на бег. Проходя мимо прощальной процессии, она ощутила укол совести, ведь она должна быть здесь, а не… Переступив порог и убедившись, что в церкви пусто, она таки не сдержалась и побежала к маленькой дверце, ведущей на террасу. В саду Захарии не было,
То, что ловец не дождался ее и исчез, безумно разочаровало Софи и она, тихо застонав, стукнула по дверному косяку. Тупая боль сразу же пронзила пальцы, и девушка лихорадочно замотала рукой. Пройдя вдоль террасы, она спустилась с маленьких ступенек с другой стороны и, пройдя по болотистому грунту сада, добралась до невысокого кованого заборчика и перегнулась через него. Захария стоял возле свежей могилы и разговаривал с высоким кудрявым мужчиной, очевидно, отцом Флина, а низенькая темноволосая женщина, обняв его, вздрагивала от рыданий. Через миг к ним подлетела худощавая девушка, похожая на привидение и, набросившись на ловца, замерла в его объятиях. Парень принялся нежно и терпеливо гладить ее по голове, что-то приговаривая. Судя по всему, эта и была бедняжка Зоуи.
Софи решила, что сейчас не стоит вмешиваться и вернулась обратно в церковь с намерением выждать некоторое время, а потом подойти к родным Флина и выразить свои соболезнования. Но в парадных дверях она наткнулось на Эстель и это спутало все ее планы.
– Ты все еще здесь, – облегченно выдохнула женщина, отбрасывая с глаз выбившиеся из прически пряди.
– Ненадолго, – Софи собиралась бесцеремонно проскользнуть мимо директрисы, но та сделала шаг в сторону, загораживая девушке путь.
– Мы можем поговорить? – Осторожно спросила она в ответ на озадаченный взгляд охотницы.
Девушка взглянула на женщину, собираясь резко отмахнуться, но увидев заплаканные глаза, поумерила пыл и сказала:
– Я уже успела что-то начудить, сама того не ведая?
Эстель никогда раньше не проявляла никакого желания разговаривать с Софи, и все их беседы сводились к обсуждениям заданий, или же к нотациям на тему какие же они с Патриком лентяи. И нынешний поворот событий вряд ли предвещал что-то хорошее. В ожидании ответа девушка напряглась. Если сейчас ей влетит за то, что она вместе с Патриком и Заком спасла Акрополь, да и чего греха таить – весь мир, это уже выйдет за любые рамки. Хотя… С Эстель никогда не поймешь, откуда и куда полетит удар.
– Нет, нет, все в порядке, – директриса вяло улыбнулась и указала на лавки позади Софи. – Это займет всего несколько минут.
Пребывая в полном недоумении, Софи покорно последовала за женщиной и опустилась на деревянную скамью возле статуи какого-то святого. Внутри было на порядок прохладней, чем на улице, а стук дождя по старинной черепичной крыше гулким эхом разносился по просторному помещению, навевая странные ощущения и почти вгоняя в транс.
Эстель присела рядом и долго рассматривала свои пальцы с длинными аккуратными ногтями. Терпение девушки уже начало лопаться, как вдруг директриса тихо произнесла:
– Твои родители...
– С ними что-то случилось? – Встрепенулась Софи, чувствуя, как внутри все сжалось. Что, если поэтому они не смогли связаться с ней, а она, будучи слишком занятой войной с Куком и его приспешниками, даже не нашла минутки, чтоб позвонить им. Подавив желание выругаться в манере, не характерной даже для нее с ее вспыльчивым характером, охотница нетерпеливо заерзала на месте.
– Нет, нет, с ними все в порядке, – заверила Эстель, растерянно прокручивая на безымянном пальце обручальное кольцо. – Я узнавала.
Вздохнув с облегчением, Софи отметила, что раньше не обращала внимания на кольцо и была твердо убеждена, что ни один мужчина, да и вообще живое существо не сможет вытерпеть рядом эту властную женщину, разве что парочка своевольных кошек и то лишь благодаря тому, что она большую часть времени проводит на работе.
– София, я понятия не имею, как скажу тебе это… То, что я хочу сделать, кажется мне верхом эгоизма с моей стороны, но то, что произошло за последние дни и твои слова, сказанные мне в холле тренировочного центра… Все это заставило меня серьезно задуматься над кое-чем, – Эстель гулко втянула воздух и продолжила. – Знаешь, так странно бояться потерять то, чего у тебя никогда не было. А сейчас я рискую навсегда потерять даже те крошки, что у меня есть. Более того, вполне возможно, что ты возненавидишь меня до конца своих дней, хотя я буду любить тебя всю жизнь, до последнего вздоха.
Услышанное заставило охотницу растерянно открыть рот:
– Что?.. Я не понимаю, о чем вы сейчас говорите…
– Твое имя… Ты знаешь, в честь кого тебя назвали? – Директриса подняла голову и Софи увидела, что Эстель плачет, даже не предпринимая никаких попыток взять себя в руки. Полностью сбитая с толку, охотница только удивленно округлила глаза и еле разборчиво пролепетала:
– Я не знаю. Никогда не спрашивала. Мама с папой хорошие люди, но о моем детстве они не любили говорить и не отвечали на мои расспросы. Со временем, я прекратила спрашивать о чем-либо, ведь ответов никогда не получала.
– Твою бабушку звали София, – Эстель захлебнулась рыданиями и, достав из кармана платок, принялась поспешно вытирать лицо.
Софи покачала головой:
– Вы ошибаетесь, одну мою бабушку звали Елизавета, а другую – Матильда.
– Тогда мне было восемнадцать, столько же, сколько тебе сейчас, – всхлипывая, затараторила Эстель, не решаясь посмотреть на девушку. – Я очень хотела тебя оставить, но не могла… У меня не было ничего, даже собственного дома. Что я могла дать ребенку, покинув Лигу? Нас с детства учили убивать демонов, а вне стен Лиги мы никто, и ничего другого не умеем…
Она говорила все быстрее, а сердце Софи замедляло темп от каждого сказанного слова, превращаясь в камень, не способный перекачивать кровь. Желудок тревожно скрутился, и девушка отодвинулась от женщины, испугавшись, что ее сейчас просто стошнит.
– Мне разрешили на год покинуть Лигу, чтобы родить тебя и пристроить, а потом дали возможность вернуться, и то лишь потому, что я была одной из лучших. Моя мама, твоя бабушка, умерла задолго до твоего рождения, а твой родной отец бросил меня, как только узнал о беременности. В то время я жила в Лиге, не имея собственной квартиры… У меня не было другого выхода. Я отдала тебя Бенсонам, пообещав, что ни они, ни ты никогда не узнают трудностей. И я сдержала свое слово. Ты, наверное, не помнишь этого… Но все твое детство твой названный дедушка водил тебя в парк…