Абсолютные миротворцы (сборник)
Шрифт:
Третий, Четвёртый и Пятый подскочили ближе и принялись стегать царя зверей электрическими разрядами. Тигр взвыл ещё громче. Тем временем очнувшийся Седьмой сделал то, что всегда делает робот, вышедший из «спячки» и завершивший самодиагностику, – передал отчёт о происходящем куда следует и запросил инструкций.
Первый отлично знал, что тигр – редкий и ценный зверь из Красной книги. Он приказал немедленно прекратить самоуправство, а тигра зафиксировать – и ждать на месте. После чего схватил ружьё и выкатился из ворот Лесничества, чтобы как можно скорее
Манипуляторы Первого были не хуже, чем у его команды, и подстрелить тигра усыпляющим шприцем ему не составило бы труда, но до цели сначала надо добраться, а сам он выглядел, как гусеничный вездеход, и далеко не всюду на территории мог пролезть без помощи цепной пилы. Этих пил у него имелось целых две на всякий пожарный случай, однако пока он рассчитывал обойтись без лесоповала. Первого учили не губить, а оберегать и сохранять. Он умел разбирать буреломы и пробивать лесозащитные полосы, у него был спереди бульдозерный отвал, а на спине – подъёмный кран с «хваталкой», вместо которой можно поставить буровую насадку или экскаваторный ковш. Первый мог отремонтировать что угодно в Лесничестве, включая любого из своей команды, а в труднодоступных местах роботы-«пауки» служили ему руками. Чтобы Первый решал все эти задачи, конструкторы загрузили ему интеллект, то есть общую способность к познанию мира и использованию полученного опыта для управления окружающей средой. Ну вот он и управлял тут. Познавал и управлял год за годом.
Тигр ему на территории не был нужен даром, но избавиться от гостя следовало деликатно – утихомирить и оттащить как можно дальше. Оттащить… Первый вспомнил про волокушу и позвал Шестого.
Шестой не отвечал. Он уже второй месяц не отзывался по радиоканалу, вероятно, у него был неисправен передатчик. Шестой чётко исполнял свои обязанности, не нуждаясь в дополнительном руководстве, и Первый наметил ремонт на период сезонной профилактики, когда так и так придётся вскрывать лесника. А теперь на пустом месте выросла проблема. Первый запомнил это и сделал вывод: что сломалось – чини сразу, не откладывая…
«Зафиксировать и ждать – понял», – ответил Седьмой.
Тигр наконец стряхнул енотовидную собаку, та упала наземь, сразу упала духом и опять притворилась мёртвой. Тут бы ей и амба, но внезапно из леса прямо тигру под ноги выскочил молодой волк с лопатой в зубах.
От волка одуряюще несло свежим комбикормом.
Шатун очнулся и со свистом принюхался.
Тигр от неожиданности припал к земле и грозно зарычал.
Волк от неожиданности уронил лопату прямо на енотовидную собаку.
Енотовидка мигом ожила, мёртвой хваткой вцепилась в лопату и вместе с добычей рванула в чащу. Лопата застряла в подлеске, зверёк выплюнул её и был таков.
Тигр обалдело таращился на волка, втягивая носом волшебный запах.
«Так вот ты какая, самая вкусная на свете еда», – подумал тигр.
Волк увидел, что ему обрадовались, и это неспроста. Он развернулся и задал стрекача. За ним, напрягая остатки сил, увлекаемый запахом пищи, бросился шатун. Следом метнулся было тигр, но тут на него внезапно напрыгнули с четырёх сторон и ухватили цепкими железными лапами.
А из леса выбежал ещё один робот. В манипуляторах он сжимал лопату.
Шестой сразу понял, что перед ним крупный и опасный хищник, совсем лишний на территории, и принял решение немедленно гнать хищника отсюда путём запугивания.
Тут к месту событий проломился сквозь чащу робот-охранник.
Умей он удивляться, его бы хватил удар. Картина ему открылась, мягко говоря, необыкновенная.
Четыре железных паука растянули царя зверей во все стороны за четыре лапы, а пятый стоял у тигра перед носом и лупил его по морде лопатой.
Царь зверей сносил экзекуцию молча, безвольно свесив хвост. Кажется, хищника разбил паралич воли на почве когнитивного диссонанса. Не исключено, что тигр впервые в жизни осознал себя едой и теперь потихоньку свыкался с этой новой парадигмой.
Охранник, даром что здоровый, был сравнительно умён и первым делом попытался связаться с коллегами. Увы, они числились по разным ведомствам и работали на несовпадающих частотах. Использовать аварийную волну у «рядовых» лесников не было полномочий, зато на ней охранник поймал их старшего – Первого.
Они друг друга не поняли.
У них не вышло идентифицироваться по серийным номерам, коды организаций тоже ничего им обоим не сказали, Первый спросил: «Из какого ты Лесничества?» Охранник не сумел ответить. Когда-то в незапамятные времена их проектировали и собирали разные подрядчики, каждый со своей номенклатурой. Дальше у Первого оказалось местное подчинение, а у охранника федеральное. Ведомства обязаны были «познакомить» своих сотрудников и обеспечить взаимодействие, но не успели, а потом всем стало не до того. Лесничество и База работали сами по себе, их подопечные не пересекались на местности, им нечего было делить и незачем общаться до нынешнего дня.
Ну вот, встретились два одиночества.
Они не могли ни о чём договориться. И уже не имело значения, каков у обоих интеллект. Потенциально и в теории им вроде бы ничего не мешало наладить контакт, взаимообучиться, расширить границы своего мира, освоить новые понятия, стать эффективнее и в конечном счёте умнее – ничего, кроме одной малости. Два робота не сумели, для начала, обозначить себя, дать себе имя, понятное другому, имеющее смысл в его системе координат. Объяснить, кто они такие и зачем они тут.
Они не способны были начать диалог. Первый видел охранника чужаком, вторгшимся на территорию, и хотел, чтобы тот немедленно убрался. Охранник видел, что банда Первого мучает тигра, – и требовал, чтобы немедленно прекратили, иначе он примет меры. Первый не понимал, какая между охранником и тигром связь, поскольку чужак не принадлежал ни к одному Лесничеству, а значит, не мог ухаживать за животными. А охранник, умей он задавать себе вопросы, наверняка бы задумался, куда здешние роботы подевали своих тигров, какое за этим кроется преступление и не пора ли тут всех задержать.