Шрифт:
Глава 1
Очнулся я оттого, что в нос стала затекать вода. Откинув голову на что — то мягкое, я фыркнул носом, потом закашлялся. Вода достигла плеч. Было почти темно, раскинув руки, я уперся в мягкую обивку. Над головой было тоже самое. «Это салон машины — понял я — откуда здесь вода?» Вода, между тем, прибывала и я заметался пытаясь встать, но меня цепко держали ремни безопасности. Судорожно ощупывая руками ремни, я, наконец, обнаружил защелку; потыкав пальцами наугад, сумел все — таки ее расстегнуть. Глаза, наконец, привыкли к скудному освещению, которое проникало через заднее стекло машины и я понял, что нахожусь на заднем сиденье. Машина имела очень сильный наклон и между крышей и задним стеклом образовался воздушный карман, именно он меня и спас. Бессознательно обвисшее тело удержали привязные ремни, а когда вода стала заливать мне лицо, я очнулся. Повернувшись на сиденье, приникнув лицом к стеклу, я начал пристально всматриваться наверх — где — то высоко колыхалось голубоватое марево, машина находилась глубоко под водой. «Далеко, подумал я, но надо выбираться, только сначала проверить, как проще покинуть салон». Глубоко вздохнув, я нырнул вглубь салона, почти ничего не было видно и я, доверяя больше рукам чем глазам, обнаружил, что правое переднее стекло опущено, сходу проверил проходит ли мое тело. Развернув плечи по диагонали, мне удалось протиснуться. «Остальная тушка легко проскочит — прикинул я — надо вернуться и подышать, как следует». Воздуха осталось совсем мало, запрокинув лицо наверх, задышал глубоко и ровно насыщая
Я вырвался на поверхность почти ничего не видя, хрипло с трудом задышал, воздух проходил в мои легкие с трудом, мелкими порциями. «Адреналин — подумал я — надпочечники выбросили в кровь огромную порцию адреналина, именно он меня и спас». Наконец дышать стало легче, спазмы прошли, зрение восстанавливалось и мир заиграл всеми красками. «Вот ведь, там внизу я наобещал всякого, разного — мне было неудобно за свою слабость, с Богом отношений тоже портить не хотелось — Прости Господи! Ну какой из меня монах? Ну а какой из меня священник?! А, про праведника, это я просто погорячился, нет уж, давай, как раньше — ты там у себя, как нибудь, а я тут, аналогично». Дыхание стало спокойным и глубоким, силы прибывали, я уже уверенно держался на воде. «Простит, — подумал я — всегда ведь прощал, с чего бы, сейчас, Ему прибегать к карательным мерам?». Появились мысли о своих дальнейших перспективах, я болтался посреди моря и до спасения было еще далеко. «Не о том просил — подумалось мне — Что воздух? Его тут сколько угодно — я окинул взглядом небесную высь — землю мне надо было просить. Немного, только чтобы лечь и обнять ее руками». Солнышко грело мое лицо ласковыми лучами и я стал подгребать одной рукой сильнее, разворачиваясь на месте. Я, сначала, даже не понял, что вижу — прямо посреди моря торчала огромная глыба бетона, а из нее, стремилась вертикально вверх колоссальная бетонная колонна. Я запрокинул голову вверх… Мост, нет это был МОСТ, пилон выходящий из фундамента (кажется мостовой фундамент «бык» называется), устремлялся вверх на немыслимую высоту. Самое удивительное было то, что мост висел в воздухе, ни на что больше не опираясь, я проводил взглядом пролет моста, далеко… очень далеко, сквозь туманную дымку угадывался второй пилон. Между пилонами провисал толстенный трос, а сам мост висел на многочисленных растяжках. «Между пилонами верных полтора километра» — потрясенно подумал я. Солнышко поднялось еще невысоко, очевидно было раннее утро, над водой стояла призрачная дымка. Я повернул голову в другую сторону и увидел берег, до него было метров двести, удивительно, почему я раньше его не видел, может быть туман закрывал? Более короткий пролет моста выходил далеко на берег и скрывался за косогором ни на что не опираясь. «Двести метров расстояние вполне реальное — подумал я — но только не сейчас». Я невольно вернулся взглядом к фундаменту, «Поплыву туда, может быть, найдется какая ни будь железяка, за которую можно зацепиться, повисеть на ней, отдохнуть, хотя бы минут десять». И я поплыл, до «быка» было метров тридцать и вскоре, я уже плыл вдоль одной стороны изучая «стенку» взглядом. На этой стороне в пределах доступности ничего не попалось, пришлось плыть дальше, огибая грань конструкции и продолжая поиски. Бегло осмотрел поверхность и стало совсем кисло, вполне могло случиться так, что мне придется плыть к берегу, так и не отдохнув. «Не может быть — со злостью подумал я — это не атомная станция, должна быть какая — то зацепка, железяка завалящая, дырка или трещина». Я обогнул очередную грань и заорал от радости, попутно хлебнув соленой водички. «Не было полушки и вдруг алтын, теперь я знаю, как этот алтын выглядит». Это была лестница, надежная, капитальная лестница, намертво вделанная в бетон, она поднималась до самого верха и у меня появилось предвкушение приятного отдыха в горизонтальном положении. В четыре взмаха я достиг ее и повис на второй перекладине наслаждаясь прелестью момента, повисев с минуту, поднял голову и посмотрел наверх. «Метров восемь, сущие пустяки, полезу пожалуй», взлетел по лестнице моментально, даже приятная легкость во всем теле образовалась.
Я выбрался на площадку, переполз на коленках подальше от края, так, что бы ноги можно было протянуть, сел, разулся и быстренько поснимал с себя одежду; бросив ее комом, блаженно прильнул к теплому бетону животом и грудью и закрыл глаза от удовольствия. Не скажу, что мне было холодно — там внизу, да, было, но тогда мне было наплевать на все, кроме воздуха, а вот наверху, водичка была вполне приятная, не парное молоко конечно, но для русского человека самое то. Но вот сейчас, мою спину ласкали солнечные лучи, мой живот впитывал тепло бетона и я испытывал почти чувственное наслаждение. «Как хорошо! Новое тело, новая жизнь» Черт! Новое тело! Занятый своим спасением, я совсем забыл про свое новое тело! Быстро вскочив на ноги, я повернулся спиной к солнцу и уставился на свою тень. Длинная тень давала общие представления о моей новой тушке: широкоплечий, с тонкой талией, длинные руки и ноги, силуэт просто радовал глаз. «Вполне симпатичный индивидуум — сделал я вывод — еще бы мордочку глянуть, но пока негде». Потянув мокрую прядь к своим глазам, увидел угольно черные волосы. «Радикальный черный цвет — восхитился я — а, там, ближе концу, был седой почти полностью». Теперь — бы еще возраст уточнить — нет, что молодой и так понятно, а вот на сколько? Посмотрев себе на грудь, волос не обнаружил, потом оттянул резинку трусов, тут волосы уже имелись, хотя какие это волосы, так пушок юношеский, а вот хозяйство, от холодной воды, совсем скукожилось, надо будет посмотреть позднее свой потенциал. Итак, каков вердикт? От пятнадцати до семнадцати, ни больше ни меньше, ну что же, хороший старт. Успокоившись, я лег на спину зажмурил глаза от солнышка и отстранено подумал: «Какой — же все таки здоровый мост, всего две страны знаю, которые строили, что — то подобное, это Япония и США, если из этих двух выбирать, то лучше конечно к американцам попасть, они конечно пиндосы изрядные, да и противники вероятные, ну а, с другой стороны, в России сейчас те же буржуи, а вот если в Японию попасть, то будет совсем кисло, менталитет очень уж разный, они даже говорят так, что не поймешь, то ли матом ругаются, то ли в любви признаются. Бедные японские собачки, они же, только по интонации людей понимают, наверное у них от японцев постоянный стресс». Совсем рядом раздался громкий корабельный гудок, подскочив как ошпаренный, я увидел огромный сухогруз.
Он шел под американским флагом и хотя корабль мог болтаться в любой точке шарика, но мне стало как — то спокойней. «И что делать прикажете, прыгать и кричать караул? А пошли они!», посмотрев на берег, который отсюда, с высоты, казался не таким уж и далеким, решил, что доберусь своим ходом, уж теперь то, отдохнувший и согревшийся, да раз плюнуть! Я прилег опять на спину, хотел закрыть глаза, но вскочил и уставился наверх, мост был поврежден! Через огромную дыру в дорожном полотне, было видно бетонную поверхность, «Там что потолок есть?» Силовые коробчатые конструкции по прежнему висели на своих местах по краям моста, а вот огромный кусок, собственно дороги, отсутствовал вместе с силовыми элементами. «Теперь ясно, почему машина в которой я очнулся, оказалась на дне моря — получается, что мое тело упало в море, находясь в машине, с высоты метров 60–70, и осталось цело!» Я прислушался к своему телу, потом наскоро ощупал себя — с телом был полный порядок, грудь немного побаливала, скорее всего из — за ремней безопасности, видимо меня основательно встряхнуло при падении. Тщательно ощупал голову и обнаружил две гематомы, одна была немного выше лба, другая на затылке. Они болели только при нажатии и причиной смерти быть не могли, а ведь Старик, обещал замену только в случае неминуемой смерти предыдущего владельца. Что это значит? А значит это то, что мальчик умер бы обязательно! Он мог, просто, не очнуться вовремя и захлебнуться, мог очнуться, запаниковать и так бы и остался там, пристегнутый ремнями и даже, если бы он сумел покинуть машину, он сделал бы это в едином порыве и оказался бы не готовым к длительному подъему. А, что такое неготовность на тридцатиметровой глубине?
Мне полегчало, перестал чувствовать себя убийцей, фактически, я только отменил его смертные муки, вспомнился подъем, мне даже досталась часть его агонии. Скрежет наверху отвлек меня от моих мыслей, я посмотрел на дыру, оттуда посыпался мусор. Спасатели зашевелились? Но это были не спасатели, раздался басовитый гул лопнувшей арматуры, край дыры просел и оттуда показался нос большого черного автомобиля; сначала его движение было медленным, но образовавшийся наклон участка моста разгонял его все быстрее и быстрее, и вот, он уже летит к поверхности воды. Он вошел носом в воду не заметив границы сред, вода сомкнулась и быстро успокоилась. «Людей там, наверняка, не было — подумал я — если машин на мосту было немного, то все кто уцелел после катастрофы, уже покинули опасную зону и даже, если по длинному пролету кто — то все еще идет, он все равно уже находится в безопасности. А вот где спасатели? Если допустить, что с моста люди уже эвакуированы, то полиция уже перекрыла въезды и выезды к мосту, а ремонт дело долгое, поэтому на мосту так тихо, а спасатели должны появиться как раз здесь, под мостом. Вряд ли они рассчитывают найти здесь выживших (я буду приятным бонусом), поэтому и не торопятся, и хотя мертвым спешить уже некуда, а вот живые родственники, захотят получить тела своих близких как можно быстрее, целыми и не протухшими, так, что спасатели скоро будут здесь и их появление мне на руку. Сразу отпадают все вопросы по поводу моего появления — я жертва катастрофы и этим все сказано, легко объясняется потеря памяти, мне действительно ничего не досталось от прежнего владельца». От приятных мыслей меня отвлек какой — то всхлипывающий звук, булькнула вода и я завертел головой определяя источник, найдя его, замер в удивлении: Величественно покачиваясь на волне, сверкая свежевымытыми стеклами, гордо возвышаясь над акваторией всей своей кабиной, здоровенный черный седан прибыл на место своей последней стоянки. «Нет, ну надо же, всплыл! — я восхищенно покрутил головой — это где же такие делают? Ни царапинки!». Неведомые крутильные завихрения в воде потревоженной самим же седаном, медленно разворачивали его ко мне кормой, и я увидел геральдический щит с какой — то птицей сидящей на нем, и, наконец, рассмотрел марку машины.
— Паккард! — Радостно закричал я — Идите к черту японцы, хрен вам, а не моя честно заработанная тушка.
И тут радость моя испарилась без следа, видимо услышав мой крик, с заднего сиденья «Паккарда» поднялась женщина с роскошными, золотистыми волосами; очевидно, она не поняла, откуда кричали и, поэтому, взявшись за спинки передних сидений, всматривалась сейчас куда — то через лобовое стекло. Счастливы люди так и не встретившие свою совесть, а мне не повезло, даже не знаю, когда она ко мне прицепилась, в детстве ее точно не было, в ту юную пору, мне изрядно доставалось за мои проделки, а мне было все до фонаря. Не смотря ни на что, у меня было очень счастливое детство, безграничное ощущение счастья приходило ко мне в дальнейшей жизни только на короткий миг, а в детстве, в летние каникулы, я жил с этим ощущением месяцами. В моей жизни произошел один мерзкий случай, будучи уже взрослым я струсил, разумеется, я легко нашел себе оправдание, вот тут — то и появилась она. Совесть грызла меня несколько лет, первое время она только этим и занималась; просыпаясь в холодном поту, я тысячу раз пожалел, что вовремя не рискнул своим здоровьем и свободой — потом было поздно, мой враг сел надолго. В дальнейшей жизни, при малейшем шевелении совести, я бросал выгодную работу, если среди начальников, попадались откровенные мерзавцы склонные к унижению подчиненных. Если меня оскорбляли, я ввязывался в драку не считаясь с риском потерять здоровье или свободу, и, как ни странно, я ни разу не понес больших потерь из — за своей совести — синяки и выбитые зубы не в счет. И вот она пришла, из каких далей и какими путями, по какой ниточке она нашла ко мне дорогу? Как узнала меня в этой тушке? Ведь ничего общего нет с предыдущей, я, ни на секунду, не допускал мысли, что это местная аборигенка, да и откуда бы взялась совесть у среднего американца? И вот я смотрел на женщину, а совесть уже горячо дышала на мое сердце.
— Не пойду! — Я первый кинул камень, она прошлась коготками по моей печени.
— Эта тетка меня просто утопит! — Мысленно крикнул я, не надеясь на понимание и почувствовал, как ее острые зубки, коснулись моего сердца.
— Я еще ребенок, у меня просто не хватит сил вытащить эту стервозную бабу — заорал я. Совесть сжала зубки на моем сердце и еще раз прошлась по печени.
— Да хоть загрызи насмерть, может в следующей жизни, удастся от тебя избавиться. Она закусила мое сердце и вонзила когти в печень, на всю глубину.
— Нет! Буду стоять здесь и смотреть, как эта вздорная тетка потонет на своем титанике, я еще ей вслед плюну!
«Вздорная тетка» повернулась в мою сторону и я увидел очаровательную девочку — подростка.
«Ну все — все, замяли дело, отстань говорю! Работать мешаешь». Я оценил обстановку: до машины было метров десять, несмотря на качество машины, она постепенно погружалась, девочка пристально смотрела на меня огромными глазами. Хорошенько разбежавшись по площадке, нырнул головой вперед, вошел в воду как по ниточке, «Хорошее мне тело досталось, координация классная». Проплыв несколько метров под водой, я вынырнул совсем недалеко от машины, подплыл к задней двери и постучал в окно, девочка моментально прилипла к стеклу, снаружи уровень воды уже покрывал стекло на четверть.
— Открой окно — закричал я и показал ладонью на стекле на сколько его нужно опустить. Девочка повозилась с той стороны и стекло пошло вниз, ухватившись за верхний срез стекла, я подтянулся поближе и увидел совсем близко ее огромные глаза ярко зеленого цвета, лицо ее сморщилось и она сказала:
— Вода льется…
— Не бойся, я с тобой, — и только сейчас до меня дошло, что она говорит со мной по — русски — почему ты говоришь по — русски? — Ты первый начал.
— Ладно, — сказал я — потом разберемся, в машине кто ни будь еще есть?
— Нет — сказала девочка.
— Ты плавать умеешь?
— Если тут глубоко, я не смогу!
— Раскрой окно полностью!
— Вода еще сильнее польется!
— Я тебя заберу, открой окно, а то машина сейчас утонет и я тебя не смогу забрать! — Видя, что девочка медлит, я крикнул:
— Останешься одна!
Смертью пугать подростка, на мой взгляд, было чревато, она могла вообще в ступор впасть. Девочка опять завозилась у двери, стекло поехало вниз, оно имело косой срез в задней части и вода потекла сильнее, пассажирка остановилась и беспомощно посмотрела на меня. Схватившись одной рукой за ручку двери, другой рукой изо всех сил уперся в срез, стекло поддалось моим усилиям и вода хлынула в салон потоком. Девочка взвизгнула и отскочила от окна, но я успел поймать ее за руку, подтянул к себе, схватил другой рукой за волосы, уперся ногами в дверь и выдернул девчонку, как морковку из грядки. Работая изо всех сил ногами, удерживал голову девочки над водой давая ей откашляться — хватанула она все таки водички. Когда она стала дышать нормально, крикнул: