Абстрактный мир. Трилогия
Шрифт:
Рухнув перед наставником на колени, я потянула на себя всю силу земли, какую могла схватить, и стала осторожно заливать её в разодранную в клочья абстракцию кевта. «Руки, ноги целы, голова… разбит затылок», — я изучала его поле, проводя трясущейся рукой вдоль тела. — «Шея, плечи, грудь… Тьма, позвоночник… Нет, Свет, зачем же так…»
Повязка на боку насквозь промокла, но мне вовсе не нужно было видеть физическое повреждение. Её вообще было лучше не поднимать — это единственное, что прикрывало рваную рану.
— Только не ной.
Всхлипнув, я вскинула голову, посмотрела в побелевшие глаза кевта. Он тяжело дышал и уже не пытался контактировать со своей абстракцией, которая была слишком разбита для полезного взаимодействия.
— Ты же обещал, — шепотом произнесла я. — Обещал, что не оставишь меня. Где ты был весь вчерашний день, Рельс?
— И кто от этого выиграл? — он слабо улыбнулся. — Ты цела, как я погляжу. Не хиль. Хватит.
Он прикрыл глаза, хватая ртом воздух.
— Рехнулся? Я тебя не брошу. Я с ума сойду тут.
— «Серп» с тобой?
— Да.
— Застрелишься, если что.
Я положила руку ему на солнечное сплетение, ощущая удары сердца и неровное дыхание, больше походившее на судорогу.
— Антея, выслушай меня.
— Никаких прощальных речей, Рельс. Скажешь всё, когда встанешь на ноги.
— Ты должна найти Источники, все, слышишь? Один… у… Тьма… у негуров, второй — здесь, их ты уже запустила. Третий — у орков. И главный… Главная дверь… На Прэне.
— Дверь… Мне нужно открыть все двери, чтобы закрыть путь, — тихо проговорила я. — Ты узнал это из записок Бонэса?
— Да. Это какая-то сеть, завязанная на земной абстракции. По от… отдель… отдельности, — Арельсар сморщился, откинул голову назад. — По отдельности Источники лишь открывают порталы, но, когда поле будет у каждого… что-то произойдет…
— Не начнется ли Великая ночь? — спросила я, проводя рукой над прикрывающей рану повязкой.
— Не включай последний, пока… пока не разберешься, что к чему, ты поняла меня? Ты видела, что они могут. Нельзя допустить, чтобы их контролировали другие. Это оружие… не нашего… мира.
— Рельс? Арельсар! — я потянула энергию земли с такой жадностью, что поля чудовищным гулом отозвались в голове, забеспокоились демоны. — Ты же обещал мне, Тьма и Свет! Держись, ну же!
— Тише, — прошептал он, теряя сознание. — Найди Ист…
Едва кевт провалился в забытье, как его абстракция поддалась — нехотя, медленно, но трещины стали заполняться энергией, которую я передавала ему.
— Слишком быстро, — мне пришлось умерить напор, чтобы не развалить окончательно поле наставника. — Вот так. Я вытащу тебя. Тьма, я очень хочу послушать про Источники.
Я легла рядом, прижавшись к телу кевта, не убирая руки с его груди. Война не сломила Арельсара, не сделала его сумасшедшим эгоистом, как моего отца. Он так много знал и помнил, что любой человек свихнулся бы, но не кевт, не Рельс, как называли его в СБО. Несгибаемый.
Он был нужен мне.
И уж если я вытащила из цепких объятий предков орка, то разве кевта я упущу…
— Антея?
Я вскинула голову, пытаясь разглядеть лицо склонившегося надо мной разумного.
— В чем дело?
— С вами хотят поговорить.
Я приподнялась на локте, не переставая хилить Арельсара. Особых улучшений в его абстракции не появилось, но и ухудшений не было. Я держала его на краю пропасти.
— Я не могу уйти.
— Это очень важно, — молодая кевтиянка положила руку мне на плечо. — Твое поле сияет ярко. Я позабочусь о нем, пока тебя не будет.
— Я же сказала, что не могу уйти!
— Но им тоже нужна твоя помощь! — кевтиянка махнула куда-то в сторону погреба. — Пожалуйста.
Я нехотя поднялась, поправила куртку и, глянув на Арельсара, шумно вздохнула.
— Куда идти?
— В погреб. Тебя проведут.
Я, не оставляя поле наставника, прошла вдоль стены, к арке, и только, когда взаимодействие начало ослабевать, во все лопатки рванула в погреб.
Раненые лежали рядами, сидели близ стен, опираясь спинами о холодные камни. В проходах расположились, кто на полу, кто на куртках, родственники, подпитывая поля больных. Несколько молний летало под потолком, то сливаясь в один тусклый шар, то распадаясь на десятки маленьких светлячков. От гула полей заныл затылок.
— Антея, сюда! — я вытянула шею и направилась на голос.
— Рас, опять ты? — фыркнула я, останавливаясь. Ссутулившись, у узкой трещины в стене, стоял Рассалар. — Что тебе нужно?
— Твоя помощь, — он оглядел пространство за моей спиной.
— В чем дело? — я обернулась. — Кого ты ищешь?
— Сюда, — он едва смог протиснуться между камнями. — Прошу тебя.
— Тьма, Рас, идиот, — выругалась я, заскакивая в трещину. — У меня нет времени!
На небольшом камне, служившем, по всей видимости, столом, стояла газовая лампа. После белесых лучей магических молний, свет от этого, такого обычного приспособления, казался неестественным. В темной, тесной комнатке настолько сильно пахло плесенью, что я закашлялась, окончательно теряя связь с полем Арельсара.
— Здравствуй, Антея.
Кто-то шагнул из темного угла к столу, и когда я увидела лицо незнакомца, у меня подкосились ноги.
— Профессор! Вы живы!
Гранто, постаревший, пожелтевший, одетый в какой-то заляпанный оранжевый комбинезон, вымучено улыбался мне.
— Как вы здесь…, — я сделала было шаг вперед, но тут же остановилась. За спиной профессора появился ещё один мой старый знакомый, которого я была совсем не рада видеть. Зир, шавка Рахиза, довольно улыбался, сжимая в руке пистолет.