Абьюзер
Шрифт:
Я хмыкнула. «Личные женщины», назвала-то как! Интересно, что будет если высунусь? Мысль о диверсии начала зарождаться в голове всё сильнее и сильнее. Общение со мной помогло Озге немного расслабиться и, уже покидая мою комнату, девушка была вполне умиротворённой.
Легла в постель, вооружившись книгой, стоило темноте окончательно опуститься на город, невольно начала прислушиваться к звукам в доме. Смех, биты музыки, громкие голоса. Там внизу сейчас пирует и развлекается преступный мир, а я, хренов капитан милиции, сижу здесь, как последняя трусиха. Нет, я обязана знать и видеть
Музыка становилась всё громче. Чуть вздрогнула, наткнувшись на парочку в кресле. Девушка в сексуальном белье извивалась, сидя на мужчине в позе наездницы. Глаза сами выстегнули точку их совокупления. Мощными толчками, подобно поршню, бандит въезжал в неё на всю длину, извлекая из её тела крики и стоны.
Поспешила пройти мимо, стараясь больше не смотреть на этот срам, но, войдя под светодиоды, поняла, что увиденное до этого было цветочками. Одурманенные женщины танцевали посреди зала, зазывая ещё свободных мужчин, которым было пока важно пообщаться со своими коллегами по рынку. Тот, кому хотелось уже развлечения либо выбирали подходящую девушку и уходили с ней в сторону, либо присоединялись уже к состоявшимся парочкам. Смех, стоны и громкая музыка били по вискам, а бегающие огни светомузыки не давали толком разглядеть лица.
Сама, не зная зачем, искала в толпе Давида и со страхом поглядывала на оргии на диванчиках, боясь увидеть его за этим делом. Не замечая свой ступор от происходящего, оказалась в глубине вечеринки. Мимо сновали девушки с подносами в руках, разнося в бокалах коктейли. Глаз положила на голубой напиток с ликёром «Блю Кюрасао», который знала очень хорошо и обычно любила пить в компании друзей-коллег. Сцапала порцию коктейля и впилась в трубочку, продолжая наблюдать за происходящим. Заинтересовала дамочка, что успевала обслуживать сразу четверых мужчин. Стало тошно. Тут немало баб, готовых оказать сексуальные услуги, почему же эти звери кидаются сразу на одну? Напитку поставила твёрдую пятёрку, вернув пустой бокал на поднос. Бармены у Давида тоже похоже самые лучшие. Думаю, стоит иногда просить у них этот коктейль.
Замерла в проходе, заметив на себе масляный взгляд турецкого верзилы. Чёрт, пора сваливать и побыстрее. Идя сюда, отчего-то думала только о своём псевдомуже, напрочь позабыв, что здесь полно других озабоченных самцов, которым разрешено пользоваться любой девушкой на данном мероприятии. Дура, дура! Ведь поэтому «личным женщинам» Давида запрещено быть здесь.
Ретировалась в другую сторону, надеясь уйти от осоловелых глаз турка, но его грязные лапы настигли меня почти сразу же. Локоть больно сжали, а похабная ладонь беспрепятственно проникла под резинку моих леггинсов. Грубые пальцы буквально сразу же нашли клитор и надавили.
– Пошёл на хуй, козёл! – в ярости взвизгнула я, и, извернувшись, въехала ему кулаком в челюсть.
Верзила даже не пошатнулся. Тряхнул головой и зарычал. Лапища впилась в волосы, пока я отчаянно доходила, что попала в беду. Ощутила себя беспомощной мошкой в его напирающих руках. Турок швырнул меня лицом на низкий столик. Не успела подняться, как осознала, что с меня содрали леггинсы.
– Давид! – в отчаяние закричал я, понимая, что сопротивляться этому амбалу у меня просто нет таких сил.
Трусики ушли с меня вслед за леггинсами, а из штанов турок уже освободил свой немаленький член. Жар ударил в голову, а сердце бешено заколотилось. Перед глазами воочию прошли все те женщины, которые приходили ко мне когда-то в отделение и заявляли об изнасиловании. Теперь я понимаю всё о чём они говорили, жалуясь и плача.
Попыталась убежать от агрессора прямо по столу, встав на четвереньки, но мерзавец поймал меня за бёдра и рванул к себе. Я отчётливо осознала эту позу и уже ждала, когда в меня грубо и унизительно проникнут.
– Давид! – вскричала с ещё большим отчаянием, впервые уверовав в своего абьюзера.
Три громких выстрела оглушили не менее громкую музыку, что-то горячее и обжигающее пролетело над головой, совсем рядом. Хватка на бедрах исчезла, и я рухнула на столешницу. Подняв глаза перед собой, увидела наконец того, кого так отчаянно звала. Давид держал в руке пистолет. Обернулась в сторону обидчика – турок лежал на полу с пулевыми отверстиями в голове и груди. Взглянув вновь на своего суженого, поняла, что неистово благодарна ему… Пока что.
Глаза Давида сверкали гневом. Мужчина запрыгнул на столешницу и рванул меня на ноги, одновременно, сделав очередь в потолок. Испуганные женщины попрятались, а мужчины обратили на хозяина своё внимание. Музыка стала максимально тихой. Только в эту секунду поняла, что стою перед бандой головорезов без трусов. Быстро натянула на бедра тунику.
– Посмотрите все на эту женщину! – в гневе заорал Давид, держа меня за шиворот, как нашкодившую кошку, хотя я и правда нашкодила. – Запомните её в лицо. Это моя женщина! И за неё убью любого, ясно?! – и ткнул пистолетом в труп на полу.
– Да, господин! – понеслись идентичные ответы с каждой стороны.
Их господин выдержал паузу для ещё большего устрашения, а после, так и держа меня за шкирку, поволок прочь из этого вертепа.
– Идиотка! Шизанутая! Куда тебя понесло?! Я из-за тебя убил своего лучшего бойца. Сука! – в бешенстве орал на меня абьюзер, волоча за собой.
Чувствовала вину и хотелось извиниться, только это будет странно, если мент попросит прощения у своего узурпатора за то, что тот убил бандита. Ничего страшного, одной мразью на земле стало меньше.
– Ты не говорил, что мне туда нельзя… Я услышала звуки, – блеяла в ответ, зля его ещё больше.
– Тебе стали интересны потрахушки?! Не пизди мне! Это твоя ментовская прыть заработала, и ты попёрлась. Нахуя?! Там баб имеют… Моя рабочая свита развлекается, а ты решила им помочь?!
Слышала его ярость, понимая, что была не просто неправа, но и едва не стала жертвой насилия. Тело до сих пор горело, становилось трудней дышать, а на лбу выступила испарина.
– Спасибо, что вступился, – выдохнула я наконец, и ничуть не лукавила.