Абьюзер
Шрифт:
Но в этот раз я ошибся. Потому что из открывшейся двери, судорожно цепляясь пальцами, выполз и кулем перевалился через порожек никто иной, как Медведь! Его было невозможно не узнать по густой бороде, которая правда сейчас дымилась, и, кажется, стала вполовину короче… Но это был живой Медведь! Как ему удалось там выжить — неизвестно, но он выжил!
Центурион явно был не в лучшем состоянии — он повалился на землю и секунду просто лежал без движения, я уже даже решил было, что он все, преставился, но в ту же секунду он снова начал двигаться, пытаясь перевалиться на бок.
Я вскочил на ноги, и, пригибаясь, как мог быстро пересек небольшое открытое пространство, образовавшееся в момент столкновения между машинами, но по мне даже никто не стрелял. Очень странно — зачем они подрывали машины, если не планируют продолжать нападение? Они не идут в атаку, не обстреливают нас, они вообще словно про нас забыли — снова танцуют свои дурацкие танцы!
Я подбежал к Медведю и первым делом наступил на его ближайшую к пистолету руку — другого оружия у центуриона по-прежнему видно не было. Медведь зарычал, как натуральный косолапый, ухватил меня за ногу, попытался дернуть, потом отвел кулак и попытался ударить под колено, но я легко перекрылся второй ногой:
— Медведь, это Крот! Свои!
— Да вижу я! — прошипел Медведь. — Граблю… Убери!
Убедившись, что он не контужен и способен слышать и понимать (не иначе, спасли активные наушники), я освободил руку Медведя и присел рядом:
— Еще выжившие есть?!
— Ни хрена! — ответил Медведь. — Капа сожгло к чертям кумулятивной струей, а Макс меня прикрыл своим телом… Сука, херовы овощи!
Я не понял, почему он назвал своих сослуживцев овощами, но уточнять не стал. Вместо этого доложился тоже:
— В моей машине водитель тоже мертв.
— Дай угадаю — ремень… — невесело усмехнулся Медведь. — Говорил же я ему, чтобы пристегивался, а он мне все — «Лучше через лобовое, как орел, чем пристегнутый, как собака», ну да, ну да…
Освобожденной от моей стопы рукой Медведь потянулся куда-то за спину, пошарил по спинной плите плитника, а потом вернул руку обратно. В ней был зажат уже хорошо известный мне шприц-тюбик с «Искрой».
— Ну, я вас сейчас… — прошептал Медведь, скидывая колпачок. Воткнул иглу себе в бицепс левой руки, — чтобы поближе к сердцу, — и выдавил весь препарат в мышцу.
— На нас пока не нападают! — доложил я Медведю, как старшему, пусть и пока что находящемуся не в самой лучше форме. — Вторую машину тоже подпалили, но в атаку не идут!
— Они и не пойдут! — ответил Медведь. — Пока они тебя не видят, тебя для них не существует… Это же Овощи!
Ах вон оно что! Овощи это, оказывается, те полуголые придурки с гранатометами!
— Что за Овощи такие?
— Шантрапа. — рыкнул Медведь. — Местные юродивые, придурки, которые окончательно сошли с ума под действием всевозможных излучений, на которые богат Аномалион. Совершенно нелогичные, неуправляемые, необъяснимые, неконтролируемые и нахрен ненужные под этим гребаным куполом… твари! Могут отмочить все, что угодно — от того, чтобы подарить тебе редчайший чит, который нашли под ближайшим кустом, до того, чтобы кинуться на тебя с намерением выгрызть твои глаза прямо зубами. Причем одно может пойти прямо за другим в произвольной последовательности!
— Так а почему они не нападают?! — не понял я.
— Да потому что Овощи! — Медведь вяло махнул рукой. — Они тебя не видят, тебя для них не существует! Они увидели машины — они атаковали машины, и на нашу беду у них откуда-то были гранатометы, вот мы и встряли!
— А что за ритуальные танцы у них?
— А я откуда знаю?! Может, празднуют свою великую добычу — двух бронированных зверей, хер их поймет!
— Значит, мы можем спокойно отступить и они не будут нас атаковать, если не увидят?
— Технически да. Они нас атаковать не будут. — Медведь завозился и принялся подниматься с земли. — Это мы их будем атаковать.
— Чего?! — не понял я. — Зачем?!
— Затем! — безапелляционно ответил Медведь, принимая сидячее положение. — Затем, что эти твари расхерачили два ценнейших автомобиля, а главное — убили трех моих парней! Моих парней! Машины можно починить, можно даже собрать с нуля — сложно, но можно, и они будут такими же! А таких же парней, таких же солдат, таких же друзей — где я возьму?!
Ясно, его не переспорить. Он полон жажды мести и решимости эти месть претворить в жизнь. Если я сейчас встану на пути, то рискую превратиться в еще одну цель, чего мне решительно не хотелось бы. Впрочем, лезть под пули ради чужой причины не хотелось тоже.
— Слушай, мы так не договаривались. — я покачал головой. — О том, чтобы лезть в бой, когда можно отступить, речи не шло.
— А ты и не лезь. Ты меня просто прикрой. Я все сделаю сам. — прогудел Медведь, поднимаясь и снова залезая по пояс в подбитый автомобиль.
— И чем же ты собрался это делать?! — чуть повысив голос, чтобы докричаться до него, спросил я. — Пистолетом своим и ножом?
— Сейчас сам все увидишь! — ответил Медведь изнутри.
Черт, угораздило же!.. Сейчас если убьют еще и его, я опять останусь один хрен знает где, без транспорта, почти без еды и воды, ни хрена не зная об окружении, местности… Даже если я умудрюсь уйти от противников незамеченным или если Медведь их всех перебьет перед своей гибелью, мои собственные шансы на выживание тоже значительно уменьшатся…
Впрочем, если подумать — все не так плохо, зря я себя накручиваю. Хад у меня умеет в карту местности и даже в функцию навигатора, в рюкзаке суточный паек, который можно при необходимости растянуть на двое суток, БК еще полно, так что шансы выжить у меня есть. Главное, сейчас не подставиться под шальную пулю или осколок или нож или чем там эти Овощи воюют — плодоножками? Пусть Медведь этим занимается, если ему так хочется, а я издалека его прикрою. Не знаю, чего он там возится, но, надеюсь, у него есть какой-то план… Может, он хочет покрошить Овощей из пулемета? Да нет, он же очевидно не тупой, и не хуже меня должен понимать, что, как только прозвучат первые выстрелы, к нему отправится еще одна граната, и не факт, что в этот раз она снова будет кумулятивная — а если осколочно-фугасная? А если термобарическая? Кто знает, может у них там, помимо РПГ еще и огнеметы припрятаны? Может, они клад тяжелого вооружения нашли, вот и прыгали от радости, пока нас не увидели и не решили на нас его протестировать…