AC/DC. В аду мне нравится больше. Биография группы от Мика Уолла
Шрифт:
Ангус так же, как и его брат, особо не корпел над аккордами. Он просто дергал и тянул струны. Один из гостей Герм Ковак вспоминал: «Он на пеленальном столике, он поднимает ноги вверх, он прыгает на кровати, он повсюду». После всего этого Ангус посмотрел на Герма и спросил: «Ну и как тебе?» На что Герм ответил: «Ты знаешь какие-нибудь аккорды?»
У Ангуса была и еще одна гитара, старый разбитый Hofner, которую он подсоединял к усилителю мощностью в 60 ватт, включал его на максимальную громкость и издавал всевозможные звуки до тех пор, пока родители не начинали угрожать ему его собственной жизнью, если он не прекратит это безобразие. Тогда Ангусу было 11 лет, а он уже мог запросто переиграть сольные партии Хендрикса
Что Ангус разделял с братом, так это зрелое восприятие музыки. Тем не менее даже во времена успеха AC/DC все остальные считали их необразованными рок-н-ролльщиками, которые не знали ничего об этом. Однажды сестра Маргарет отвела Ангуса на концерт Льюиса Армстронга на стадионе в Сиднее, после чего он несколько дней пребывал в отчаянии.
Ангуса прозвали банкиром, поскольку он экономил каждый доллар. При этом он без капли сожаления ездил на автобусе в город и тратил карманные деньги на импортные записи. Он также стал часто посещать местную библиотеку. Добрая библиотекарша помогала ему заказывать книги и журналы о музыке из-за границы. Он сидел там часами, перечитывая желтые страницы Downbeat. Ангус приходил в восторг от статей и фотографий его героев – блюзовых гитаристов, таких как Мадди Уотерс и Бадди Гай.
Не подумайте, что он был ребенком-одиночкой, который все свободное время проводил среди книг. Один из его приятелей того времени Ларри Фон Кридт, иммигрант из Америки, который тоже мог сыграть что-нибудь эдакое на электрогитаре, вспоминал, что вокруг седьмого сына Янгов всегда было много друзей. Они были «жесткими парнями», и хотя Ангус был самым маленьким, он был «лидером круга».
Однажды тихого новичка Фон Кридта избили местные хулиганы, и Ангус, будучи вполовину их роста, угрожал им: «Если вы его еще раз тронете, будете иметь дело со мной!» Его новый друг отмечал: «Ангус был достаточно самоуверенным парнем. Он часто ввязывался в неприятности и притягивал хулиганов… Но я всегда чувствовал, что его все уважали и принимали».
Честь. Лояльность. Жесткость. И способность схватывать все на лету, не следуя ничьим правилам, кроме собственных. Казалось бы, во времена, когда братья начинали свой путь на солнечных улицах Сиднея шестидесятых, Кранхилл уже остался для Малькольма, Ангуса и Джорджа далеким воспоминанием. Но это не так. Его тень будет преследовать их на протяжении всего пути.
Однако вместе с рок-н-роллом и девушками пришли сигареты и алкоголь, а позже, когда Бон уже повзрослел, – порошок и марихуана.
Глава 2
Милый мальчик
В ранние годы AC/DC публика в пабах Сиднея была достаточно образованной. Люди интересовались у Бона Скотта, AC он или DC, и вместо того, чтобы заткнуть им рот, как он однажды уже делал, и, возможно сделал, бы еще раз, Бон просто улыбался и говорил: «Ни то ни другое. Я молния посередине».
Таким он и был. Тяжело придумать лучшее описание роли Бона Скотта в AC/DC. И это стало ясно уже после его первого появления в группе. Он был мясом в сэндвиче между риффами (и еще риффами) Малькольма и Ангуса Янгов. Бон Скотт – не просто шедевральный голос поверх их эффектных гитар, он еще и автор текстов легендарных песен.
Сам он позже скажет: «Алкоголь, распутные женщины, пот на сцене, плохая еда – все это поддерживает тебя в хорошей форме, все это и правда идет на пользу!» Конечно же, дела обстояли совсем не так.
Возможно, все это и было хорошо, но только для эго, а никак не для души и тела. И Бон осознал это первым из всей группы. Несмотря на это, Ангус позже подтвердил: «Я не думаю, что без Бона группа AC/DC была бы такой, какой она в итоге стала… Он был характером и вкусом AC/DC. Он был одним из самых дерзких людей, которых я встречал. Когда я впервые его увидел, Бон даже не мог говорить по-английски: его речь состояла сплошь из матерных ругательств. С ним все стало более приземленным и прямолинейным».
На самом деле в образе Бона Скотта не было ничего ироничного. Да, он мог напиться до потери сознания и врезать любому, кто встал бы у него на пути. Да, у него было отличное чувство юмора, поэтому в компании с ним всегда было весело. Все вокруг были друзьями Бона, пока в один день все не перевернулось.
Позже вы увидите его обратную сторону, мрачную и депрессивную, которая прикажет миру оставить его в покое.
Бон родился в Шотландии. Он рос напыщенным хулиганом. Янги были кланом, но, скорее, могли называться одним словом «sept», означавшим маленькую семью простого происхождения, но присягнувшую на верность и ведущую себя как настоящий клан.
В отличие от них Скотты были низменным кланом, который произошел от клана «аргилл» из Ирландии. Он появился очень давно, за много веков до возникновения католицизма. Девизом семьи Скоттов было слово «Amo», что означает «Я люблю». Скотты пользовались уважением в кругах националистов, поскольку поддерживали короля Шотландии Роберта I и сражались вместе с ним в битве при Бэннокберне и во многих других битвах и войнах за независимость Шотландии в то время, когда Папа Римский изгнал Короля. Им даже угрожали смертью за то, что они поддерживали Роберта I. И все эти гонения не могли не отпечататься на характере этих людей, что было заметно даже спустя много поколений.
Чарльз Скотт, а для приятелей просто Цыпленок, родился в 1918 году в маленьком рыночном городке Кирримуир. Город располагается в пяти милях к северо-западу от Форфара. До него можно добраться по однополосной трассе A 928, идущей вверх. Город находится на вершине холма, к югу от Glen Clova и Glen Prosen и к северу от Glamis, замка, где родилась королева-мать Елизавета. Город разделен на две отдаленные друг от друга части. Одна – старый рыночный город, в котором до сих пор сохранились узкие улочки и аллеи с домами, построенными из традиционного красного песчаника. Тогда узкие улицы и дворы освещались газовыми лампами. Другая часть была более современной и туристической, улицы были выложены плиткой, а музей и сувенирные магазинчики свидетельствовали о том, что тут еще жив туризм.
Одним из известнейших жителей Кирримуира того времени был Джеймс Барри, автор истории о Питере Пэне, памятник которому поставлен на городской площади со стороны Бэнк Стрит. Статуя находилась прямо напротив Двора Камберлэнд, где жили Чарльз Скотт и его семья, и перед «городской тюрьмой» – древней часовой башней, в которой ранее веками содержались узники и которая также в разное время была мировым судом, полицейским участком, а сейчас является частью музея. На нескольких старых зданиях здесь лежит «ведьмин камень»: тяжелый серый камень, встроенный в традиционный красный песчаник. Он словно напоминает всем об эпохе охоты на ведьм и панике, поглотившей эти места в XVI веке.