Адептка, какого тлена?
Шрифт:
– Что ты натворила? Я же добыл тебе билет!!! Тебе нельзя здесь оставаться! Отец…
– Я, как и ты, прекрасно слышала, что сказал отец, – прошипела братцу. – Но ответь: если бы тебе не нужно было спасать меня. Если бы ты был один. Удрал?
– Нет, – решительно, не задумываюсь ни на миг, выдохнул старший.
– Вот и я нет. Нужно разобраться, что за трындец тут происходит.
– И что теперь ты будешь делать? – недовольно спросил старшенький.
– Готовить. У нас в академии есть отличная алхимическая лаборатория…
– Я помню, что ты отлично варишь супы и эликсиры. Но
– Видишь ли, братец, я все же кое-что решила позаимствовать у той рыженькой.
– Ты же отдала ей билет! – возмутился Мик.
– Но взяла внешность. Теперь мне нужно зелье искажения, – с этими словами я показала волос. Посмотрела на грызуна, в теле которого была душа брата: уже не хомяка, но и не совсем человека, а… хомячеллы! А затем подхватила его, усадив себе на плечо, и добавила: – Думаю, что и эликсир, искажающий состав крови, смогу приготовить. Главное – успеть до полуночи. Тогда единственное, куда укажет поисковый импульс, – это билет на борту уплывшего брига. А будут расспрашивать – села на корабль девица…
– Одри, ты сумасшедшая… – выдохнул братец.
– Гений и безумие – два рога одного быка, – отозвалась я, пожав плечами.
– Угу. И его имя – наглость!
– Я предпочитаю называть это творческим подходом к ситуации. К тому же отец сам учил: прятаться на самом видном месте. А место, где меня будут искать в первую очередь, – академия.
– Главное, чтобы твой подход не был выходом на тот свет, мелкая. Учти, если ты умрешь – я тебя собственноручно убью!
– Мик, знаешь, угрозы и шантаж – это немного не твое, – заметила я и устремилась в сторону академии.
Ворота последней еще не успели закрыться, и адептский браслет, что был на моей руке, позволил не только беспрепятственно войти на территорию, но и воспользоваться библиотекой, а также лабораторией. Для этого, правда, пришлось дождаться, пока профессор алхимии – Вировир – выйдет оттуда.
Повезло, что магистр не закрыл дверь на ключ, а просто захлопнул. К этому времени академия успела опустеть. Так что можно было не бояться, что кто-то нагрянет.
Я проскользнула в кабинет и, убедившись, что халат профессора на месте, а значит, он пошел домой, приступила к работе. Действовала уверенно и быстро: алхимия была моей второй любовью. И даже когда поступала на бестио-алхимический факультет, металась целых три года, вплоть до распределения, решая какую специальность выбрать.
Монстры показались мне ближе, чем склянки. К слову, на четвертом курсе магические твари отплатили мне полной взаимной любовью – попытались сожрать на первом же практикуме. Я (и вся наша группа) ответили им пламенным приветом пульсаров, и… музей академии обогатился новыми экспонатами скелетов монстров, зельевары – компонентами для декоктов, а я с сокурсниками – лингвистическими познаниями, далекими от цензуры. Последние – все исключительно от куратора нашей практики, Мейнхина. На вид он был благообразным дедулей – божьим одуванчиком: невысоким, кругленьким, с белоснежной густой бородой до пояса. А на деле не уступал в огневой мощи лучшим паладинам! Держал оборону до прибытия подкрепления из выпускников боевого факультета.
Сейчас,
Наконец зелье на основе рыжего волоса было готово. Я внесла в стандартную рецептуру некоторые коррективы, чтобы изменить не только свою внешность, но и состав крови. Теперь меня нельзя будет отследить поисковым заклинанием. Но и собой я тоже не буду.
– Ты уверена, что эффект временный? – с сомнением уточнил брат, уплетая хлебную корочку, которую где-то успел найти.
– Нет, – отозвалась я и, зажмурившись, сделала глоток из колбы.
Мгновение. Второе. Третье. Абсолютная тишина.
Я рискнула приоткрыть один глаз, посмотрела на братца и спросила:
– Ну? Как?
– Личину сними – скажу, – отозвался тот.
Пекло! Точно! Я о ней забыла… Щелкнула пальцами, убирая иллюзию.
И тут дверь за моей спиной скрипнула, и я услышала:
– Адептка, какого тлена?!
Я зажмурилась. Мысленно выругалась. Выдохнула. Медленно, как на шарнирах, повернулась лицом магистру. Покрепче стиснула колбу, понимая, что самое сложное в победе – это выбрать правильную сторону. В моем случае – ложь или правду? И если врать – то что и как?
Сказать профессору Вировиру, что нужно было приготовить эликсир для диплома, но я припозднилась и не заметила, как время пролетело?.. Преподаватель знал меня в лицо: как-никак он читал у нашей группы лекции по алхимии три года подряд. Так что я могла отделаться выговором.
Слова уже хотели слететь с моих губ, когда я заметила прядь, упавшую на лоб. Только… она была не золотистой, а медно-рыжей.
– Простите… – Я сглотнула, понимая, что теперь точно придется чистосердечно… лгать! И делать это отчаянно и вдохновенно. Потому как объяснить свое присутствие в лаборатории адептке-выпускнице, которую преподаватель знает, гораздо легче, чем неизвестной девице.
– Кто дал вам право использовать реактивы академии? Да еще столь редкие! – Взгляд магистра метнулся к ряду склянок, что стоял под вытяжкой, переместился на эксикатор, потом на встряхиватель и остановился на бутыльке с драконьей щелочью – веществом крайне редким, едким и дорогим. При виде этого реактива глаза преподавателя округлились, словно по компонентам он начал догадываться о том, какой эликсир можно из них приготовить, и он холодно, чеканя каждое слово, произнес: – И кто ты вообще такая?
– Мышь!!! – заорала я что есть мочи и ткнула пальцем в сторону подоконника, на котором в горшке с разрытым фикусом сидел мой братец.
Такой подставы старшенький от меня не ожидал и поступил в лучших традициях испуганных грызунов: тряся набитыми щеками (и когда только успел?!), Мик помчался куда глаза глядят. При этом хомячелло опрокидывал по пути все, что мог. Что не мог, впрочем, тоже. Со звоном на пол упали ваза с цветами, лейка, герань… челюсть магистра при виде этого безобразия, когда Вировир повернулся на миг в указанном мной направлении. В этот момент я увидела в руке магистра, которую до этого он отвел за спину, обездвиживающее заклинание.