Адептус Астартес: Омнибус. Том I
Шрифт:
А теперь его не стало. И людей такого сорта повергали Деният и Иктин в своем стремлении к задуманному ими безумному будущему.
Сарпедон положил Салка на землю и пробормотал старую молитву. В ней он призвал Императора и слуг Его быть павшему пастырями до Конца Времен и проследить за тем, чтобы его оружие ожидало его там, где он встанет в общий строй рядом с Императором в последней битве. Искусственное поле боя — неподходящее место для погребения кого бы то ни было, не говоря уже о космодесантнике, но Салку и братьям его отделения пока придется довольствоваться этим. Возможно, Имперские Кулаки позволят похоронить их должным образом, поскольку
Сарпедон огляделся на тела членов Паствы. Тот факт, что их вообще послали, чтобы заманить Испивающих Души в засаду, означал, что Сарпедон уже близко. Паства означала Иктина, а Иктин означал месть.
Месть. Это все, что осталось у Сарпедона из того, за что стоило сражаться. Все, что делал космодесантник, было направлено на месть, и для Сарпедона, поднявшего топор Меркаэно и направившегося к противоположной стороне учебной палубы, этого хватало.
Кастелян Левкронт выпрыгнул из укрытия и возглавил контратаку.
Безумный маневр против надвагающегося на Мемориал мира Ринна безумного врага. Сумасшедшая демонстрация бравады, раскрытие карт перед врагом, потрясти и отбросить которого назад можно было лишь такой бешеной яростью.
За Левкронтом следовали более пятидесяти Имперских Кулаков из Девятой роты. Они скользили над покрытыми резьбой каменными плитами со сценами битвы на мире Ринна, пригибались, пробегая мимо табличек с именами павших. Барельефы были расположены подобно рядам каменного амфитеатра, на сцене которого разворачивалась кульминация постановки сражения.
Демоны надвигались. Передние ряды тащили за собой огромное существо из гниющей плоти, чье тело выглядело как огромный раздутый пузырь, вспухающий жгутами порванных вен и изъеденных червями мышц. Тварь хохотала и стонала, словно все происходящее было понятной лишь ей шуткой, на широко ухмыляющемся лице блуждала смесь идиотизма и проницательного ума. Сотни демонов толкали существо сзади, а еще сотня тянула вперед за прикрепленные прямо к плоти ржавые цепи.
— Я не стану ждать, пока враг поступит так, как ему вздумается! — закричал Левкронт на бегу, изготовив к стрельбе штурмовой болтер, — если он жаждет нашей крови, двинемся вперед и утопим его в ней!
Кастелян открыл огонь. Эхом ему вторили еще пятьдесят болтеров, опустошающих магазины автоматическим огнем. Первые ряды демонов превратились в ошметки грязной истерзанной плоти, их туловища рвались на части как мешки, наполненные кровью и личинками, под ногами лежал сплошной ковер из трупов. Ноги Имперских Кулаков захлестнул поток черной порченой крови, а сверху спустилось густое черное облако мух, словно направляемое алчущим разумом.
Демоны уже были совсем рядом с Левкронтом. Сдвоенный ствол раскалился до голубоватого цвета, штурмовой болтер дергался в руке, пока боек наконец не ударил в пустоту. Кастелян врезался в стену изорванной плоти с боевым ножом в одной руке и болт-пистолетом в другой. Он размахивал ножом и раздавал удары локтями, не забывая всаживать по болтерному заряду в каждую подвернувшуюся одноглазую голову.
Упала на пол ржавая цепь, брошенная демонами, которых ошеломила атака Левкронта. Теперь они пытались окружить кастеляна, и он стал похож на подвижную крепость, противостоящую океану алчущих врагов, отражая стенами своего доспеха удары изъеденных ржавчиной клинков и изогнутых мерзких когтей.
Имперские Кулаки спасли его. Те, кто шли следом, отбросили демонов назад. Некоторые, с цепными мечами и боевыми щитами, бились в невообразимо ужасном сражении, врезаясь глубоко в скопища демонов и доверив свою защиту собственному снаряжению. Другие сформировали нечто вроде кордона, чтобы удержать демонов на расстоянии и отрезать их от Левкронта, который присел, чтобы братья могли вести огонь очередями по плотной массе противников.
Над всем этим нависал высший демон. Его раздутая тень упала на Левкронта. Демоны больше не тянули тварь вперед, и его лица сморщились от расстройства. Он безуспешно потянулся к Имперским Кулакам, хватая вялыми лапами пустоту. Затем выставил вперед толстую короткую ногу, собираясь продвигаться к врагу самостоятельно.
Существо с грохотом сделало шаг. И улыбнулось, жаждая вступить в бой с облаченными в желтую броню фигурами, занятыми рукопашной схваткой там, внизу.
Меж стен амфитеатра и монументальных скульптур появились остальные бойцы Девятой. По команде выступающих в роли наводчиков сержантов космодесантники, несущие ротное тяжелое вооружение, начали выбирать цели. Они целились в пускающих слюни тварей в передних рядах, бормочущих демонов, несущих знамена с символами варпа. Но больше всего внимания они уделяли высшему демону, монстру, шаг за шагом подволакивающему свою тушу ближе к кастеляну.
Лазерные пушки и тяжелые болтеры открыли огонь. Серый камень мемориала окрасился малиновыми отблесками лазерных вспышек. Крупнокалиберные заряды врезались в порченую плоть, превращенные в кашу мышцы и внутренности вытекали наружу столь густым потоком, что образовали под ногами сражающихся Адептус Астартес вязкое болото.
От плотного огня высший демон покачнулся. Его кожа треснула и разорвалась, наружу темно-красной массой выскользнули кишки. Из его ран посыпались крошечные, невнятно бормочущие существа, скачущие по полю битвы и радующиеся новообретенной свободе. Губы твари разомкнулись, она взревела, лицо исказилось от боли, крошечные красные глаза сузились еще сильнее. Распахнулась огромная пасть, похожая на влажную красную яму, окаймленную зубами, хлестнул длинный толстый язык, сам по себе напоминающий голодное существо.
— Пора! — прокричал Левкронт, — Вперед! Вперед!
Высший демон подался вперед, в сторону стреляющих. Даже когда плоть с его лица сорвали разрывы зарядов тяжелого болтера, он улыбнулся пробивающейся к нему фигуре, облаченной в желтый доспех. Протянул вниз дряблую руку и попытался схватить кастеляна.
Левкронт видел приближающуюся руку. Он выпустил в нее половину магазина своего болт-пистолета, оторвав большой палец. Рука обрушилась на кастеляна, боевой нож вонзился в сухожилия. Оторванный палец размером с космодесантника упал рядом.
Остатки руки сомкнулись вокруг кастеляна. Левкронт всеми силами пытался разжать пальцы, но высший демон был сильнее, и он был голоден.
Старающегося вырваться Левкронта оторвало от пола. Имперские Кулаки обступили высшего демона, пытаясь подрубить ему лодыжки, чтобы обрушить наземь, или вспороть огромное брюхо, чтобы покалечить. Высший демон, казалось, не замечал их.
— Привет, малыш, — произнес он, подняв Левкронта на уровень своего лица. Голос походил на ужасный грохот, бульканье искаженных порчей легких было низким, как гул землетрясения, — воистину, сегодня благословенный день, внучата! Я нашел новую игрушку!