Адепты Тьмы
Шрифт:
Уркратос достиг дальнего конца мостика, где его ждал палубный лифт — крашеная стальная клетка, которая ходила вверх и вниз по узкой, как глотка, шахте, давая возможность быстро перемещаться с одной палубы корабля на другую. Сейчас капитан был намерен отправиться на командную палубу, чтобы отдать приказы для последней стадии путешествия к Каэронии.
ГЛАВА 8
Будьте всегда настороже, чтобы путь к цели не оказался дорогой в преисподнюю.
Аларик возглавлял группу, рядом с ним шел брат Арчис. На дуле огнемета Серого Рыцаря постоянно горел сигнальный огонек, угрожая окатить пламенем все, что встретится на пути.
Во главе отряда они взбирались по узкой опасной тропе, образованной гигантским спиральным скелетом. Скелет обвивался вокруг тонкой, бесконечно высокой башни из гладкого стекла, и его ребра превратились в шаткие ступени винтовой лестницы.
Аларик посмотрел вниз. Он уже не мог видеть дна нижнего уровня города. Под ногами колыхались облака загрязненного воздуха, запертые между холодной атмосферой внизу и теплотой, излучаемой какой-то биологической массой из стоящей напротив башни. Тело змеи по мере приближения к черепу становилось все уже, и воинам Аларика пришлось привязать к себе Хокеспур и Талассу. Несмотря на то, что Серые Рыцари были намного выше и тяжелее обычных людей, усиленные мышцы и годы тренировок делали их, как ни парадоксально, и гораздо более ловкими.
— Вход немного выше, — сказал Арчис. — Видишь?
Дуло огнемета показало на проем — просто большое отверстие, пробитое в черном стекле. Неровные края даже издали казались очень острыми.
— Мы войдем внутрь, — откликнулся Аларик. —Холварн, прикроешь нас. Всем остальным следовать за мной.
Они уже довольно долго пробирались по нижнему уровню, неизменно выбирая самые надежные укрытия. Время от времени Аларику казалось, что он видел охотившиеся за ними гравиплатформы, но каждый раз патруль механикумов терял отряд из виду в темноте и грудах промышленного мусора. Здесь, внизу, они не встретили ни одного живого существа, кроме беглых работников и потерявшихся сервиторов. Не было ни животных, ни даже червей — только кости и падающий сверху дождь из промышленных стоков.
Но здесь нельзя было оставаться надолго, поскольку информкрепость — если она еще существовала — была расположена несколькими уровнями выше. Надо было взбираться наверх, и оставалось только надеяться, что между башнями проложена достаточно густая сеть переходов, ведущая к цели. Черная стеклянная башня оказалась первым встреченным сооружением, предлагавшим приемлемый путь наверх.
Внутри башня оказалась пустынной и холодной, пронизанной бесконечным множеством туннелей, похожих на трещины в толще стекла. Техностражи и Серые Рыцари проникли внутрь, причем стражам пришлось соблюдать величайшую осторожность, чтобы не пораниться об острые края осколков. Сафентис, помогая себе дополнительными бионическими конечностями, без видимых усилий скользнул в проем. Свободной рукой архимагос держал Талассу.
— Техножрец, с вами все в порядке? — спросил Аларик.
— Я полностью дееспособен, — ответил Сафентис.
— Я имел в виду вас, — уточнил Аларик, глядя на Талассу.
— Все будет хорошо, — ответила она, хотя ее бледное лицо и дрожащий голос говорили об обратном. — Я просто не люблю высоты.
— Падение с высоты в шесть метров уже грозит смертью,— произнес Сафентис. — Испытывать больший страх по мере увеличения высоты нерационально.
— Вам известно, где мы находимся? — спросил Аларик, игнорируя архимагоса.
Таласса заглянула в свой планшет:
— Мы равномерно продвигались в течение всего дня. По горизонтали мы прошли половину пути, но должны подняться еще выше.
Брат Холварн последним вошел внутрь. Он присоединился к отделению Аларика задолго до поимки инквизитора-отступника Валинова, ставшей причиной столкновения Серых Рыцарей с Гаргатулотом. Юстициарий считал Холварна самым благоразумным человеком из своих подчиненных. Именно такому воину можно было доверить спину.
— Все чисто, — доложил Холварн, в последний раз проведя дулом штурмболтера по окрестностям.
— Хорошо. Арчис, пойдешь впереди. Неизвестно, что нас там может ожидать.
Сафентис бионической рукой коснулся граненой поверхности черной стены:
— Это похоже на носитель информации.
— Вы хотите сказать, что здесь могут храниться данные? — уточнил Аларик.
Адептус Механикус часто использовали для хранения больших объемов информации кристаллические вещества, но никогда не объясняли, как работает эта технология.
— Возможно, — ответил Сафентис. — Но наверняка искаженные и неполные. Таласса?
Таласса приложила руку к ровной поверхности. Из ладони высунулись небольшие пробники-сверла и неглубоко погрузились в кристаллическую структуру. По внедренным в кожу схемам пробежали пульсирующие огоньки, осветив своим сиянием лицо и руки техножреца.
— У нас совсем нет на это времени, — негромко заметила Хокеспур.
Она сняла с головы шлем скафандра, и Аларик заметил следы грязи вокруг носа и рта.
— Я знаю, — сказал он. — Но вся наша миссия преследует одну цель — получить информацию. Чем больше мы узнаем, тем выше будут шансы победить,
Таласса от напряжения приоткрыла рот. Затем резко отдернула руку и некоторое время не могла отдышаться.
— Здесь едва ли что осталось, — наконец сказала она. — Слишком значительные разрушения. Я обнаружила всего несколько основных баз, а потом местная временная сеть свернулась.
— Ничего, что могло бы нам помочь? — спросила Хокеспур.
— Ну… есть одна дата.
— И?
— Это совершенно бессмысленно, — заключила техножрец. — Вероятно, ересь проникла глубже, чем мы предполагали. Разрушены даже данные о временной связи. Судя по состоянию планеты, мы находимся приблизительно в конце сорок второго тысячелетия. То есть ошибка составляет девять веков.
— Будем надеяться, что информкрепость сохранилась лучше, — произнес Сафентис.
— И надо продолжать путь, — добавила Хокеспур.
Отряд продолжил восхождение по узким переходам, спиралями поднимавшимся в черном стекле. То здесь, то там попадались большие серебряные пробники, глубоко погруженные в стекло, — они точь-в-точь походили на пробники Талассы, но сильно увеличенные в размерах. В других местах на стенах были высечены грубые изображения лиц с одним глазом, парой ртов или звериными чертами. Страшные маски почти сливались с потрескавшимися стеклянными стенами.