Адепты. Эзотерическая традиция Востока
Шрифт:
Суфийский кубок вина — это чаша экстаза, вино жизни, та самая сила Бога, которая опьяняет душу, лишая ум благоразумия и избавляя пришедшего в упоение святого от бремени суетности. Фатализм суфиев означает провозглашение полного освобождения от материализма и всех его последствий.
Жизнь завершается тишиной; честолюбивые замыслы кончаются тьмой; собственность превращается в прах; а то, что остается, и есть действительность, тот неизбежный факт слияния с Божественной реальностью, которая выше понимания и определений. Те, кто буквально принимал концепцию мистического нигилизма, рассматривали доктрины как крайнюю форму философского пессимизма. На языке обитателей пустыни «это был гром без дождя». Пустую чашу разбили у колодца. Человек вырос, как цветок, и был срезан, и поэты печально воспевали тщету бытия.
Даже в наши дни «Рубайят» создает ностальгическое настроение, ублажая врожденную способность человека сокрушаться обо всем и ни о чем в частности. Мы более всего счастливы, когда чуточку грустны, и нам спокойнее всего тогда, когда мы утешаем себя сами. С точки зрения ортодокса, суфий мягок, но слегка не в себе. Он отвергает
Суфизм делит посвященных учителей человечества на три группы, или класса, и признает их просветленными хранителями и руководителями человеческой судьбы. Эти посланники небес — мастера, пророки и святые. Все страждущие смертные стремятся приблизиться к одной из этих групп, и по мере продвижения вперед, через «стоянки» [215] суфийских мистерий, они получают подобающее сокровенное вдохновение, которое затем проявляют через благочестивые деяния [216] .
215
«Стоянка» —«макам» (мн. число «макамат») — важный суфийский термин. В отличие от мистических «состояний» («хал», «ахвал»), дарованных мистику богом помимо его воли, достижение какой-либо «стоянки» требует от суфия постоянного самосовершенствования и неукоснительного соблюдения всех правил и ограничений. Семь классических «стоянок» суфиев: «раскаяние», «богобоязненность», «воздержание», «бедность», «терпение», «удовлетворенность», «упование на бога».
216
Подробный анализ «стоянок» в суфийской теории см. в книге: A.J.Arberry.«Sufism». L.,1950.
Мастерами называют учителей-воинов. Они составляют армию просветленных, которая должна сражаться против сил тьмы. Они борются за правое дело, побеждая зло острым сверкающим мечом истины. Им предназначено судьбой становиться духовными правителями и вождями расы, и из их числа избирается правящий совет будущего. Святые — это утешители, миротворцы, кроткие создания, несущие миссию любви. Они борются только примером смирения. Они слуги Аллаха и путешествуют по зову сердца. Они приносят лекарство, исцеляющее страдания душ, и поют «песнь возлюбленного». Они — вечное священство, и любовь Господа струится через них, как живительные воды, чудом превращенные в вино.
Место между мастером и святым занимает пророк — хранитель среднего пути. В нем примиряются противоречия. Он — учитель, он открывает доктрину, он — вестник божественной воли. Через него открываются замыслы Бога. Пророк — просветленный воспитатель, он учит как знаниям, так и опыту. Пророки указывают путь к совершенству в искусствах и науках. Они покровительствуют программе мирового просвещения и в конечном счете образуют «вечный университет», «коллегию труда». Они показывают, что все знание истинно лишь отчасти и что пути учения ведут к внутреннему пониманию, которое есть сознательное восприятие полноты божественного разума. Таким образом, сущестуют три ордена — воинов, жрецов и учителей праведности; и каждое человеческое существо, руководствуясь интуицией собственной души, отыщет один из этих путей в самом себе и изберет тот, который обеспечит осуществление его самого сокровенного намерения.
Современное направление суфийского мистицизма далеко от какого бы то ни было формализма в религиозном поклонении. Оно составляет часть отдыха после работы. В их доктрине нет места борьбе убеждений или расхождениям во взглядах. Они никогда не спорят о своих верованиях и не пытаются обращать в свою веру или оказывать влияние на приверженцев других религиозных убеждений. Они скорее стараются представить суфизм как особого рода преданность, которую могут проявлять все любящие Бога и стремящиеся служить своим собратьям. У них нет особых откровений для интеллекта, кроме рекомендации успокоиться и испытать любовь к Богу. Они полагают, что переживание всемогущества Господа способно разрешить разногласия человечества. Ничего нельзя доказать в споре, ничего нельзя решить переменой убеждений. Истину нельзя ни уязвить, ни защитить. Тот, кто чувствует присутствие Бога, не нуждается ни в каких иных доказательствах чуда жизни. Суфизм распахивает двери перед усталыми и удрученными и потому заключает в себе особое очарование для того меньшинства охваченных тревогами смертных, которое не нашло утешения в материальном успехе.
Секта занимается восточными практиками (в видоизмененной форме), которые подкрепляют созерцательный образ жизни. Суфии рекомендуют не отшельническое существование, а, напротив, необходимость сохранять внутренний покой, не пренебрегая естественными обязанностями. Они создали монашеские обители и места уединения, которые, однако, имеют символический характер и предназначены для тех, кто ищет одиночества в силу внутренней потребности.
В последнее время несколько суфийских групп приобрели значительную известность благодаря своим исследованиям в области сравнительной религии и энергичным попыткам объединить ближневосточные секты в духовное братство. Они не агрессивны и искренне верят, что достигшие уровня понимания, требующего более богатой внутренней жизни, будут, естественно, под тем или иным именем вести жизнь, проходящую под знаком мистического озарения.
КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ
МУДРЕЦЫ КИТАЯ
Введение
Обширная территория Китая, его громадное население и долгая история культуры, соединившись, создали богатую и изменчивую традицию. Срединное Царство было миром для
217
Эзотерический(греч., внутренний) — тайный, скрытый, предназначенный исключительно для посвященных.
218
Кабалистика(каббала) — в иудаизме: религиозно-мистическое учение, считающее, что в основе всего сущего — единый бог, а мироздание зиждется на 10-ти цифрах и 22-х буквах еврейского алфавита.
219
Френология— искусство определять нрав, характер, способности человека по форме черепа.
Было бы просто невероятно, если бы в этой стране не возникло то, что мы называем традицией Адептов,или она хоть сколько-нибудь расходилась по существу с аналогичными учениями, обнаруживаемыми в других уголках цивилизованного мира.
К сожалению, китайский язык был той преградой, преодолеть которую могли очень немногие западные ученые. Такие ученые по большей части не воспринимали мистические обертоны китайской мысли и игнорировали труды и памятники, относящиеся к предмету нашего исследования. Несмотря на это прискорбное обстоятельство, имеется достаточно данных, подтверждающих главное предположение о том, что китайцы действительно верили в реальность неких высших человеческих существ, усовершенствовавших человеческую природу благодаря знанию божественных искусств. Эти существа были способны общаться с созданиями небесных сфер. Они могли возвещать грядущие события, лечить больных, исцелять прокаженных и даже воскрешать мертвых. Во всяком случае, они претендовали на причастность к тайной части знаний, доступной только тем, кто прошел обучение у компетентных учителей и стал учеником мастеров или мудрецов, удалившихся от мира и отказавшихся от собственности и честолюбия. Следовательно, мудрецы Китая по существу тождественны праведникам Индии, и их наставления соответствовали принципам и практике индийских гуру [220] и других почитаемых аскетов.
220
Гуру —наставник, главная фигура индийской традиционной системы духовного образования; гуру подготавливает своего ученика к посвящению путем передачи ему знания священных текстов, практических навыков и этических норм.
В Китае, как и в других регионах, сложная символическая структура раскрывалась постепенно. Жизнеописания мудрецов были окутаны аллегориями и легендами, которые ясно указывали знатокам на наличие тайного учения, точно передаваемого из поколения в поколение. Как и у других наций, здесь существовало множество уровней и градаций ученых, учителей и философов, так что знания в Китае были в высшей степени разносторонними.
Мистические искусства привлекали лишь людей определенного класса или типа, а главных представителей китайской эзотерической традиции считали существами, отличными от обычных смертных. То же самое можно сказать и о Египте, Греции и Персии.
Одним из наиболее убедительных доказательств существования традиции Адептов в Китае является раннее возникновение тайных религиозных и философских обществ, напоминавших Элевсинии [221] в Греции и ритуалы, связанные с культом Озириса [222] , в Египте. Эти китайские братства приняли основную символику даосизма, конфуцианства и буддизма и выткали из него роскошный гобелен обрядовых процедур.
Кандидаты проходили посвящение, принимая на себя обязательства и получая наставления образом, принятым в школах мистерий классической древности. Китайский посвященный, как и его западный собрат, отдавал все силы совершенствованию не только своего внутреннего мира, но и внутреннего мира своего ближнего, а также реформированию общества и восстановлению Золотого Века.
221
Элевсинии— мистерии, основанные в Элевсине, центре культа Деметры, Мусеем, учеником и последователем Орфея.
222
Озирис— древнеегипетский бог умирающей и возрождающейся природы, владыка загробного мира и судья умерших.