Адмирал Эндрю Каннингхем

Лихарев Дмитрий Витальевич

12 декабря Каннингхэм был приглашен на заседание правительственного кабинета с участием начальников штабов. После окончания работы официальные лица отужинали с премьер-министром, что затянулось до 1.30. Когда все поднялись, чтобы попрощаться, Черчилль отозвал первого морского лорда в свой кабинет. Он долго расспрашивал Каннингхэма о его шотландском происхождении, а затем сказал, что изучает прецеденты представления к различным рыцарским орденам. На вопрос Черчилля, слышал ли он что-нибудь об Ордене Чертополоха, Каннингхэм ответил, что наряду с Орденом Бани и Орденом Подвязки, это один из самых древних и почитаемых орденов, к тому же шотландский (цветок чертополоха является национальной эмблемой Шотландии. —

Д.Л.). Тогда премьер-министр сказал, что обратится к королю с предложением пожаловать адмирала Каннингхэма в рыцари Ордена Чертополоха. «Это было так неожиданно», — вспоминал Каннингхэм, — «что я не нашел, что сказать, но, осознавая, что такая честь является прежде всего комплиментом военному флоту, я тепло поблагодарил его. Яне могу припомнить другого морского офицера, не принадлежавшего к королевской фамилии, который удостоился бы такой чести».

Таким образом, новый, 1945-й год ознаменовался для Каннингхэма высокой наградой. Поток поздравительных телеграмм и писем перемежался с плохими новостями. 2 января во Франции в авиакатастрофе погиб адмирал Бертрам Рамсей. Каннингхэм предложил заменить погибшего Рамсея вице-адмиралом Гарольдом Баррафом. Однако Черчилль наотрез отказался: поскольку операция «Оверлорд» завершилась, и снабжение союзной армии в Европе превратилось в рутинную работу, он решил упразднить должность военно-морского командующего.

У Каннингхэма начались проблемы со зрением. В середине января он прошел осмотр у специалистов. Итоги были неутешительными: требуется срочная операция, если адмирал не желает ослепнуть вовсе. Поскольку после операции нужно было провести как минимум два дня в постели и еще две недели с повязкой на глазах, договорились, что ее проведут после грядущей конференции Большой Тройки в Ялте.

Прежде чем прибыть в Ялту, британская делегация во главе с Черчиллем и американская делегация во главе с Рузвельтом собрались на Мальте. На первом совместном заседании Каннингхэма поразил чрезвычайно усталый и больной вид американского президента. 3 февраля в 9.30 по местному времени самолет британской делегации приземлился в Евпатории. Англичан встретил В.М.Молотов в сопровождении многочисленной свиты советских генералов и адмиралов.

Черчилля и сопровождавших его лиц разместили во дворце графа Воронцова. Когда Крым оккупировали немцы. Гитлер пожаловал этот замечательный дом Эриху Манштейну. Фельдмаршалу так хотелось сохранить его, что он тянул до последней минуты, когда другие дворцы и виллы были уже взорваны. Поэтому советская армия возвратила здание в большей или меньшей сохранности. Библиотека, которую английские начальники штабов использовали в качестве зала для заседаний, была по-прежнему полна книг, главным образом на французском языке.

4 февраля состоялось первое пленарное заседание в резиденции американцев. Рузвельт председательствовал. Сталин попросил сделать обзор операций на Западном фронте, который представил генерал Маршалл. Затем Сталин рассказал о наступлении советской армии на Восточном фронте, подчеркнув, что оно началось раньше времени с тем, чтобы облегчить положение союзников, попавших в трудную ситуацию из-за наступления Рундштеда в Арденнах. Далее он сказал, что союзникам стоит только попросить, и Красная Армия окажет им необходимую помощь, какая в ее силах. Каннингхэм оказался единственным человеком из состава делегации гостей, кто попытался поймать Сталина на слове.

Когда ему предоставили слово, адмирал завершил свое выступление обращением к Сталину, подчеркнув, что он мог бы внести решающий вклад в войну на море, если бы двинул отважную Красную Армию вперед и захватил Данциг, на верфях которого сооружается множество подводных лодок новейших типов. Первый морской лорд сделал это предложение со всей серьезностью, но у присутствовавших оно вызвало всеобщее веселье, а Черчилль вообще хохотал до слез. После окончания заседания он поздравил Каннингхэма с удачным выступлением.

Хотя в Ялте были приняты многие важнейшие решения, на долгие годы определившие судьбы послевоенной Европы, вклад лично Каннингхэма в переговорный процесс был очень незначителен. Впрочем, мнения старого адмирала никто особо не спрашивал. Участники конференции выделили один день для осмотра Севастополя. Англичане посетили старые поля сражений времен Крымской войны — Альму, Балаклаву, Инкерман, — побывали на английском кладбище. Вид Севастополя, пережившего 11-месячную осаду, потряс Каннингхэма: «… Борьба, по всей видимости, шла отчаянная. Мне никогда не доводилось видеть до такой степени разрушенного города. Не уцелело практически ни одного здания».

Вскоре по возвращении из Ялты Каннингхэм лег на операцию в Лондонскую клинику, и вернулся к своим обязанностям в Адмиралтействе только в марте.

Весной 1945 г. английские военные моряки добились существенных успехов в действиях против японцев в водах Юго-Восточной Азии. Помимо Тихоокеанского флота под командованием Брюса Фрэйзера британское морское командование сформировало отдельный Ост-Индский флот, который возглавил вице-адмирал Артур Пауэр. 20 марта 1945 г. британская 14-я армия взяла Мандалай, а 3 мая после дополнительных десантных операций пал Рангун. Одновременно корабли Ост-Индского флота совершили рейд в Тихий океан. Они нанесли удары по японским аванпостам в Никобаре и на Андаманских островах, а также по нефтеперерабатывающим предприятиям на Суматре. Английские эсминцы, активно действовавшие вдоль побережья Бирмы, блокировали японские гарнизоны. Подводные лодки активизировались в Малаккском проливе и Яванском море, уничтожая японское судоходство и выставляя минные поля.

Правда, они почти не встречали организованного сопротивления и сильного противодействия со стороны японского флота, главные силы которого сражались с американцами в Тихом океане. Японское морское командование держало в Сингапуре всего несколько крейсеров и эсминцев. 15 мая английский самолет-разведчик обнаружил в Малаккском проливе японский тяжелый крейсер, идущий в сопровождении эсминца. Ближайшим соединением английских надводных кораблей оказались эсминцы «Саумарез», «Венус», «Виджилант», «Вираго» и «Вирулама» из состава 26-й флотилии под командованием бывшего штабного офицера Каннингхэма Мэнли Пауэра. Как только пришло сообщение, Пауэр со своими кораблями немедленно устремился наперехват. Около полуночи, недалеко от Пенанга он установил контакт с противником с помощью радара, и его эсминцы устремились в торпедную атаку. Получив попадание 8 торпедами, крейсер «Хагуро» имевший водоизмещение 10.000 т. и вооруженный десятью 8-дюймовыми орудиями, отправился на дно. Шедший с ним эсминец получил повреждения, но ему удалось ускользнуть. Повреждения и потери англичан оказались совсем незначительными. Успех эсминцев Пауэра очень порадовал первого морского лорда.

8 июня подводная лодка «Тренчант» потопила другой японский тяжелый крейсер — «Асигара». В последний день июня тяжелый крейсер «Такао», стоявший на рейде в проливе Джохор близ Сингапура, был атакован и поврежден сверхмалой подводной лодкой, управляемой лейтенантом Я.Э.Фрэйзером и старшиной Дж. Дж. Мэдинсом. Вначале им пришлось пройти через японское минное заграждение, а затем буквально ползти по дну. Добравшись до крейсера, они протиснулись под его днищем и установили заряды в чрезвычайно трудных условиях. Если бы Фрэйзера и Мэдинса поймали, их наверняка ожидала смертная казнь. За проявленные ими хладнокровие и отвагу оба были награждены Крестом Виктории.