Адмирал галактической империи
Шрифт:
Это был, конечно, сюрприз, но ещё большим сюрпризом для Ковалёва оказался тот факт, что все, оказывается, всё знали – и Дайяна, и Шурманов… Даже обе бабушки на Земле, как выяснилось, были в курсе событий. Да и экипаж эсминца наверняка – корабль маленький, а шила в мешке, как известно, не утаишь. Один он, как идиот последний, узнал о ситуации, когда решение уже принято и назад сдавать как-то нехорошо. Потрясённый таким предательством, Ковалёв лишь устало махнул рукой и, даже не засветив Синицыну в зубы, как хотел в первый момент, отправился к себе. Правда, с полдороги вернулся, потряс кулаком под носом Александра, объяснил подчинённому, что думает о ситуации вообще и о нём в частности, и приказал, чтобы «эту авантюристку» на время похода перевели на его линкор. Внутри одной из мощнейших в космосе самоходных
Из того, насколько охотно согласился с этой идеей Синицын, адмирал сделал вывод, что он тоже отнюдь не в восторге от необходимости таскать взбалмошную даму сердца на своём корабле. Стало быть, вряд ли идея принадлежала ему, видимо, девица сама подсуетилась и взяла дело в собственные руки. Вся в мамашу, Ковалёв еле удержался от того, чтобы не выругаться вслух, после чего пообещал Синицыну, что вспомнит это всё при первой возможности, заодно добавив положенные слова о страшной мести, если тот девчонку обижать попробует. Хотя, судя по поведению парня, кто из этой парочки кого обижать будет – это ещё большой и актуальный вопрос.
Спустя буквально полчаса Юля, злая и растрёпанная, уже высказывала любящему папочке всё, что о нём думает. Папаша, впрочем, в долгу не остался, объяснив дочурке, что она дура, что не хрен лезть, куда не просят, что здесь и убить могут и ещё много чего. В ответ получил длинную тираду по поводу того, что кто-то там уже взрослый и нечего в чужую личную жизнь лезть. Сам-то тоже хорош гусь – нашёл себе не пойми кого не пойми где. Тут уж Ковалёв не выдержал и популярно истолковал дочурке, что, во-первых, кого нужно было – того и нашёл, а во-вторых, пока ещё он – отец и вот прямо сейчас не посмотрит, что кто-то там большой и взрослый, а снимет ремень и обработает седалище так, что не то что подвигов не захочется – сидеть не сможет. Однако, когда в ответ узнал, что папаша мог вспомнить о дочурке раньше, а не объявиться хрен знает через сколько лет… Разговор на повышенных тонах, правда, шёл за плотно закрытыми дверями каюты, и наружу звуков не вылетало, но многие видели, как адмирал, красный и злой, вышел и наглухо задраил дверь, запечатав её личным браслетом. Всё, кое-кому, слишком обнаглевшему, предстояло сидеть под домашним арестом до конца рейда.
Срывать дурное настроение на подчинённых Ковалёву не хотелось, поэтому он заперся в кабинете, отвлекаясь на привычную работу – ещё раз тщательно проверяя свои предварительные выкладки. И когда адмирал через некоторое время поднялся на мостик, он был уже совершенно спокоен, во всяком случае внешне. Дав лёгкий, для порядку, втык подчинённым, он вызвал на связь союзных адмиралов и имел с ними короткий разговор. Час спустя эскадра крастолов направилась к вражеской планете. Операция началась.
Глава 7
Удача крастолов закончилась, не начавшись: они нарвались сразу – в системе оказалась не обнаруженная вовремя эскадра адеров. В общем-то, ничего удивительного, что её не обнаружили – в системе всё было забито космическим мусором, обреталась куча астероидов, на которых что-то добывали, что вносило свою лепту в помехи. Плюс планет там было аж двенадцать штук, из которых четыре – газовые гиганты с многочисленными спутниками. А дистанция для локаторов была почти предельная, вот и не обнаружили, к сожалению, ничего. Теперь же сунулись – и вот они, голубчики. Как говорится, я не подарок, я – сюрприз!
Численно обе эскадры, и крастолов, и адеров, были равны с точностью до корабля – по два десятка с той и с другой стороны. Только, к сожалению или к счастью, двадцать кораблей крастолов отнюдь не то же самое, что двадцать кораблей ящеров. У тех флот что надо, и по боевым возможностям их корабли уступали, пожалуй, только имперским, а у крастолов флот не шёл с ними ни в какое сравнение, резко проигрывая в классе. Разумеется, медведеподобные торговцы тут же рванули назад, благо конструкция их кораблей позволяла не тратить время на развороты, но адеры умели строить корабли не только хорошо вооружённые, но и быстроходные. К тому же они уже шли полным ходом, а крастолам пришлось вначале тормозить, а потом разгоняться, и по всему выходило, что их догонят и уничтожат задолго до того, как они уберутся под защиту основных сил. Словом, приманка была обречена.
Однако не всё оказалось так просто, как, наверное, вообразил себе тот, кто командовал адерами. Подобный расклад хорошо знающий слабые места имперских локаторов Ковалёв предусмотрел заранее и, соответственно, принял меры. Главное было не светить до поры до времени имперские корабли, но всякая нечеловеческая мелочь, как он надеялся, адеров насторожить была не должна. В общем, на помощь крастолам устремились опелы, благо они сейчас повиновались беспрекословно. Инстинкты – великая вещь, и раз уж эти самые инстинкты требовали идти за вожаком, то они и шли за доказавшим на это право Ковалёвым. И будут идти, пока не найдется кто-нибудь, с их точки зрения, более достойный.
Появление новых противников адеры заметили вовремя и очень шустро начали разворачиваться. Очевидно, быстро сообразили, что двадцать да тридцать – это пятьдесят, а боя с полусотней противников им не выдержать. Крастолы тоже сбросили ход и, дождавшись подмоги, включились в преследование. Теперь ситуация переменилась, но адеры, будучи не дураками, в свою очередь попытались сыграть в ту же игру, что так старательно навязывал им Ковалёв. Теперь уже они, отступая, явно заманивали корабли преследователей под огонь своих орбитальных крепостей.
Больше всего Ковалёв, расположившийся на мостике своего флагмана, надеялся, что капитаны посланных им кораблей не поддадутся азарту и не дадут раскатать себя в упор. За дисциплинированных крастолов он не очень-то боялся, но опелы, которые даром что рептилии, а парни горячие, в два счёта могли увлечься преследованием и влететь адерам под прицел. Орбитальные же батареи – противники не по их зубам, там совсем другое оружие и куда более мощная защита.
Похоже, эти мысли пришли в голову не ему одному. Во всяком случае, по мостику пронёсся лёгкий тревожный гул. Усмехнувшись, адмирал бодро (положение обязывает) прокомментировал:
– Ну всё, мужики, раздайте экипажу резинки. Сейчас мы этих поваров натягивать будем, чтоб больше кашу не заваривали.
Немудрёная и грубоватая, понятная в основном для своих шутка [15] возымела необходимый эффект. Раздались сдавленные смешки, обстановка слегка разрядилась. Такой вот казарменный юмор часто работает там, где нет толку от лишней эстетики. Ну и плевать, что грубо, главное – получилось, а то уныние тоже враг, и не самый безобидный.
Однако шутки шутками, а союзники всё же увлеклись. К счастью, нервы у адеров не выдержали чуть раньше, чем следовало, иначе последствия могли быть фатальными, но опелам, идущим первыми, и без того мало не показалось. Под сосредоточенным огнём орбитальных крепостей четыре головных корабля получили массу пробоин и, выбрасывая наружу струи воздуха и мгновенно превращающегося в кристаллики льда водяного пара, начали спешно разворачиваться. К чести их товарищей, они моментально отреагировали и своих не бросили, а открыли плотный огонь, отвлекая на себя огонь вражеских батарей. Пока шёл обмен боеприпасами, благоразумно держащиеся позади крастолы начали отход. Опелы в это время сумели накрыть одну из крепостей и даже слегка её покорёжить, но тут уж вернулись отошедшие было корабли адеров и вмешались в дуэль. Их перевес в огневой мощи стал подавляющим. Впрочем, опелы и не старались особо увлекаться дракой. Убедившись, что повреждённые корабли успели выйти из-под обстрела, они тут же легли на обратный курс, легко догнав неспешно отступающих крастолов. Преследовать их адеры не решились, отступающие же, отойдя на безопасное расстояние, легли в дрейф и занялись текущим ремонтом, пытаясь хоть немного привести в порядок свои инвалидные силы.
15
Довольно старая быль из жизни геологов. Работает на Севере то ли в 1970-х, то ли в 1980-х годах геологическая партия. Делают отбор проб, а чтобы оградить образцы от излишнего контакта с воздухом, дополнительно натягивают сверху презерватив. И посылают по радио заявку на очередной вертолёт (а рации того времени орали на весь эфир): «Пришлите две тысячи презервативов и новую повариху».