Адмирал Империи – 11
Шрифт:
2-я минута контактного боя истребителей:
Потери сторон:
Русские: — 11 машин (— 5 пилотов безвозвратные потери)
Американцы: — 14 машин (— 8 пилотов безвозвратные потери)…
Наступал пик противостояния…
3-я минута контактного боя истребителей:
Потери сторон:
Русские: — 13 машин (— 7 пилотов безвозвратные потери)
Американцы: — 20 машин (— 13 пилотов безвозвратные потери)…
— Ну вот и все, конец тебе, Лизка, — усмехнулся Иван Федорович наблюдая, как русские асы разрушают построение американцев, и те не выдержав удара, бегут…
4-я минута контактного боя истребителей:
Потери сторон:
Русские: — 6 машин (— 2 пилота безвозвратные потери)
Американцы: — 23 машины (— 12 пилотов безвозвратные потери)…
Скоротечное сражение эскадрилий подходило к концу.
5-я минута контактного боя истребителей:
Потери сторон:
Русские: — 5 машин (— 1 пилот безвозвратные потери)
Американцы: — 18 машин (— 9 пилотов безвозвратные потери)…
Раскидав по космосу F-4 наши пилоты рассыпались по внешнему кольцу периметра вокруг «каре» 25-ой дивизии и по команде одновременно ринулись на врага. Американские зенитчики не могла эффективно противостоять такому массированному навалу, тем более что им мешали свои же корабли, стоящие почти вплотную друг к другу.
Через несколько минут потеряв не более двадцати машин, МиГи снова разлетелись в стороны, оставив стоящие в «каре» американские корабли практически всех без защитных полей. Трансляторы энергополей работали пожалуй у двух трех вымпелов, остальные погасли…
— А теперь еще один, последний навал, — решил Вячеслав Васильевич Козлов, заранее перестроив свою дивизию в плотную «фалангу» и направив ее прямо на корабли Элизабет Уоррен.
«Фаланга» позволяла вести огонь всей первой «линией», плазма русских батарей вгрызалась в «каре» противника, причем особо прицеливаться нашим канонирам не было необходимости, стреляй в одну точку, все равно в кого-нибудь да попадешь.
Это видела и вице-адмирал Уоррен, которая поняла, что без защитных экранов ей не продержаться и получаса, поэтому тут отдала приказ — разбить «каре» и как можно быстрей уходить из сектора под защиту недавно занятой русской крепости. 25-ая «легкая» разлетелась как стая испуганных ворон, спасаясь от огня противника и теряя один за другим легкие корабли поддержки…
— Ладно, не все так плохо, джентльмены, — сказал Грегори Парсон, направляя две свои дивизии одновременно с «флангов» против кораблей Козлова. Иван Федорович Самсонов и здесь не подкачал, он увидел, как приближаются американцы, пытаясь взять нашу 9-ую «линейную» в клещи, и решил действовать на опережение, выслав в направлении Мелвина Дорси корабли Хиляева, а сам с Козицыным пошел навстречу дивизии «Таро» Дюка Фланнагана.
Если последний ничуть не испугался идущих на него русских кораблей, то вот вице-адмирал Дорси, имея в наличии всего шесть действующих вымпелов, и видя, что к нему приближаются одиннадцать кораблей Дамира Хиляева, решил не испытывать судьбу и отдал приказ на отступление из сектора.
— Клянусь святыми угодниками, я сделал все возможное, чтобы спасти корабли Уоррен, — оправдывался он в разговоре с Грегори Парсоном, который угрозами и ругательствами пытался вернуть Дорси назад в сектор. — Не уговаривайте меня, сэр, я не собираюсь рисковать своими ребятами в такой ситуации…
— Будь ты проклят, Мелвин, — сжал кулаки Грегори Парсон.
— Не беспокойтесь, сэр, Дорси нам не очень-то и нужен, — улыбнулся Дюк Фланнаган, показывая пальцем на тактическую карту. — Верней, он своим бегством тоже играет нам на руку. Посмотрите, Дамир Хиляев погнался за нашим трусливым другом, а это значит что в секторе на одну русскую дивизию в течение часа-полутора будет меньше. Это время мы потратим на разгром кораблей Козицына, чьи дивизия, по-прежнему идущая в «линию» не выдержит нашей атаки. А затем, объединившись с Элизабет Уоррен, корабли которой перегруппируются, прикрываемые стенами крепости «Севастополь», вместе накинемся с двух сторон не ее обидчика — вице-адмирала Козлова, довершив дело…
— Нам бы только продержаться полчаса, Дюк, — ответил ему «Шваброидный Грег», который не очень-то верил в прожекты своего комдива, — потому, что именно через этот отрезок времени в «Тавриде» должна появиться авангардная группа дивизии Вольфа Буховски. Вот тогда мы накажем «раски», как они этого заслуживают…
— Зачем ждать Буховски и делить с ним победу? — пожал плечами уверенный в себе Дюк Фланнаган. — Сделаем это сейчас же…
Построенная в «конус» 24-ая «линейная» дивизия под названием «Таро» налетела на тонкий строй русской «линии» и будто невидимая паутина из дюжины кораблей натянулась, пытаясь сдержать этот мощный напор. Вице-адмирал Козицын прекрасно видел перестроение, произошедшее по ходу движения у Фланнагана, и заранее подготовился к подобному развитию событий.
«Конус» американской дивизии был четко направлен в середину построения русских, туда где в этот момент находились наши: легкого крейсера «Сестрорецк» и два эсминца. Дождавшись когда американцы приблизятся, Василий Иванович отдал приказание двум своим линейным кораблям покинуть собственные места в строю и следовать в координаты, указанные Козицыным, туда где держали оборону наши легкие корабли. В дополнение сам Иван Федорович Самсонов на своем флагманском «Громобое», который находился в составе дивизии Козицына, прибыл в координаты, куда «янки» должны были ударить.
Именно на «Сестрорецк» и эсминцы была направлена сейчас вся мощь американской палубной артиллерии. Защитные поля наших кораблей доживали последние мгновения и уже готовы были обнулиться и исчезнуть, как сразу несколько русских дредноутов прикрыли их своими корпусами и защитными экранами. Эсминцы тем самым удалось спасти от уничтожения.
У вице-адмирала Фланнагана уже не было возможности перестроиться и ударить в какое-либо другое место. «Клин», состоящий из пятнадцати вымпелов, выстроенных в три ряда, продолжал по инерции движение в изначально заданном направлении и сила натяжения «паутины» возросла еще больше. Корабли наши и американские теперь находились практически вплотную. Еще минута и казалось, они начнут врезаться друг в друга.