Адмирал Империи – 11
Шрифт:
Отрубать буйные головы адмиралов «янки» Самсонову удовольствия не доставляло. Однако эффект, который производили эти, так назовем их, действия был сравним с эффектом термоядерной бомбы, но только в том случае, если в серьезность намерений русского адмирала поверит враг. И что он поверил одной отрубленной головы было недостаточно, Самсонов желал поселить в сердца американцев настоящий, суеверный, цепенящий страх и для этого готов был идти до конца.
— Вот когда вам некуда будет девать этих самых голов собственных адмиралов и высших офицеров, после того, как я буду периодически отправлять
— Я уже устал от визитов, господа, — бросил ему в качестве приветствия, Илайя Джонс, американец был в сознании, несмотря на тяжелые ранения, полученные при штурме «Юты» абордажными командами Дорохова. — Сначала прибыл мой так называемый победитель — контр-адмирал, как его там зовут, Красовский… Слащавый «раски», пытающийся показать себя тем, кем на самом деле не является…
— Здесь я с вами полностью согласен, адмирал, — усмехнулся Иван Федорович. — Красовский мне самому, если быть честным, не сильно нравиться…
— Зачем же тогда вы держите рядом с собой такого дивизионного адмирала? — удивился Илайя, морщась от боли.
— Приказ свыше, — коротко ответил командующий Черноморским космофлотом.
— От Бога? — пошутил Джонс.
— Почти, от императора Константина Александровича, — подыграл ему Самсонов.
— Тогда понятно, — кивнул американец. — После прибежала эта малышка княжна, которая понравилась мне гораздо больше…
— И здесь я с вами соглашусь, — улыбнулся Иван Федорович, посматривая на эфес своей именной сабли, не пора ли браться за дело.
— Она была добра и вежлива со мной, — продолжал говорить тихим голосом Илайя, — но уж чересчур меня опекала, даже оставила охрану, будто опасаясь за мою жизнь. И это несмотря на то, что я ей сделал…
— У Таисии Константиновны есть такой дар, она умеет предугадывать что вскорости случится, — кивнул Иван Федорович, сначала покосившись на дверь, закрыта ли она, потом на мониторы капсулы и многочисленные провода и капельницы, опоясывающие тело американского адмирала. — Может даже статься, что она ведьма. По крайней мере по другому я не могу объяснить ее дьявольской привлекательности…
Самсонов говорил сейчас чепуху, видимо, потому что ему надо было что-то говорить.
— Я не совсем понимаю, о чем вы адмирал, — поморщился Илайя, напрягшись и видя, как странно ведет себя этот русский, почему-то начавший вырывать капельницы и отсоединять приборы капсулы. — Что вы делаете?
— Слишком неудобно вы лежите, господин Джонс, — в полголоса пробурчал Иван Федорович, пытаясь вынуть американца из капсулы.
— Твою же мать! — взревел от боли Илайя, когда его начали ворочать. — Какого черта ты делаешь?!
— Говорю же, неудобно вы лежите внутри этой скорлупы! — ответил Самсонов, делая еще одну попытку вынуть раненого из корпуса медкапсулы. — Никак саблей не подобраться к шее…
Оказывается, этому мешала пристегнутая наручниками рука. Иван Федорович активировав
Ключ от наручников Самсонов получил и вернулся назад в палату, но об этом штурмовики тут же сообщили по рации полковнику Дорохову. Кузьма Кузьмич ворвался внутрь бокса в том момент, когда командующий уже занес свою саблю над головой хрипящего от гнева и бессилия Илайи Джонса. Одним прыжком великан-новгородец оказался рядом с Самсоновым и в последнюю секунду перехватил плазменный клинок сабли своей рукой-манипулятором.
Искры и шипение в результате действия плазмы на нимидийскую сталь железной кисти Дорохова подействовали на командующего. Он не ожидал такого от полковника и понимал, что не может в данный момент сопротивляться. Тем не менее, Иван Федорович автоматически потянулся к набедренной кобуре, но Дорохов и здесь опередил своего безумного командующего, заблокировав его руку.
— Ты не понимаешь, полковник, — заскрипел зубами Самсонов, сверля того ненавидящим взглядом.
Ворвавшиеся в палату «морпехи» окончательно отрезвили Ивана Федоровича, заставив его отдать саблю и убрать руку с кобуры.
— До этого момента я думал, что только у нас бардак на флоте, — невесело усмехнулся Илайя Джонс, лежа на полу и понимая, что, по крайней мере, сегодня останется жив…
Глава 14
— Вы что осатанели, господин адмирал! — теперь уже не Самсонов на Романову, а наоборот, Таисия Константиновна вовсю отчитывала своего командующего. — Это надо быть абсолютно отмороженным, чтобы устроить такое! Вы кем себя возомнили, Богом?!
— Капитан-командор, остановитесь, — пытались успокоить княжну, находящиеся рядом адмиралы. — Вы, во-первых, забываетесь… Разговаривая таким тоном со старшими по званию и должности, вы сами переходите черту…
Козлов, который прибыл со своей дивизией к Херсонесу буквально пару часов назад, присоединился к Дамиру Хиляеву и Василий Иванович Козицыну, и все трое сейчас чуть ли не силой удерживали Тасю, чтобы та не вырвалась и не растерзала своего командующего. Который в свою очередь сидел понурив голову на стуле в кают-компании «Громобоя» и молчал, погруженный в собственные мысли.
Его дивизионные адмиралы, вставшие полукружием вокруг Ивана Федоровича, и загородившие Самсонов от взбешенной княжны, возможно, в глубине души разделяли чувства, охватившие девушку, но субординация не позволяла им вести себя подобным образом. Княжна же не стала сдерживать себя и высказала в глаза командующему, все что она о нем в данную минуту думала. Как известно этому поспособствовала попытка последнего расправиться с плененным американским адмиралом Джонсом, что выглядело невероятным варварством и людоедством.