Адмирал Империи 14
Шрифт:
— Снова соглашусь с вами полностью, — хмуро кивнул Иван Федорович, незаметно для себя перейдя в беседе с Дессе на более уважительное «вы». — К сожалению, наш император слишком долго сидел у себя в столичном Дворце и забыл, что такое настоящая беспощадная бойня — а это именно то, что сейчас и происходит…
— Так вот, я продолжаю, — остановил Самсонова, Дессе. — У вас остается единственный шанс вернуть себе доброе имя в глазах сильных мира сего. И этот шанс заключен во взятии под контроль звездной системы «Тарс» и уничтожении флота султана Селима…
— Неужели вы уступаете мне?! — не мог поверить своем счастью Иван Федорович. — Не боитесь? Ведь вы идете наперекор решению императора…
— Я мало чего боюсь в этой
— Прекрасно понимаю, — кивнул командующий Черноморским космофлотом. — То же самое я испытывал к султану Селиму в нашу крайнюю против него кампанию и готов был землю жрать, чтобы достать его! Прекрасно понимаю, Павел Петрович, и желаю, чтобы у вас появился шанс сразиться с прославленным, но на мой взгляд, сильно переоцененным американским адмиралом…
— Благодарю, — кивнул Дессе. — Вам же я желаю довершить дело разгрома Османской Империи, причем, такого оглушительного разгрома, чтобы у криптотурков никогда больше в будущем не возникало желания воевать с русскими. Сможете сделать?
— Приложу к этому все силы, — рассмеялся Самсонов, крепко обнимая старика Дессе, как своего лучшего друга. — Можете не сомневаться…
— Я так и думал, — удовлетворенно ответил Павел Петрович. — Что ж, о планах на ближайшее будущее мы с вами поговорили. Теперь нам нужно продумать до мелочей их реализацию…
Оба командующих многозначительно посмотрели друг на друга и уселись за стол, над которым тут же вспыхнула трехмерная голографическая карта ближнего космоса…
Итак, основной сложностью в задуманном Дессе и Самсоновым было — уговорить императора Константина Александровича направить в «Тарс» не Северный, а именно Черноморский космофлот. Зная императора и его упрямство в некоторых вопросах это было делом практически невыполнимым, но нашим адмиралам помог случай…
…Дело в том, что походная колонна боевых космических кораблей Преображенской дивизии, которая недавно вошла в «Тавриду» и двигалась сейчас по направлению к ее центральной планете, буквально в минуты, когда происходил разговор Дессе и Самсонова, была внезапно атакована на марше.
Очень странно и необдуманно, как посчитал император, находившийся на своем флагмане в голове тот колонны, американцам атаковать столь сильное подразделение. У «янки» на первый взгляд не был ни единого шанса на победу. Тем не менее, корабли Уоррен и Фланнагана, а это были именно остатки 4-го «вспомогательного» космофлота АСР, дерзко и отчасти даже самоубийственно пошли на сближение с идущими ровными колоннами гвардейский корабли.
Русские линейные и крейсера Преображенской дивизии выглядели внушительно — километровые малахитовые громады, усеянные десятками орудийных башен внушали страх любому. Бронированные корпуса прикрытые силовыми полями казались практически неуязвимыми, а мощные двигатели обеспечивали гвардейским дредноутам молниеносную скорость в бою. Мало какие корабли могли сравнится с этими исполинами в огневой мощи…
Тем не менее, это произошло…
Император в тот момент с хмурым видом рассматривал карты звездных систем находясь на мостике своего любимого линкора «Москва». Думы Константина Александровича сейчас были далеко отсюда. Война с американцами шла уже почти календарный земной месяц. Несмотря на упорное сопротивление русских эскадр, территории Империи понемногу сужались под натиском превосходящих
Как бы не хотелось императору одним мощным ударом раз и навсегда положить конец этой жестокой войне, сделать он этого не мог. Шоком и неожиданностью оказалось внезапное вторжение сразу четырех американских космофлотов в суверенные системы его государства. Коннор Дэвис в очередной раз доказал свой гений, чем привел в замешательство русских адмиралов и заставил тех все это время отступать. Благо на направлении удара, которым руководил сам адмирал Дэвис и которому противостоял Балтийский космический флот на некоторое время, при помощи «Константинова Вала» удалось стабилизировать ситуацию. Чтобы пройти систему «Сураж» с ее сотнями, связанных между собой бастионами, американцам и поддерживающих их полякам коронного адмирала Вишневского требовалось чудо.
В итоге, Карлу Юзефовичу — командующему Балтийским флотом удалось сохранить большую часть своих кораблей, что нельзя было сказать о Иване Федоровиче Самсонове, который по данным, получаемым императором, каждую неделю бросал в топку войны по десятку, а то и по два, лучших боевых дредноутов своего флота. Константин Александрович был крайне недоволен действиями Самсонова и для себя решил, что нужно его менять, единственно, пока не знал, на кого…
Вообще государю сильно не нравился климат в коллективе старшего офицерского корпуса Черноморского флота. Об этом он и раньше слышал, а позже, сначала прибывший на «Новую Москву» контр-адмирал Гуль — командир одной из дивизий космофлота, а позже и брат императора — великий князь Михаил полностью подтвердили факты разложения и нарастающей вражды между адмиралами и каперангами флота Самсонова. Аркадий Эдуардович Гуль в подробностях рассказал о неприязни Ивана Федоровича к Белову, склоках между дивизионными адмиралами, а также самоуправстве Василькова. К тому же Константину Александровичу сильно не понравилось расформирование одного из его детищ — а именно — «Семеновской» гвардейской дивизии. Гвардия для императора была чем-то большим, чем простое соединение боевых кораблей и от этого он крайне негативно отнесся к действиям Ивана Федоровича, затаив на него обиду…
В общем, все эти склоки вкупе с постоянным отступлением Черноморского флота и гибелью кораблей и крепостей настроили императора крайне враждебно к Самсонову. К тому же Константин Александрович сильно опасался за жизнь его единственной и любимой дочери, которая по воле судьбы оказалась в самом эпицентре событий. А с таким командующим и с такими неуравновешенными друзьями-авантюристами как Васильков Таисия действительно оказалась в опасности…
Тут же император вспомнил последний случай, когда Василькова со своими дружками-капитанами попросту в наглую похитил пять новейших дредноутов из резерва и в наглую, не отвечая на запросы с «Москвы» увел их в «Тавриду». Константин Александрович был вне себя от злости, причем не столько о того, что корабли были реквизированы этими бандитами с большой дороги, за что безусловно Васильков и остальные получат по первое число, а тем, что этот наглец, видя, что разговор с ним запрашивает сам государь-император, причем, запрашивает не один раз, проигнорировал это. Подобного оскорбления Константин Александрович стерпеть не мог, и теперь даже не знал, кого накажет сильней — Василькова или Самсонова…
— А Таисия, несмотря на то, что явилась непосредственным свидетелем подобной наглости, еще и до конца пыталась выгородить своего дружка, — хмыкнул император, вспоминая, как дочь отчаянно спорила с Михаилом Александровичем — своим дядей и с собственным братом Артемием, когда те уговаривали императора сурово наказать Василькова. — Ох уж эти женщины, — вздохнул государь, отбрасывая мысли о том, как расстроится дочь, когда узнает какое наказание ждет ее друга…
В этот самый момент императора вывел из задумчивости внезапный доклад вахтенного офицера: