Адмирал Империи 16
Шрифт:
— Соединяй!
На экране передо мной тут же возникли до боли знакомые черты лица. Я лично не знал Мариуша, но прекрасноп помнил его папашу, сын был похож на отца, только взгляд более дерзкий, но это в силу молодости. Кстати, почему это я вдруг заговорил, как убеленный сединами адмирал, вообще-то Мариуш не сильно был младше меня, на вид ему было лет тридцать, может чуть меньше, но я практически был уверен, что эмоционально и интеллектуально я гораздо его старше…
— О, рад приветствовать, — наигранно воскликнул Вишневский-младший, снисходительно улыбаясь, будто высокородный шляхтич встретил на своем пути холопа из московитов. —
— Какой я тебе пан, ублюдок ты малолетний! — я с силой выдавливал сейчас из себя эти слова, сразу решив переходить к делу. Времени на любезности просто не оставалось, еще пара минут и «Одинокий» расплавят к чертям польские канониры, давно пристрелявшиеся по моему крейсеру. — Ты с кем разговариваешь, дурачок?! Я адмирал Российской Империи, а не твой приятель!
— Чтоооо?! — поначалу не понял Мариуш и даже не мгновение опешил от такого невиданного хамства. Но через секунду уже игравший желваками на своем лице и испепелявший меня взглядом. — Ты перед смертью совсем лишился ума, московит?! Что за обращение к равному себе по званию?!
— Ты равен мне, пёс?! — зло рассмеялся я, почувствовав, что уже подцепил на крючок своего противника. — Трясущееся от страха создание, которое испугалось единственного крейсера и отводит свой флагман назад, в страхе прячась за свои же корабли?!
Я даже через экран увидел, как вспыхнули алым цветом щеки на лице молодого человека, который, скорее всего, за всю жизнь не слышал в свою сторону таких оскорбительных слов.
— Безумец! — Вишневский-младший не находил слов, чтобы ответить своему наглому собеседнику. Юноша просто не знал, что отвечать в этом случае. А вокруг Мариуша стояли его офицеры, которые не менее было поражены моим словам в сторону их командира и ждали, чем закончиться этот диалог. — Ты убью тебя, курва московская! Я лично убью тебя…
— Как ты это сделаешь, если в данный момент убегаешь?! — рассмеялся я, демонстративно положив при этом руку на эфес свой сабли.
Никто из наблюдавших за этой сценой польских офицером с мостика «Короля Владислава», конечно же, не знал, что рукой, ни одной, ни другой я действовать, тем более фехтовать сейчас не мог, но главное-то для меня было показать свои намерения и намекнуть на дуэль. И у меня получилось, Мариуш, вспыхнувший как спичка, клюнул на крючок, принимая мой вызов…
— Кораблям 4-ой хоругви — немедленно прекратить огонь по крейсеру «Одинокий», — буквально закричал адмирал-поручик Вишневский, прожигая меня ненавидящим взглядом…
Глава 7
Место действия: звездная система HD 22048, созвездие «Эридан».
Национальное название: «Таврида» — сектор контроля Российской Империи.
Нынешний статус: не определен — спорный сектор пространства.
Претенденты: Российская Империя, Американская Сенатская Республика.
Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 198 световых лет.
Точка пространства: орбита планеты Херсонес-3.
Дата: 28 февраля 2215 года.
— Ты все правильно понял, пан-адмирал, я вызываю тебя на дуэль! — громко заявил я, не отводя глаз от экрана. — И если ты не трус, то примешь, обязательно примешь мой вызов!
Мариуш Вишневский продолжал стоять, словно его поразили током. Поначалу он смотрел на меня, как на умалишенного, не веря своим ушам, но затем, кажется, понял что от него хотят. Возможно юноша, а я по-прежнему продолжаю называть его юношей, даже догадался, зачем я веду себя с ним так по свински, а именно, за тем, чтобы спровоцировать его на поединок. Понимал-то он, понимал, но вот справиться со своими эмоциями, захлестнувшими польского адмирала, он в силу природной горячности уже не мог, тут же согласившись на все мои условия…
— Ты… ты… — он заикался, не находя слов. — Я приму твой вызов, Васильков! И покажу всем, что ты не более чем трус и хвастун!
Я сделал над собой усилие, чтобы не усмехнуться, одновременно чувствуя, как собственный адреналин начинает бить ключом по моим венам. То, что я задумал, было рискованно, безумно рискованно. Но если у меня есть хоть малейший шанс спасти свой корабль и команду, то я должен его использовать.
— Отлично, — ответил я, Вишневскому. — Давай не будем откладывать нашу встречу в долгий ящик и сойдемся здесь и сейчас.
— На счет «сейчас» я не против, — произнес Мариуш, все еще играя желваками. — Но вот что означает слово «здесь»? Ты желаешь, чтобы я лично прибыл на «Одинокий»? Хорошо, после того, как я зачищу его от последних зенитных батарей, то с удовольствием посещу твой крейсер вместе со своими штурмовыми группами и тогда мы сможем провести поединок…
— Что ж, вы все такие нерешительные! — хмыкнул я, в ответ на слова Вишневского. — Без прикрытия боитесь даже высунуть свой нос с флагмана!
— В решительности моей ты скоро убедишься при личной встрече, безумец! — огрызнулся Мариуш, задетый за живое. — Что тебе не устраивает? Предложи свой вариант. Или ты сам хочешь со своими «морпехами» взойти на борт «Короля Владислава»? Ты думаешь, я позволю грязным ногам московитов пачкать его палубы?!
— Почему бы и нет? — пожал я плечами.
— Никогда! — замотал головой адмирал Вишневский.
— Опять испугался? — издевательский рассмеялся я, поддерживая огонь ненависти в глазах поляка и опасаясь, чтобы тот не сорвался с крючка. — Не бойся, не буду я брать с собой «морпехов», при виде которых твои хайдуты мочатся в штаны, на твой флагман я прилечу один, — я на секунду задумался, — ну, либо с парой своих сопровождающих…
— Ты действительно хочешь прибыть на авианосец?! — на мгновение Мариуш даже перестал на меня сердиться.
— Я же только что это сказал…
— Что ж, прилетай, — весело рассмеялся молодой человек. — Только один…
— Если между нами состоится поединок чести по все правилам, то мне нужны два секунданта, — напомнил я, поляку.
— Хорошо, я согласен, — важно кивнул Мариуш Вишневский, косясь при этом на своих офицеров, как они оценивают его и его действия. — Твой шаттл до «Короля Владислава» сопроводят мои «гусары» и я даю гарантию, что с челноком ничего не случится…
— Только перед этим прикажи своим канонирам, чтобы они прекратили палить по «Баязету», — вставил я.