Адмирал Л. М. ГаллерЖизнь и флотоводческая деятельность
Шрифт:
О Рихтере Галлер тому же Звейнеку сказал: «Это был бешеный пес…» Характеристику Галлера подтверждают воспоминания С. Ю. Витте. Рихтер действовал столь зверски, что генерал-губернатор Соллогуб телеграммой просил председателя Совета министров воздействовать на него с тем, чтобы не казнили «без всякого суда и лиц не сопротивляющихся». Витте телеграмму эту представил Николаю II, который, однако, написал на ней: «Ай да молодец!» Комментарии излишни…
Мичман Галлер ничем себя не запятнал в дни, когда был в Прибалтийском крае. Многие матросы из того батальона после свержения самодержавия включились в активную политическую деятельность, но никто с какими-либо обвинениями в адрес Льва Галлера не выступил. А вот капитана 1 ранга барона Оттона Оттоновича Рихтера в 1917 году тщетно искал Центробалт — он сумел скрыться. До революции барон успел сделать карьеру — командовал эсминцами и линкором, в первую мировую состоял в Главном морском штабе… Судьба его дальнейшая нам неизвестна.
В дальних плаваниях
Галлер мечтал уйти в плавание. И надолго — пусть на год или на два. Чувствовал — не выдержит, если вновь пошлют подавлять бунты. Придется подавать в отставку.
С Дальнего Востока возвращался Владивостокский отряд крейсеров и те корабли, что простояли долгие месяцы интернированными в портах Китая, Филиппин, французского Аннама.
Жалкие остатки былой мощи. Из 15 эскадренных броненосцев, входивших в Тихоокеанские эскадры, остался один, из 3 броненосцев береговой обороны — ни одного, из 14 крейсеров 1 ранга — половина, из 5 крейсеров 2 ранга — два, из 2 минных заградителей — ни одного. Но и уцелевшие становились в длительный ремонт. Их команды Главный морской штаб менял полностью: увольняли закончивших срок службы, убирали подозреваемых в неблагонадежности. Говорили, что на переходе с Дальнего Востока на крейсерах имели место волнения матросов. Командир отряда контр-адмирал К. П. Иессен, будто бы не проявивший при этом должной строгости, был уволен в отставку. Поэтому мичману Галлеру не удалось получить назначение на боевые корабли. Но в плавание он все же ушел — помог А. А. Баженов, принявший командование учебным судном «Генерал-адмирал». «Понимаю ваши устремления, Лев Михайлович, — сказал он Галлеру. — Будут вам со временем и броненосцы, и крейсера — что захотите. Сейчас же советую отправиться со мной на „Генерал-адмирале“. Морскую службу на Балтике не прочувствовать. А в Атлантике совсем другое дело. Думаю, скоро пойдем…»
Так Галлер вновь оказался под началом А. А. Баженова. Теперь он был вахтенным начальником и исполняющим должность ревизора [12] . Ревизор в дореволюционном флоте — офицер, ведающий хозяйством корабля. Должность ответственная, по служебной лестнице соответствовала старшим специалистам корабля — старшему штурманскому офицеру, старшему артиллерийскому офицеру. В то время корабли не снабжались продуктами питания централизованно. Кораблю отпускались установленные «экономические» денежные суммы, у поставщиков закупалось все необходимое, с учетом норм матросского пайка. Всем этим ведал ревизор, он же получал деньги для выплаты жалования. Еще выше была ответственность ревизора в заграничном плавании, когда приходилось закупать не только продовольствие, но и топливо, необходимые предметы корабельного снабжения. Сбереженные «экономические» деньги выдавались матросам на руки. Разные случались ревизоры. Бывали и такие, что после длительного заграничного плавания оказывались владельцами приличного капитала. Капитан 2 ранга Баженов полагал, что недовольства нижних чинов можно избежать, если хорошо кормить, не утруждать ненужными тяжелыми работами, проявлять заботу, чтобы нижние чины были одеты и обуты, имели возможность отдохнуть и на борту, и на берегу. Поэтому должность ревизора полагал важной и заботился, чтобы исполняли ее офицеры, коим доверял. Отсюда и назначение Галлера ревизором.
12
ЦГАВМФ, ф. 406, оп. 9, д. 12, л. 5.
Однако выйти в Атлантику на «Генерал-адмирале» Галлеру не пришлось. Приняв кадет Морского корпуса и матросов-новобранцев — будущих боцманов и строевых матросов, учебное судно до конца августа 1908 года ходило в Балтийском море. И все же Галлер был бесконечно благодарен командиру: останься он в экипаже, не избежал бы назначения в какой-нибудь батальон карателей или участия в подавлении бунтов в самом Кронштадте или Свеаборге. В самом деле, во второй половине июля вспыхнуло восстание в Свеаборгской крепости. К солдатам крепости чуть было не присоединились команды минных крейсеров, стоявших в Гельсингфорсе. 18, 19 и 20 июля в Свеаборге шла настоящие бои. Для подавления восстания подошли броненосцы «Цесаревич», вернувшийся с Дальнего Востока, и «Слава», крейсер «Богатырь». Под прикрытием огня кораблей, обрушивших на восставших более четырехсот двенадцати- и шестидюймовых снарядов, перешел в наступление Финляндский полк и другие части, спешно присланные из Петербурга. Восстание было подавлено… В те же дни восстали матросы на крейсере «Память Азова», стоявшем в бухте Папонвик близ Ревеля, матросы 1-й и 2-й морских дивизий в Кронштадте. 1 сентября, сообщили газеты, были расстреляны руководители восставших свеаборжцев подпоручики А. П. Емельянов и Е. Л. Кохановский, молодые офицеры, только в 1905 году окончившие в Петербурге Михайловское артиллерийское училище. Прочитав об этом, Галлер подумал, что мог видеть их где-нибудь на Невском или в театре… С нижними чинами расправлялись еще быстрее. 30 июля газета «Котлин» писала о процессе над бунтовщиками — 2000 обвиняемых! Царский неправый суд был скор. Тела казненных топили в море у Толбухина маяка. А 5 августа казнили 18 человек с «Памяти Азова», приговоренных судом, председателем в котором был капитан 1 ранга А. И. Русин, командир броненосца «Слава». И здесь тела казненных с привязанными к ногам колосниками сбросили в море с буксира «Карлос» у острова Нарген (Найсар)… Галлер, конечно, знал о кровавых расправах. В те дни он писал отцу: «…вы наверняка знаете из газет о происходящем. Признаюсь, не сплю ночами. Нет, не из страха, из чувства какой-то безысходности. С одной стороны, бунт нарушивших присягу должно пресекать. Но ведь нынче не на войне, не от снаряда врага гибнут русские матросы. Все вроде бы по закону. Однако если закон способствует пролитию моря крови, он нуждается в изменении. Где же милосердие военачальника, наконец, Государя?» Мичмана Галлера, как видно, ужасали массовые казни матросов. Но осознать происходящее, подняться до понимания драмы, понять причины и цели свершавшейся революции в России ему было тогда не дано.
В конце августа «Генерал-адмирал» возвратился в Кронштадт. Баженова уже ждал приказ Главного морского штаба о назначении командиром на учебное судно «Герцог Эдинбургский». Он сменил Воеводского, получившего чин контр-адмирала и вступившего в должность директора Морского корпуса и начальника Морской академии. Баженов тут же предложил мичману Галлеру перейти к нему вахтенным начальником: «Пойдем наконец в Атлантику, соглашайтесь!» Галлер не колебался ни минуты. Он хочет верить, нет, скорее, заставляет себя верить, что мудрый Баженов создаст на корабле обстановку, исключающую всякое недовольство матросов. Он все больше убеждается — кровавой расправой порядок не восстановить. Как в физике — действие рождает противодействие. 28 июня в Севастополе матрос Я. С. Акимов убивает вице-адмирала Г. П. Чухнина… Нет, действовать надо добром. Тогда, быть может, будет единение офицеров и команды.
29 сентября 1906 года в 9 ч. вахтенный начальник мичман Галлер записывает в вахтенный журнал учебного судна «Герцог Эдинбургский»: «Снялись с якоря с Большого Кронштадтского рейда. Дали ход машинами. Курс… скорость…» Плавание началось.
Впервые Галлер за пределами Балтики. Пройдя проливную зону, «Герцог Эдинбургский» ставит паруса. Приятно смотреть, как одеваются белыми полотнищами мачты. Команда и взятые в плавание ученики-новобранцы работают споро. Кренясь на подветренный борт, корабль набирает ход, оставляя за кормой пенный след. После недолгой стоянки в Портсмуте — снова в путь. «Герцог Эдинбургский» заходит на Канарские и Азорские острова, в Гибралтар, в порты Испании и Португалии, плавает в Средиземном море. Дни идут медленной чередой, на судне никаких происшествий. В море экипаж встречает и рождество, наступает новый, 1907 год.
Уже в апреле, возвращаясь в Россию, «Герцог Эдинбургский» отдает якорь на рейде испанского порта Виго. Здесь стоит «отряд благих намерений» — так флотские остряки прозвали недавно образованный «Отдельный отряд судов, назначенный для плавания с корабельными гардемаринами». В его составе оба балтийских броненосца «Цесаревич» и «Слава», крейсер «Богатырь». В кают-компании появляются гости — офицеры с кораблей отряда, их забрасывают вопросами о том, что делается на Родине. Впрочем, из лондонских и парижских газет офицеры «Герцога Эдинбургского» знают о декабрьском восстании в Москве в 1905 году, жестокой подавлении его войсками под командованием адмирала Дубасова. В кают-компании полагают, что, судя по всему, в России революция идет на убыль. И Галлер, как и многие офицеры, надеется, что Государственная дума будет содействовать преобразованиям на либеральных началах.
Возможно, теперь у правительства найдется время, чтобы заняться восстановлением флота? Ведь на Балтике и Тихом океане морскую силу нужно создавать практически заново, говорят офицеры. По словам гостей кают-компании, перемены на флоте действительно наступают, и это не может не радовать. Старые корабли, среди них броненосец «Император Александр II», переводятся в учебные, пошли на слом плавучие батареи и мониторы. И самое главное — все больше появляется новых кораблей. Один за другим вступают в строй, приближаясь к двум десяткам, минные крейсера водоизмещением по 500–700 тонн (в скором времени их переименуют в эскадренные миноносцы), в Англии строится под наблюдением капитана 1 ранга Н. О. Эссена броненосный крейсер «Рюрик». Говорят, что Эссена постаралось услать подальше Морское министерство, чтобы не беспокоил адмиралов предложениями всякого рода новшеств. А в Петербурге наконец возобновляются работы на недостроенных броненосцах «Император Павел I» и «Андрей Первозванный». И даже ходят слухи о возможной закладке новых линейных кораблей типа британского «Дредноута», спущенного на воду в 1906 году. Галлер читал о «Дредноуте» в английском журнале. Водоизмещение около 18 тысяч тонн, ход благодаря турбинам, заменившим поршневые паровые машины, 21 узел. Но главное — десять 12-дюймовых (305-мм) орудий в пяти башнях! Да еще отличное бронирование. О подобном корабле можно лишь мечтать. Доведется ли стоять на мостике такого линкора? Об этом думал Галлер, прощаясь в мае 1907 года с «Герцогом Эдинбургским» после возвращения в Кронштадт. Он уже знал, что капитан 1 ранга Баженов будет командовать броненосцем «Слава». На нем же предстоит после отпуска служить и мичману Галлеру вахтенным начальником. А еще командир предупредил, что, быть может, опять придется исполнять обязанности ревизора. Что ж, он согласен: хочется служить на настоящем боевом корабле.
Галлер впервые на настоящем боевом корабле. «Слава» — самый новый, по времени вступления в строй, броненосец российского флота. С 1907 года он именуется линкором. Водоизмещение полное — почти пятнадцать тысяч тонн, четыре 12-дюймовых орудия в двух башнях, двенадцать 6-дюймовых (152-мм) и по двадцать 75- и 47-миллиметровых. Сила! В Тифлисе он сказал отцу: «Мне повезло!» И в самом деле, корабельных офицерских вакансий не так-то много…
Обязанности ревизора — Галлер сразу же был назначен исполнять его должность — хлопотливы, отнимают много сил и времени. Так что лишь иногда находится время взять в руки смычок виолончели, непременной его спутницы в любом плавании. Мичман стремится максимально обеспечить команду всем необходимым. Его не смущают насмешки старшего артиллерийского офицера лейтенанта Готфрида Дорна по поводу излишних забот о нижних чинах. Дорн полагает, и в этом его поддерживает большая часть кают-компании, что разводить сантименты с матросами незачем. В своей деревне мужик счастлив, если у него на столе пустые щи да каша. Галлер в спор не вступает, но от своих планов не отказывается. Он договаривается с купцом Синягиным о непременной поставке части муки из лучшей пшеницы, почти не уступив в цене. И на кораблях в Кронштадте вскоре все узнают о необыкновенно вкусном хлебе пекарни «Славы». Вестовые кают-компаний «Цесаревича» и «Громобоя» прибегают попросить буханку-другую для господ офицеров. Галлер не раз обсуждает с баталером, солидным кондукт'oром [13] Музаренко способы хранения мяса на борту. Ревизора волнует, что холодильники не обеспечивают нужной температуры, а это грозит порчей. Как быть, нельзя же кормить команду лишь солониной! И он убеждает командира разрешить перед выходом в заграничное плавание устроить свинарник в носу, под палубой бака, в поручает Музаренко закупить трех подсвинков… Баженов помнит, с чего начался бунт на «Князе Потемкине-Таврическом», и благоразумно поддерживает деятельного ревизора. Как-то во время обеда, будучи гостем кают-компании, он тактично останавливает язвительные шутки мичмана барона Фитингофа относительно странных сельских увлечений Галлера.
13
Кондукт'oры в дореволюционном флоте — ближайшие помощники офицеров-специалистов. Подбирались из унтер-офицеров, закончивших обязательный срок службы и выдержавшие специальный экзамен. В Советском ВМФ кондуктор соответствует мичману.
Разумеется, несмотря на все эти хлопоты, изучение корабля, освоение его оружия шло своим чередом. Ведь Галлер не только ревизор, он командует носовым плутонгом [14] башен 6-дюймовых орудий. Он не стесняется помощи опытных унтер-офицеров и вскоре становится знатоком своего сложного хозяйства и даже может в темноте разбирать и собирать стреляющее приспособление в орудийном замке. Немало заботят его погреба, в которых хранятся 2775 6-дюймовых снарядов. Каждый день командир плутонга спускается вместе с дежурным унтер-офицером в погреба, обходит стеллажи, осматривает унитарные патроны. Медь их гильз под легким слоем смазки тускла, на клетчатых лентах термографов чуткое перо чертит свою линию в положенных пределах, относительную влажность не более разрешенной показывают и гигрографы.
14
Плутонг на корабле в дореволюционном флоте и Красном Флоте в 20-е годы — подразделение артиллерии, состоящее из орудий одного калибра. В дальнейшем плутонг стал именоваться батареей.