Адмирал Макаров
Шрифт:
«Пришел домой совершенно расстроенный, — писал Макаров своей знакомой А. М. Поливановой [16] после неудачи с Поповым. — Думал, думал и думал, — стал ходить из угла в угол, стал перебирать равные обстоятельства и остался в полном недоумении. Наконец, путем долгих рассуждений, я пришел к тому заключению, что нужно учиться! Учиться и учиться! В этом я видел лучший исход и ответ на все мои вопросы».
Не оказав поддержки начинающему изобретателю, Попов посеял в его душе сомнение и несколько поколебал в нем веру в свои знания и силы. Однако Макаров не терял уверенности в том, что в поднятом им вопросе он прав и разработал этот вопрос добросовестно. В это время он писал Поливановой: «Я твердо убежден, что труд мой принесет несомненную пользу; каждое слово мое подкреплено цифровыми выкладками, но вы сами знаете — нет человека, который бы не ошибался… По моему мнению, суда, снабженные предлагаемыми мною средствами, будут в пять раз меньше тонуть, чем суда с настоящим устройством. Все приспособления состоят в грошовых переделках… Не знаю, насколько принятие моей системы окажется удобоприменимым на деле, и жалко, если мой первый дебют окажется неудачным; я приложил к этой работе все мои способности; неудача докажет, как мало я знаю и как много, много предстоит учиться».
16
Во время, отпуска, в имении у Б. А. Бровцына, Макаров познакомился с Анной Михайловной Поливановой. Впоследствии Поливанова помогла Макарову подготовить к печати его первую работу о броненосной лодке «Русалка». Встречался ли Макаров с Поливановой в более поздние годы — неизвестно, но дружеская переписка Макарова с ней продолжалась несколько лет.
Будь Макаров человеком менее настойчивым в достижении поставленной цели, участь его проекта была бы решена. Проект нигде не опубликовали бы, и он остался непретворенным в жизнь. Такова была судьба многих изобретателей. Но у Макарова был твердый характер. Сознание своей правоты побудило его действовать энергично. Он отправился в редакцию журнала «Морской Сборник» и с таким вдохновением и силой рассказал о своем проекте, обеспечивающем непотопляемость судов, что заинтересовал редактора, пообещавшего поместить статью на страницах журнала. В мартовском номере «Морского Сборника» за 1870 год появляется, наконец, статья мичмана Макарова «Броненосная лодка «Русалка», а через некоторое время в «Кронштадтском Вестнике» можно было прочесть одобрительный отзыв одного морского инженера, сразу оценившего проект.
Можно себе представить ликование двадцатидвухлетнего изобретателя! «Дела мои идут отлично», — снова пишет он Поливановой и вкладывает в письмо вырезку из газеты. «В вырезке из «Кронштадтского Вестника» вы прочтете единственный печатный отзыв о статье, для меня довольно лестный… Когда я в первый раз прочел эту заметку, я ходил на аршин от земли. Прибавьте к тому же ежеминутные поздравления товарищей, которые чистосердечно за меня радовались, и вы поймете то состояние, в котором я находился и которое так портит людей».
Решил ли Макаров сам или, быть может, ему кто-нибудь посоветовал, но он отвез напечатанную статью другому адмиралу, начальнику броненосной эскадры генерал-адъютанту Григорию Ивановичу Бутакову, и лично вручил ему.
Григорий Иванович Бутаков был не только выдающимся флотоводцем, но и передовым деятелем и новатором русского флота эпохи перехода от деревянных парусных кораблей к паровым и бронированным. Как учитель и наставник, Бутаков оказал на многих русских моряков огромное влияние. Это благотворное влияние испытали все его ученики и в первую очередь С. О. Макаров.
Вся жизнь Бутакова была посвящена морю и родному флоту. Он родился в 1820 году и мальчиком был зачислен в морской корпус. По окончании корпуса, восемнадцатилетним мичманом, был переведен на Черное море, где и плавал в эскадре знаменитого адмирала М. П. Лазарева [17] , состоя при нем флаг-офицером. Имея таких наставников и учителей, как адмирал Лазарев, которого впоследствии сменили его ученики — адмиралы Нахимов и Корнилов, — Бутаков с самых первых шагов своей морской карьеры воспринял и претворил в своем опыте все самое лучшее и передовое, что было тогда в русском флоте.
17
Лазарев, Михаил Петрович(1788–1851), адмирал, — один из самых замечательных моряков старого русского флота. Он побывал в трех кругосветных плаваниях.
В 1819–1821 гг. совершенное вместе с капитаном Беллинсгаузеном плавание на шлюпах «Восток» и «Мирный» повлекло за собой блестящее географическое открытие. Беллинсгаузен и Лазарев открыли шестой материк света — Антарктику и описали часть ее берегов.
В морской битве при Наварине в 1827 году Лазарев показал себя отважным и умным боевым командиром. Назначенный впоследствии командующим Черноморским флотом, Лазарев следовал в воспитании русских моряков традициям замечательного русского флотоводца Ф. Ф. Ушакова. Русский Черноморский флот во многом обязан Лазареву своими высокими боевыми качествами.
Лазарев был также талантливым кораблестроителем и географом. Он имел, много учеников и последователей. Из его школы вышли такие моряки, как Нахимов, Корнилов и Истомин. Влияние лазаревских тактических и воспитательных принципов испытал и Макаров.
Боевую славу Бутаков с честью заслужил, командуя пароходом-фрегатом «Владимир», получившим благодаря замечательному военному таланту его командира широкую популярность. Особенно прославился «Владимир» пленением после жаркого боя турецкого парового корабля «Перваз-Бахре» в 1853 году. С декабря 1854 года и до самой сдачи Севастополя Бутаков участвовал в обороне города-героя. Смелые рейды «Владимира» оказывали большую помощь осажденным. Но Бутаков считал свою деятельность незначительной. Он обратился к Нахимову с просьбой назначить его на должность, сопряженную с еще большим риском и опасностью. Нахимов ценил Бутакова не только как смелого опытного командира. Он прозорливо видел в Бутакове человека незаурядного, способного стать преемником и продолжателем дела, которому посвятили свою жизнь Ф. Ф. Ушаков, М. П. Лазарев, В. А. Корнилов и он сам, Нахимов. Адмирал ответил: «Нет, нельзя-с! Вас нужно сохранить для будущего флота». Бутаков оправдал надежды Нахимова, он заложил теоретические и практические основы тактики будущего броненосного русского флота, во многом опередив иностранцев.
С 1867 по 1877 год Бутаков служил в Балтийском море, в должности начальника броненосной эскадры. Именно в это время он разрабатывал вопросы морской тактики, основываясь на опыте замечательных русских флотоводцев, применяя их заветы к условиям современного броненосного флота. В итоге его деятельности на Балтийском море создалась так называемая «бутаковская школа», которая признавалась наилучшей в нашем флоте и перенималась в зарубежном.
Своими знаниями, любовью к делу, опытностью, неутомимой энергией и гуманным отношением к людям Бутаков снискал в среде моряков огромную популярность. Он достиг высокой, боевой выучки броненосной эскадры и подготовил флоту много хороших, инициативных командиров. Это имело особенно важное значение в переживаемый флотом переходный период.
«Каждый морской офицер, — писал Бутаков в приказе, — должен быть лучшим матросом и лучшим боцманом своего судна, чтобы иметь нравственное право требовать от подчиненных своим примером того, что им приходится исполнять». И дальше:
«Полное знание качеств и условий своего корабля, присутствие духа и спокойствие в трудных обстоятельствах, верность глаза, твердость нервов — все эти военные качества не менее командиров нужны каждому офицеру, избранному занимать такую высокую должность. Младшие офицеры также должны помнить, что им во всякое время может выпасть на долю замена старших в самые трудные минуты».
Бутаков неустанно заботился, чтобы флот в любой момент был готов встретить врага в полной боевой готовности, и призывал к бдительности и инициативе весь личный и командный состав флота.
Неподкупный и честный, Бутаков энергично боролся со всеми отрицательными явлениями, царившими тогда на флоте и в морском ведомстве: грубостью и жестоким обращением с матросами, взяточничеством, карьеризмом, протекционизмом и самодурством, чем и нажил себе немало врагов среди аристократической верхушки флота. Прогрессивный деятель и энергичный человек, Бутаков не пришелся ко двору в кастовом царском флоте. Он, полный еще сил и энергии, как «нежелательный и беспокойный элемент», получил «почетную отставку» в виде назначения членом государственного совета. Бутакова удалили из флота. Это несомненно сказалось на здоровье моряка. Бутаков умер скоропостижно при переправе на шлюпке через Неву, в возрасте шестидесяти двух лет, в 1882 году.
Влияние Бутакова на Макарова сказалось глубоко и сильно во всех областях его деятельности. Макаров был наиболее талантливым и восприимчивым учеником «бутаковской школы», а учеником Бутакова Макаров стал сразу же после первого визита к адмиралу со своей работой о «Русалке». Бутаков вполне оценил целесообразность и высокую практичность всех предложенных Макаровым мероприятий и открыто и энергично стал на их защиту. Недаром Макаров впоследствии писал о Бутакове, что адмирал считал совершенствование судов во всех отношениях своим прямым делом и поддерживал всякую здоровую мысль.