Адмирал Нельсон
Шрифт:
— Поймать-то нас, пожалуй, можно, а вот отыграться — вряд ли! К чему сейчас Наполеону второй Трафальгар! Впрочем, все равно огромное спасибо. Ввязываться сейчас в драку с французами мне не резон, надо прежде добраться до Корфу, а уж там милости просим под наши пушки!
Оба адмирала сдержанно посмеялись. Метьюз пожал руку Сенявину:
— Желаю успешного плавания и чтобы удача не отвернулась от вашего флага! Нас тоже, невзирая на Трафальгар, ждут большие испытания. Вечером же прошу к себе на прощальный ужин, где, уверяю, вас будет ждать приятный сюрприз!
На следующее утро российская эскадра стала дружно вытягиваться на внешний спитхедский рейд. Но едва обошли остров
Только 5 декабря ветер сменился на попутный и эскадра оставила английские берега. Едва выстроились в походный ордер, на горизонте показались паруса. Засвистали боцманские дудки — играли большой сбор. Вскоре можно было определить, что к Портсмуту лавируют не меньше двенадцати вымпелов. То были наиболее поврежденные корабли, отосланные Коллингвудом для починки.
— Головным флагманский "Виктори"! — опустив подзорную трубу, доложил вахтенный лейтенант.
— Вижу! — кивнул Сенявин.
Над головным линкором трепетали приспущенные вице-адмиральский флаг и вымпелы. Нельсон был уже мертв, но все еще не покинул борт своего флагмана. Поравнявшись с "Виктори", "Ярослав" первым салютовал ей пятнадцатью пушечными залпами и, отдавая долг подвигу павшего флотоводца, приспустил флаги. "Виктори" тотчас окуталась дымом ответной салютации.
Из Портсмута навстречу победителям вышли сотни ботов, шлюпок и яликов. Берега застилали клубы дыма, то уже начали приветственно палить береговые форты.
Проводив взглядом "Виктори", Сенявин перекрестился.
Российская эскадра покидала английские берега не только после Трафальгара, она покидала их в канун Аустерлица! А впереди наших моряков ждала слава боев в Далмации, героическая оборона Тенедоса, победные Дарданелльское и Афонское сражения с турецким флотом.
Как оценивают историки Трафальгарскую победу Нельсона? Вот уже двести лет о Трафальгарском триумфе Нельсона все говорят только в превосходной степени. Разумеется, какие-то просчеты при Трафальгаре допустил и Нельсон, но это были лишь досадные частности. В целом же и планирование сражения, и выполнение этого плана были просто великолепны, чему свидетельствовал сам результат сражения.
Переоценить значение Трафальгара для будущего Англии воистину невозможно. Это сражение окончательно подорвало французское морское могущество. Никогда более Франция уже не являлась равным конкурентом Англии в борьбе за океан. Трафальгар спас Англию и от непосредственной угрозы вторжения Наполеона, которое, вне всяких сомнений, стало бы крахом для всей английской колониальной империи. После Трафальгара война между Англией и Францией была перенесена уже на континент. Противники оставались разделены морем. Это была борьба на изматывание, в которой Наполеон в конце концов проиграл.
Наиболее поучителен Трафальгар и с точки зрения тактики. Нельсон, разрабатывая план боя, четко сформулировал идею морского боя, идею атаки и ее обеспечения. Стремление Нельсона заключалось в том, чтобы атаковать часть сил противника, противопоставив ей превосходные силы атакующего отряда. Он озабочен тем, чтобы иметь на направлении своей главной атаки максимальный перевес в силах. При этом самую сложную задачу обеспечения атаки (противостояние своими одиннадцатью кораблями девятнадцати кораблям неприятеля!) он возлагает на себя. Что касается младшего флагмана Коллингвуда, то ему предоставляется почти полная свобода действий и возможность для инициативы. Для уничтожения четырнадцати неприятельских кораблей Коллингвуду он дает шестнадцать линкоров!
Показателен
Примечательно и то, что Нельсон верил в свои силы и в свою победу. Этой уверенностью проникнуты все его действия как до боя, так и в самом бою. Эту веру разделяли и все его подчиненные. Воля Нельсона полностью доминировала над волей Вильнёва еще до начала сражения. Всё это и предопределило результат Трафальгара, который стал сокрушительным поражением для одних и великой победой для других.
Глава двадцать третья
"О БЕДНАЯ ЭММА! О СЧАСТЛИВЫЙ НЕЛЬСОН!"
Как стало известно уже после смерти Нельсона, он еще при жизни позаботился о том, где будет похоронен. Мечтой вице-адмирала было быть погребенным в соборе Святого Павла в Лондоне. Вестминстерское аббатство — традиционное место захоронения английских героев — он категорически отвергал, потому что слышал, будто аббатство построено якобы на болотистой почве и поэтому со временем может разрушиться. Собор же Святого Павла, считал Нельсон, построен на века.
Гроб с телом вице-адмирала на "Виктори" доставили сначала в Гибралтар, где корабль был отремонтирован после сражения, а затем в Портсмут. Чтобы тело Нельсона сохранилось, его везли в бочке с ромом, который постоянно меняли, так как из-за встречных ветров плавание продолжалось пять недель. В Портсмуте тело вице-адмирала было положено в гроб (тот самый, сделанный из мачты захваченного при Абукире "Ориента"!) и на небольшом судне переправлено в Гринвич. Именно там в начале января 1806 года тело Нельсона было выставлено для прощания в специальном мавзолее архитектора Кристофера Рена. Проститься со своим кумиром пришли в те дни десятки тысяч людей. На целую неделю маленький Гринвич стал настоящей Меккой для всего английского народа. Затем гроб с телом покойного перевезли на яхте лорда Грея "Чэтэм" по Темзе в Уайтхолл. При следовании яхты все суда спускали свои флаги, форты Тилбери и Гревзенда салютовали орудийными залпами, в церквях звонили в колокола. Вечером 23 декабря яхта пристала к Госпиталю инвалидов. Гроб встречал лично лорд Гуд, бывший некогда начальником и учителем покойного. В Уайтхолле гроб с телом Нельсона выставили для прощания в Адмиралтействе.
Друг Нельсона лорд Минто уже давал пространные интервью: "Нельсон был человек особого, героического склада. Казалось, он всегда стремился к достижению невозможного, и это давалось ему легко. На этом зиждится теперь наше постоянное превосходство на море, несмотря на растущую армию противника. Я не видел этих черт в других людях, но не сомневаюсь, что его примеру последуют многие".
Если лорд Минто славил Нельсона как героя, то редактор "Морнинг кроникл", входивший в число друзей Эммы Гамильтон, славил уже добродетели погибшего: "Еще не было на свете человека, более созданного для семейного счастья, чем благородный виконт Нельсон. Его мягкий характер и любящее сердце по-настоящему ценили только в семейном кругу. Только в Мертоне, в окружении семьи и друзей, он по-настоящему наслаждался коротким отдыхом, выпадающим на его долю. Только здесь мог он дать волю истинной, никем не стесненной доброте своего сердца. Невозможно представить себе человека, более благожелательного и добродетельного, чем лорд Нельсон".