Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал
Шрифт:
Делать нечего, так и грёб. Заметив, что русло раздваиваетесь, а следующее, обогнавшее меня судно уходит вправо, видимо там было судоходное русло, повернул за ним. И тут выходя на большую открытую воду, на море не похоже, скорее, на залив, и уловив знакомые нотки йода в воздухе, я понял. Добрался. Не знаю пока точно, где я, скорее всего это Щецинский залив, а тот городок, что проплывал, Щецин и есть. Я добрался до Балтики. Одно дело сделано. Сейчас нужно найти укрытие для лодки и осмотреться. Тут должны быть причалы с яхтами, они меня и интересуют, но сначала нужно провести разведку выхода в открытое море. Это тоже не на один день. Ничего, я хоть и тороплюсь, кстати, сегодня первое сентября, но ради такого дела, всё сделаю хоть и быстро, но качественно.
Замерев, я обратился
Сегодня утром, ещё до рассвета, когда я подошёл к лагуне, то вернувшись на несколько километров обратно, поднявшись вверх по течению и отстояв день у берега, замаскировав лодку, в полдень решил позавтракать и изучить берег. Тут были густые леса, хотя и на удивление ухоженные, и вот по такому лесу я двигался к Щецину, довольно крупному городу. Сейчас уже вечер был, седьмой час. Сам город меня не интересовал, совсем, однако я, когда проплывал мимо, держась ближе противоположному берегу, то в бинокль рассмотрел стоянку яхт. Там и парусные были, и моторные. Интересовали меня последние. Вот и замену себе поищу вместо утопленного «Адмирала». Надо только такую яхту подыскать, чтобы моряки наши военные не отобрали. В общем, выбор большой, буду изучать.
Сейчас, когда я прошёл половину пути до Щецина, привлекло моё внимание это бормотание вдали. Вот так скользя быстрым шагом, я и приблизился к местонахождению неизвестных. Одет я был в свой чёрный матросский комбез, под ним тельник и нательное бельё. На ногах флотские ботинки, они у меня уже разношены, да и привык я к ним, ногам удобно, не натираются, а это важно. На голове чёрная бандана, купил на рынке в Берлине. На поясе пистолет в кобуре, фляга, нож, подсумок с мелочами, на груди бинокль, на боку планшетка, а за спиной солдатский немецкий ранец. В руках одна из тех мелкокалиберных винтовок, которую взял трофеем в охотничьем магазине. Я уже почистил её от консервационной смазки, снарядил, но пока не испробовал, шумом привлекать не хотел, поэтому винтовка не пристреляна, и, скажем так, я в ней пока не уверен.
Выглянув из-за ствола дерева, я рассмотрел метрах в тридцати троих мужчин, причём в лётных комбинезонах. А у одного американская лётная куртка была с мехом на воротнике. Ха, летом зимняя куртка. Высотники? Пожалуй. То, что это не немцы, ясно стало сразу, но я к ним не рванул, радостно лыбясь. На наших они тоже мало походили. Я поначалу подумал, что это могут быть лётчики из дальнебомбардировочной авиации, что совершали налёт на Берлин, но присмотревшись, покачал головой. Не-е, точно не наши. Даже близко нет. Да и разговор начал лучше слышать, на английском общались, поэтому или англичане, или американцы. Про Лондон пару раз мелькнуло, да и по говору англичане. Ну, мне они не свои, ещё хуже немцев, те хоть честные солдаты.
Развернувшись, я тихо отошёл в сторону и побежал дальше. Помогать им я даже не думал, пусть спасибо скажут, что не пристрелил. Они мне не друзья и не союзники. Курточку ту лётную я отцу бы подарил. Вещь хорошая. Оббежав кустарник, я замер, внимательно вслушиваясь в звуки леса. Точно, вот во второй раз собачий лай донёсся. Разобрать трудно, но злой лай, с признаками азарта. Достав из планшетки карту, только утвердился в уверенности. Поселений вблизи нет, хутор если только какой. Похоже, немцы о лётчиках знают, и идёт облава. Блин, фигово, побежим-ка мы обратно. Но сначала подошву ботинок одной хитрой травкой обработаем, чтобы след сбить. Я её совсем недавно видел, вот до неё сначала и пробежимся.
Оторвав стебель нужной травы, я размял её сперва, чтобы стебель сок дал, и стал по очереди втирать в подошву. Пока занимался этим, раздумывал. Ночью я бодрствовал, шум если и был, то только от судовых двигателей, а вот авиации этой ночью я не слышал. Ведь наверняка сбили их ночью. Вопрос, какой ночью и что те тут делали. Правда могли и днём в землю вогнать, как раз сегодня, когда я отсыпался после тяжёлого ночного плавания. Могли? Да могли-могли. Вот только не летали союзнички днём, знали, что для них это смертельно опасно. С другой стороны,
Наверное, к счастью, сделать я ничего не успел, только отбежал подальше, когда впереди разгорелась стрельба. Недолго, шесть раз бухнули немецкие карабины, дважды короткими очередями протрещал автомат, и всё стихло. Пистолетных выстрелов я не слышал, видимо англичане не стали оказывать сопротивления. Сейчас сбегаю, посмотрю, как их вяжут и куда ведут, потом пробегусь до лодки, проверю сохранность и снова на Щецин. Вот только из-за этой облавы появлюсь я там ближе к полуночи.
К счастью при облаве моя шлюпка осталась не замеченной. Лётчиков английских взяли, их четверо оказалось, под конвоем их к дороге повели, но судя потому, что облава не закончилась, есть ещё летуны, и их ищут. Хм, а ведь я так под англичан могу сработать в случае нужды. Уничтожу пост, например, мне пулемёт бы пригодился, а подумают на них. Это идея.
Слегка высунувшись из-за кустов, чуть приподняв ветку, я внимательным взглядом проводил спины солдат из цепи, что проходили по берегу, мелькая среди деревьев. Тут вплотную к реке, нависая ветвями над водой, подходил лес. К счастью, как я и думал, шлюпку не заметили, слишком она была хорошо замаскирована. В это время один из солдат резко обернулся, видимо почувствовал мой взгляд. Сам такой, чуйка развита будь здоров, этот видимо имел подобное чутьё. Отведя взгляд, нельзя вот так пристально рассматривать противника, тут я ошибку допустил, боковым зрением отслеживал все его движения. Передёрнув плечами, немного постояв, тот побежал нагонять своих. Вот так-то. Хм, кстати, на себе я тоже чувствовал чужой взгляд. Со спины. Вот только за спиной у меня была пустая река и дальний противоположный берег. Странно, вроде раньше чуйка меня ни разу не подводила. Откуда тут присутствие чужого взгляда?
Прождав ещё немного, я покинул укрытие и, сделав полукруг по лесу, осмотрелся, немцы ушли, я же поправил маскировку на шлюпке, делая её более идеальной, и рванул к Щецину. В этот раз мне никто в лесу не повстречался, и я благополучно добрался до окраин города. Как и думал, к наступлению темноты едва успел. Стоянку частных яхт охраняли хорошо. На мой взгляд, даже слишком. В охране было трое, сразу видно фронтовики-ветераны. Причём калечные. У одного ноги не было, у другого руки, а третий контуженый, прежде чем сказать что-то, долго тряс головой заикаясь. Вооружены обычными армейскими карабинами Маузера. Тот, что без ноги, сидел в небольшой сторожке у края пристани, из окон почти все яхты видно, двое других нет-нет да ходили, проверяли подотчётное чужое имущество. Ответственные какие.
До этой стоянки я добрался вплавь, по берегу не дошёл бы, обнаружили, народу хватало, да и военных тоже, офицеров особенно, видимо тут какая-то часть стояла или штаб. А поступил просто, нашёл на берегу высохшую корягу и пенёк с торчащими во все стороны корнями. Столкнув её в воду, всё с себя на неё зацепил и толкал, загребая. Во умора, коряга против течения плывёт. К счастью, это не привлекло внимания, уже стемнело, реку плохо было видно, так что, хорошо поработав руками и ногами, я добрался до стоянок, сразу прикидывая, что брать, что из наличного мне подходит. Первое, судно не должно иметь водоизмещения больше тридцати тонн, это максимум. Второе, оно должно быть морским судном, подходящим для Балтики. Третье, скоростным, с небольшой осадкой, от полуметра до метра. Но мера эта снова тот максимум, черту которого переходить я не хочу, а так на скорости осадка меньше становится, и как бронекатера в эту войну я смогу проскочить на максимальной скорости над минами, не потревожив их. План такой был. Вот под это и нужно выбирать катер.