Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал
Шрифт:
– Руки развяжи, я всё напишу, что ты скажешь, – угрюмо бросил тот.
– Молодец. Не ожидал, что ты такой здравомыслящий человек. Я уже всё приготовил, у тебя неплохие запасы, нашёл и листы чистой бумаги, перья и чернила. Да и документы тоже. Умеешь составлять дарственные?
– Нет.
– Ничего, зато я знаю, как, и продиктую.
Фамилию тот имел замечательную, как раз подходит к хозяину дома, Бирюков. Так что держа в руке его паспорт, во второй, между прочим, был наган, я стал зачитывать текст, и тот записывал за мной его на двух листах. После того как он согласился, я сначала разложил всё перед ним, листы, чернильницу, ну и три штуки перьев. Потом зашёл ему за спину и срезал верёвки. Пока тот разминал руки, видимосильно затекли, потеряли чувствительность, я отошёл в сторону и присел метрах в двух от него. За дальностью рук, ноги связаны, бросок если и выйдет, то не
Для меня главное, чтобы он закончил писать то, что я ему диктовал. Если бы не договорились, возможно, добычу я бы не стал сдавать. Тут или дом оставляю, или их добычу, другого не дано. Я вообще не крохобор, но упускать хоть какую-то добычу категорически не хотелось, вот я и сделал ставку на дом. Должен же я что-то поиметь с этой ситуации, можно сказать, получить что-то за сидение три дня в погребе и разбитые губы. Так что закончу с первым делом, приступлю ко второму, хозяин дома слишком сосредоточен, чтобы его отвлекать. Пишет как курица лапой, но главное, что разборчиво. К тому же передо мной кроме паспорта было два листа с его почерком и, главное, подписью, так что мог сравнивать. Не филонил, выполнял пока всё честно и закорючки подписей тоже ставил такие же, как и на других листах или документах.
– Всё, – поставив дату и подпись внизу второго листа, буркнул тот и толкнул оба листа ко мне, как я и велел.
Писать умел, клякс не ставил, строчки ровные, не съезжали вниз или вверх. Взяв один лист, как раз дарственная на дом и всё его имущество, движимое и недвижимое, изучил его, сравнивая с почерком на других документах, и удовлетворённо кивнул. Всё в порядке, написал как надо. По второму листу, тут было заявление-просьба помочь в оформлении имущества на меня, не чиня препятствий. Мол, он в здравом уме и твёрдой памяти и всё такое. Заявление было на имя местного начальника исполкома. Без фамилии – ни он, ни я ее не знали. Отложив листы, я кивнул, сказав:
– Молодец, всё правильно сделал. Как говорил твой шеф, делиться нужно. Должен же я что-то получить за три дня в подполе, ну и разбитую губу, а с трупов что возьмёшь?.. Ты перо-то из рукава вытряхни. Считать я умею. Два на столе, где третье? Давай-давай.
Криво усмехнувшись, тот сделал лёгкое движение рукой и вернул слегка испачканное чернилами перо к остальным. Понятное дело, хотел иметь шанс и не воспользоваться такой возможностью просто не мог. Чего-то подобного я и ожидал.
– Вот и правильно. Теперь поговорим. Время у нас ещё есть, но всё равно поторопимся. Первый вопрос: нужно кого-то ждать из вашего брата?
– Нет, – покачал тот головой. – Обо мне знали только те, что тут лежат. Доверенные люди Короля, одного из самых авторитетных воров Москвы. Остальные ничего не знают, и я их не знаю. Я работал только с Королём, можно сказать, это его личная вотчина, хотя и записанная на меня. Это тот, что под вешалкой лежит. Если его люди узнают, что это ты его убил, может, будут мстить, а может и нет. Слишком большую шумиху развели в городе, тебя все ищут. У Короля двух людей замели, он жаловался. Хорошо, что кроме нас четверых никто о тебе не знает, а то уже наверняка тут скоро менты были бы.
– А разгружал всё кто?
– Так мы и делали это. Слишком добыча хороша, чтобы делиться информацией о ней. Чем меньше людей знают, тем легче спишь.
– Тоже правильно, – задумчиво покивал я. – Значит, только вы четверо?.. Сам-то как к ворам попал? Сидел?
– Нет, даже не привлекался. Платят хорошо.
– Чёй-то я тебе не верю. Наверняка причина есть… Молчишь, говорить не хочешь? Ну понятно. Ладно, теперь вопрос по тайникам и схронам. Где они?
Вот тут Бирюков стал действовать. Он не стал бросаться на меня, ноги-то связаны, что заметно влияло на подвижность, просто он тяжёлый дубовый стол с силой швырнул на меня, отчего тот прижал к углу вместе с табуретом, но наган я не выронил, на что тот видимо рассчитывал. Сам хозяин дома на табурете не удержался, слишком много сил вложил в бросок, стол-то действительно тяжёлый, и упал на спину. Сразу же заворочавшись
– Дебил, чуть рёбра мне не помял, – выбравшись на стол, я потрогал грудь и посмотрел, как тот пытается встать, всё ещё держа его на прицеле. – Слишком ты неуправляем. Лови нож, режь верёвки на ногах и иди к телам.
Когда он всё это проделал, оставив нож на том месте, где лежал, я смог немного отодвинуть стол и, выбравшись из-за него, поднял нож.
– Вот и молодец, а теперь бери первый труп, а вот этого молодого, что под командира переодевался, и давай во двор. Уложишь его на заднее сиденье позади водителя. Потом следующих перенесёшь. Давай-давай, не филонь.
Теперь уже бывший хозяин дома подхватил тело на руки и отнёс его к машине, сделав всё, как я и велел, после чего вернулся за водилой, усадив рядом. Следом и старого вора. Осталось только одно свободное место, рядом с водителем. Хозяин дома мне казался очень и очень опасным, поэтому я постоянно держал его на прицеле, слишком тот неуправляем был, любой выходки можно было ожидать. Как и ожидалось, своего шанса упустить тот не смог, когда укладывал тело вора в машину, воскликнул громко, чтобы я расслышал его сквозь шум ливня:
– Что это?
Заметив движение в темноте, лампа, поставленная в сенях, плохо освещала машину, но рассмотрел, что он указывает мне куда-то за спину, в глубь дома. Я было дёрнулся, чтобы машинально оглянуться, но всё же успел среагировать на его бросок в темноту. Прогремело один за другим два выстрела, и явно послышался вскрик. Значит, попал. Выстрелы приглушённые из-за ливня были, так что не думаю, что всполошил соседей. Вряд ли звуки хлопков вышли за пределы двора. Тем более стрелял я практически из сеней. Сам револьвер был не таким громким, как тот же ТТ, поэтому я его и выбрал, да и если будет осечка, прокрутил барабан и стреляй дальше. С пистолетом тут могут быть проблемы, пока ещё выбьешь не выстреливший патрон, за это время десять раз убить смогут. Выбежав во двор, а я был в дождевике, нашёл бывшего хозяина дома. Тот возился на дорожке к воротам, пытаясь встать.
– Давай к машине, – строго приказал я. – Побегай у меня ещё.
Тот встал и, пошатываясь, прошёл к «фаэтону» где сел на переднее сиденье, не сдержав стон. Медлить я не стал, это сейчас из-за ранения тот такой покорный, придёт в себя, опять будет думать, как меня убить или свалить, поэтому, перегнувшись, я с заднего сиденья приставил к его затылку ствол револьвера и спустил курок. Хлопнул приглушённый выстрел, и эта проблема была решена. Пуля осталась в голове, небольшая дырочка на затылке и всё. Никаких терзаний я не испытывал, это они меня сюда привезли и это он меня держал в подполе, он же и бил, отчего два дня голова болела. Заслужил. Правда я только начал задавать вопросы, и на многое он не ответил, но главное, что самые важные ответы были получены. Сбегав в ангар, снова замок пришлось открывать, забрал присмотренную бухту бечёвки и, вернувшись, привязал тела к сиденьям, чтобы не выпали на ходу. После этого вернулся в дом, где раздевшись, стал заниматься уборкой, не стоит показывать, что тут кто-то был убит. В мои планы это не входило. Так что всю битую посуду и испачканную еду в мешок, нашёл в сенях три штуки, в самодельном шкафу на верхней полке стопкой лежали. Скоро рассвет, стоит поторопиться, около двух часов осталось, так что я отмыл полы, даже отскоблил, не поленился, спустился в подпол и, если где находил кровь, протёкшую вниз, смывал, более того, ножом между щелями досок прошёлся, зачищая кровь. Убедившись, что всё в норме, разделся и осмотрел одежду. Пятна крови были, но это с губы накапало, а в остальном чистая. Работал я аккуратно, когда бил, оружие из ран не вытаскивал, так что не обрызгался. Это хорошо. Осмотрев поленницу у печи, нашёл пулю, выковырял, а дрова снова ровной стопкой сложил. Подхватив дождевик, я осмотрел обувь, что стояла под вешалкой. Большие размеры. Когда я осматривал двор и строения, то надевал огромные сапоги хозяина, тяжело было в них ходить, свои туфли я жалел, сейчас же лучше надеть именно их, управлять машиной легче. Я так и делал, когда её подгонял к крыльцу, так что всё равно промокнуть успели. Надев туфли, я покинул дом, накинул на себя дождевик в сенях и убрал в ноги убитых на заднем сиденье мешок с мусором после уборки и сидор. В сидоре было всё оружие из ящика шкафа, ну и трофеи с тел. Только документы я брать не стал. Тех троих сжёг в печке на кухне, где тлели угли, отчего в доме было достаточно тепло, и перемешал пепел с золой, а вот документы Бирюкова сунул в карман его пиджака. Вот его милиция должна обнаружить, чтобы я дом на себя мог переписать.