Адонис
Шрифт:
– Да мы уж поняли. Ты так орал, что перебудил бы и чёртовых летучих мышей, если б они остались ночевать на крыше! А уж кровать тряс – хорошо, она стальная, а то – точно развалилась бы.
– Блинн. Не знаю, с чего бы, может, перевозбудился я. Или тут, на Адонисе, что-то неладно с воздухом… Но кошмар и правда – был жуткий. Вот уж – бред так бред! Да ещё такой правдоподобный, сволочь, совсем натуралистичный… Всё – как в жизни!
– Расскажешь?
– Зачем это? – Эванс вылупился на Парка. Но тот и не думал шутить:
– Ну, знаешь, есть такая непроверенная, но прилипчивая легенда. Вернее – поверье. Что когда осваивают новые планеты, некоторым, особо, вот именно – впечатлительным, и «возбудимым» первопоселенцам снятся такие… Как бы – вещие сны. Я принадлежу. К тем, кто в это верит.
Думаю, нам не повредит знать, с чем мы… Ну, или те, кто был здесь до нас – можем, или уже сталкивались!
Эванс посмотрел внимательно в глаза Рикера. Они сказали ему больше, чем нарочито спокойный тон Парка: его товарищам по несчастью и правда – страшно.
Возможно, ничуть не меньше, чем только что было ему самому…
– Значит, говоришь, на огромную сардельку?
Эванс откусил ещё кусок бутерброда, кивнул. Переместив пищу за щеку пояснил:
– Скорее, всё-таки, на сосиску. Пропорции казались странными: при длине туловища футов в девять-десять, толщина – ну, то есть – диаметр туловища – был фута полтора. Или чуть поменьше?.. Короче – вот такое. – он показал, обхватив руками это самое несуществующее туловище, – А уж гибкое – я просто офигел. Думаю, мне удавалось удерживать его только потому, что оно оказалось куда легче, чем я думал – фунтов сто пятьдесят – сто семьдесят. Словом – легче, чем я.
– Странно. – Парк не торопясь жевал стандартный завтрак, наверняка тоже не ощущая вкуса пищи, как и Эванс, и брови пожилого мужчины хмурились, – Если оно было фута полтора, по-идее, при такой приличной длине ему полагалось бы весить побольше. Например, свиньи при таких параметрах весят фунтов под триста.
В разговор вступил помалкивавший до этого Рикер:
– Ну, этот момент объяснить-то как раз нетрудно. Я сталкивался. У многих животных внутри – пусто. – увидев обращённые на него недоумённые взоры, Рикер поспешил пояснить, – То есть, я имею в виду, что все внутренние органы занимают на самом деле не весь внутренний объём. Много места занимают лёгкие, или специальные воздушные мешки. Но эти почти ничего не весят. А ещё больше пустого места имеется в так называемой брюшной полости. Там всегда есть пустое пространство. Чтоб желудку и кишкам было куда раздуваться, когда их наполнили. Пищей. Ну, как, например, у удавов. Или коров.
Парк хмыкнул:
– Похоже на правду. А откуда ты так хорошо знаешь про внутреннее устройство тел животных?
– Будете смеяться. Я – чучельник. Ну, вернее – был учеником и помощником чучельника. Пока не подрался с ним, и не ушёл в ученики к строителям.
Эванс почесал в затылке. Надо же – вот так и выясняются интересные подробности из биографий его напарников. Он всё же решил спросить:
– А из-за чего подрался-то? Запорол какую-нибудь тушку?
– Да нет. Трахнул жену босса.
Парк с Эвансом переглянулись. Затем, не сговариваясь, заржали.
Рикер, похоже, обиделся:
– Ничего смешного не вижу. Она была моложе его на двадцать три года. Ясное дело, что ей хотелось. А муж уже… Сами понимаете.
– Извини, Рикер. – Эванс утирал выступившие слёзы, – Не обижайся, пожалуйста. Мы не хотели тебя обидеть. Нет, правда. Это – нервный смех. Разрядка, думаю. А то мы всё это утро так напряжены и серьёзны – аж до умопомрачения. Потому что уж больно, похоже, напугал я вас, да и себя, своими воплями, и этой, «предсказанной», тварюгой. Да и сам, если честно, жутко её перепугался.
А тут такое дело – простые и понятные бытовые подробности интимной жизни чучельника и его жены!
– Согласен, есть с чего напрячься и посерьёзнеть. Да и испугаться. Ладно, я не в претензии. – Рикер подал им по очереди руку, – Но что нам теперь делать? Я имею в виду – что, если тварюга и правда – где-то здесь существует? Как и «розовое» подземелье?
– Что делать-то, как раз понятно. – Парк, закончивший трапезу, задумчиво ковырял зубочисткой в коренном зубе, – Во-первых, никуда не ходить без ручного пистолета-лазера. Во-вторых, форпоста не покидать ни при каких обстоятельствах. Ну а в третьих…
Может, тебе, Эванс, попробовать на ночь пить снотворное?
– Попробовать-то оно конечно, можно… – Эванс покачал головой, – Потому что если то, что сказал майор про огромных насекомых – правда, у меня действительно появится гораздо больше – уже фактического материала для кошмаров!
Материал для кошмаров, и не только у Эванса, действительно появился.
Правда, это случилось только после обеда, до которого они, уже спокойно и обстоятельно осмотрели все помещения всех уровней. Эванс не без интереса изучил и подвал с его миниреактором, энергоустановкой, цистернами с водой, и всяческим вспомогательным оборудованием – насосами, щитами электрораспределения, слесарной мастерской со станками для гибки и резки металла, наждаком, сварочным аппаратом, и прочим нужным для выживания и ремонта чего бы то ни было, оборудованием форпоста.
Осмотрели, само-собой, и обнаруженный Рикером «чердак». Ну и – ничего. Лишь в одном из углов громоздилась груда пустых дощатых ящиков, наваленных явно впопыхах и как попало.
Эванс буркнул:
– Странно. А-а, наверное, какие-нибудь особо ценные запчасти от оружия: ну, там, лазерные прицелы-дальномеры, пакетные патронташи, плазменные генераторы…
Рикер пожал плечами:
– Да и … с ними. Пусть себе валяются – я лично таскать их к конвертеру не собираюсь!
Парк промолчал, поскольку изучал куда внимательней само оружие. Осмотром остался доволен:
– Удивительно. Но всё – в полной готовности. Заряд аккумуляторов полный. Только вставляй только магазины – и пали!
Во время обеда Эванс всё же не удержался, спросил Парка:
– Парк. А почему здесь, как обычно бывает в изолированных и самодостаточных опорных пунктах, нет центрального компьютера? Не ведётся записей на флэш-память того, что поступает с видеокамер? И нет всех этих новомодных, самостоятельно всё делающих, дронов и дроидов?
– Ага. Наконец-то это заинтересовало хоть кого-то кроме меня. Отвечаю: скорее всего для того, чтоб мы никаким образом не могли выяснить, что же произошло с теми, кто дежурил здесь до нас. И заодно – чтоб не сачковали, полёживая себе на койках, да поплёвывая в потолок!