Адская рулетка
Шрифт:
Я помнил, что, по уточненным данным, родился 5 мая 1962 года, и хотел было установить капельку на пятерку, но вовремя вспомнил, как чуть не взлетел на воздух в «Бронированном трупе», пропустив ноль в дате рождения Педро Лопеса. На табло было 8 разрядов, значит, надо было набирать число и месяц с нулями. Поэтому капельку следовало сперва поставить на нуль, а уж потом на пятерку. В общем, после того, как я набрал 05051962, дверь открылась.
За дверью оказалось помещение размером с совмещенный санузел, только без ванны, раковины и унитаза. На трех стенах темно-зеленого цвета светились белые надписи.
— Вот так, — сказала Ленка, — справа — инструкция по пользованию файлами, в центре и слева — список файлов с краткой аннотацией. Уловил?
— Уловил, —
Первые файлы были, судя по описанию, очень коротенькие. Например, самый ранний, отразивший впечатления двухлетнего Васи, назывался «Воспоминание о заводной курочке». Потом шел файл «Новогодняя елка 31 декабря 1960 г.». Чем ближе к современности, тем объемнее становились воспоминания, в них уже входили иной раз по нескольку мегабайт информации. Самые большие, конечно, относились к последним годам. Тут и аннотации было трудно назвать краткими. Например, самая последняя звучала так: «Воспоминание об участии в захвате прибора Black Box, боевом применении ГВЭПа-12п, ранении осколком мины в бедро и поражении мозга логическим вирусом „Белый волк“. Соображения по поводу эксплуатационных недостатков ГВЭПа-12п и возможных способов их устранения, варианты схем усовершенствования ГВЭПа-12п, предложения по замене элементной базы ГВЭПа-12п. Анализ возможных принципов действия и гипотетическая схема прибора Black Box. Самоанализ симптомов поражения логическим вирусом „Белый волк“ и их развития от момента проявления до летального исхода. Запись виртуального контакта с Д.С.Бариновым до момента полной архивации памяти и переноса ее реципиенту».
— Слушай, — спросил я у Ленки, — но ведь если все это у меня когда-нибудь развернется, то во мне еще и «я» Лопухина образуется?
— Если все развернется, с тобой будет то же, что и с Васей, — сурово ответила она, — потому что тогда разархивируется Белый волк. Он в последнем файле, можно не сомневаться. Раз там записались симптомы, значит, и Волк там.
— Ну и что теперь делать?
— Хорошенько все взвесить, — объявила Премудрая. С этим можно было согласиться, хотя я не очень представлял, в каком направлении должен двигаться мыслительный процесс. Самая здравая мысль, наверно, состояла в том, что надо как можно скорее убираться отсюда и ничего не трогать, пока Белый волк откуда-нибудь не выскочил.
Но тут в комнате, испугав и обрадовав одновременно, прозвучал громовой голос Чудо-юда, исходивший прямо из стен и потолка виртуального помещения, в котором мы имели честь пребывать. Не знаю, правомерно ли измерять его звучание в децибелах, поскольку на самом деле он звучал только в недрах моей непутевой башки, где происходило все это кошмарное сновидение, но впечатление было такое, будто слова Сергея Сергеевича усилены сотней киловаттных динамиков.
— Внимание! Вирус активизируется! Немедленно укрыться в виртуальном аппарате!
Я и подумать не успел, что за штука этот аппарат, как стены комнатушки «HELP», где мы находились, заколебались и исчезли. Со всеми надписями, инструкциями, аннотациями содержания файлов и прочими прибамбасами. Вместо них возник квадратного сечения коридор, оба конца которого — я сразу же завертел головой на все четыре стороны — терялись во мраке. Световое пятно находилось только посередине, в десяти шагах перед нами, где стояло некое странное сооружение, похожее одновременно на танк, самолет и подводную лодку. Оно было сделано из сверкающего полированного металла с легким золотистым отливом и излучало оранжевое сияние. Еще я успел заметить какие-то башенки или турели, из которых во все стороны торчали всяческие стволы, излучатели и ракеты. Наверху аппарата маняще посвечивали два открытых люка. Все рассматривать было недосуг, ибо голос Чуда-юда поторапливал:
— Немедленно укрыться в аппарате! Время до окончательного включения вируса — пятнадцать секунд!
Страх — неплохой ускоритель. Тем более в виртуальном мире, где при желании десять шагов можно преодолеть одним прыжком. Именно такой прыжок я сумел совершить и прямо-таки влетел в один из люков. Следом, но в другой люк, впорхнула Елена, потом посыпались остальные, второстепенные «я» и «она». А Чудо-юдо тем временем угрожающе бубнил из своего прекрасного далека:
— Осталось десять секунд! Пять! Четыре! Три! Как раз в этот момент в аппарат просочился линялый и схематичный образ Сесара Мендеса. Он был последним из восьми.
— Две! — Люки захлопнулись автоматически. — Одна! Нуль!
Последний выкрик Чуда-юда потонул в раскатистом реве Волка. Он был где-то в темноте, в глубине коридора, но спереди или сзади — непонятно.
Внутри виртуальный аппарат походил не то на пассажирский самолет, не то на микроавтобус. Кресла стояли парами. Хотя никаких команд и инструкций по поводу того, кому в какие кресла садиться, от Чуда-юда не поступало, «мальчики» сели справа, а «девочки» — слева. Я оказался рядом с Ленкой в переднем ряду, напротив не то экранов, не то лобовых стекол. Позади нас размещались Таня и Браун, затем — Кармела и Атвуд, в последнем ряду очутились Вик Мэллори и Сесар Мендес.
Над экраном перед Ленкиным креслом светился ярко-зеленый прямоугольный транспарант: «Задняя полусфера», над моим — «Передняя полусфера». Картинки на экранах ничем не различались: там и там виднелись освещенные аппаратом отрезки коридора, уводящие куда-то в загадочную черноту. Кроме этого, в центре каждого экрана светились алые риски в виде крестика. Нетрудно было догадаться, что в это перекрестье надо ловить супостата, чтобы поражать его из бортового оружия. На приборных панелях, размещенных под экранами, имелись кнопки, приводящие в действие всякое смертоубийственное оборудование. Рядом с каждой светились цифры, указывающие, сколько выстрелов имеется в наличии. Судя по всему, количество оружия, защищавшего переднюю и заднюю полусферы, было одинаково. На моей панели были кнопки с надписями: «Правый пулемет 7,62
— 2000», «Правый пулемет 12,7 — 1000», «Правая пушка 30 — 500», «Правая пушка 100 — 250», «ЗРК (зенитно-ракетный комплекс) БД (ближнего действия, должно быть) — 125», «Правый лазер — 60», «ГВЭП-режим „О“ — 30», «ЗРКДД (дальнего действия) — 15», «Правый огнемет — 7», «Правые ракеты „воздух-воздух“ — 5», «Правый VX-газ — 3», «Правые торпеды — 2» и даже «Ядерная ракета — 1». Дальше все шло в порядке убывания поражающей силы оружия: «Левые торпеды — 2», «Левый VX-газ — 3», «Левые ракеты „воздух-воздух“ — 5», «Левый огнемет — 7», «ПТУР (противотанковая управляемая ракета) ДД— 15», «ГВЭП-режим „Д“ -130», «Левый лазер — 60», «ПТУР БД— 125», а потом всякие левые пушки и пулеметы.
Разумеется, в реальном мире самое мощное, хорошо снабжаемое и вовремя получающее зарплату ОКБ, получив задачу вместить такое количество вооружения на один объект размером с автобус, выпело бы в осадок. Начальство скорее всего застрелилось бы из табельных пистолетов, рядовые ИТР дружно подали заявления об уходе, а работяги объявили бы забастовку. Но в виртуальном кошмаре все возможно.
Кроме кнопок управления оружием на этой же панели были еще всяческие приборы, показывающие дистанцию до цели, направление ее движения, классификацию (назначения этого табло я поначалу не понял, поскольку по наивности был убежден, что цель у нас всего одна и классифицируется исключительно как Белый волк). Был еще некий, пока выключенный, локатор, имелся тепловизор, какой-то «индикатор внешней среды» с покамест потушенными транспарантами «радиация» (со счетчиком рентген/час), «газы» (с определителем типа и названия ОВ, а также его концентрации в воздухе), «бактериальное заражение» (с указанием, какая именно зараза и сколько ее в литре воздуха).