Адской игры, грешник! Том 1
Шрифт:
Только сейчас я заметил, что наступила гробовая тишина. Люди на улицах остановились, смолкли стоны наслаждения в домах утех, исчез гомон голосов и разговоры, весь мир, словно замер и перестал дышать. Лишь противный скрип железных петушков на крышах.
Скрип. Вжих. Скрип. Вжих. СКРИИИП… ВЖИХ! ВЖИХ! ВЖИХ! ВЖИХ!
И тут словно прорвало плотину. Люди заорали на сотни голосов:
— Жертва!
— Жертва!
— Жертва! — скандировали они. Голыми высовывались из окон и орали.
— ЖЕРТВА! ЖЕРТВА!!!
Вечернее небо озарило вспышкой молнии. Снова поднялся горячий, обжигающий ветер, но дул он не с востока на запад, как было ранее. Воздушные потоки
— ЖЕРТВА! ЖЕРТВА! ЖЕРТВА! — скандировали остановившиеся грешники.
Торнадо ударил в стоящий на соседней улице бордель, пробив крышу. В сторону полетели куски черепицы и досок, но здание осталось невредимо. Торнадо прошило дом до самого основания, будто хобот, и всосало в себя людей. Голых, беспомощных грешников засасывало внутрь, они махали руками и ногами, что-то кричали, но из-за гулких возгласов: «ЖЕРТВА! ЖЕРТВА!» их криков было не разобрать.
Поглотив всех, кто был в доме, торнадо-хобот ринулся к небу и исчез… А затем небо озарила алая вспышка, и на Город Грехов пролился дождь.
Дождь из крови, ошметков кожи и внутренностей.
Дождь кары Похоти.
Мои волосы, плечи и руки покрывали багровые капли крови, у Кима ну ухе повис ошметок кишок. Вонь от дождя стояла такая, словно грешники гнили внутри торнадо целую вечность. Меня замутило.
На середину дороги вышел мужчина и воздел руки к небу. Его одежда вся была в крови, по лбу и вискам стекали тяжелые алые капли, но мужчина их не замечал; он словно стоял под летним дождем, наслаждаясь прохладой струй.
— Минос забрал жертву! — басисто прокричал мужчина. — Славься Люцифер! Славься Минос!
— Славься! Славься! — ответили жители хором.
Голоса стихли. Грешники, как ни в чем ни бывало, вернулись к своим делам: ахали и охали в домах удовольствий, распивали абсент и слонялись по улицам. Вот так просто, будто ничего не случилось. Будто только что торнадо не засосало кучу народу и не перемололо в кровавый фарш.
Я сидел в оцепенении, глядя на лужи крови на брусчатке, и думал. Вот тебе и способ покарать за грехи. Если в Гнилой Поляне с наказанием было все предельно ясно — на ночь лучше надевать стальные труханы и бежать из деревни куда ноги унесут — то здесь можно ожидать чего угодно. Торнадо прошел совсем рядом, разбив крышу соседнего дома. А ведь могло ударить в крышу «У Веселой Найры»! Могло втянуть внутрь нас с Кимом! И тогда бы опал Леха Марвел на адскую землю весенним кровавым дождичком. Потерял бы очередную цифру на татуировке дракона. Лишился бы жизни только потому, что мыл полы не в то время, не в том борделе. Эх… Что-то мне это напоминает. Кажется, целую вечность назад Леха уже умер ни за что. Только потому, что оказался на смене не в том ночном клубе.
Но кроме сетования в адрес сучки-судьбы, я озадачился мрачным и туманным будущим. Кровавое шоу, которое только что развернулось на наших глазах, это прежде всего информация. Итак, что мы имеем?
Первое. Помимо постоянных пыток для определенных групп грешников, тут еще бушует злое торнадо. Бьет выборочно, и, судя по обстановке, грешники не знают где и когда это случается. Возможно, есть определенная периодичность, надо бы выяснить. Второе. Грешники воспринимают кары и пытки как должное. Мазохисты, наверное. Или за время пребывания в Аду попросту успели поймать дзен, не важно. Важно другое. Они считают массовое убийство жертвоприношением. Они кричали «Славься Минос!».
Минос —
И нам предстоит с ним встретиться.
Глава 16. Чудовища бывают разными
Сегодня мне приснился странный сон. Я не ощущал своего тела и будто стал бесплотным духом, которому позволили находиться в физическом мире. Я парил во мраке, в плотном тумане, затянувшим все вокруг, и не видел ничего, кроме размытой дымки.
В туманной бесконечности вспыхнуло сине-ледяное пламя, от которого исходила пульсация. В пламени начал прорисовываться смутный силуэт, но я не мог его различить. Кто это? Мужчина или женщина? Друг или враг?
Послышался смутно знакомый девичий голос:
— Мне больно… Невыносимо больно… — плакала девушка.
Я хотел спросить кто она, но не мог.
— Нескончаемая мука… Спаси! Помоги мне!
Синее пламя вспышкой озарило мрак. Боль незнакомки ощущалась физически, и наполняла пространство черными метастазами отчаяния.
— Пойми мою боль! Помоги мне! Умоляю, помоги!
Я дернулся и резко проснулся. Рывком встал с соломенного тюфяка и схватился за виски. Голова раскалывалась так, словно я выжрал бутылку текилы в одно лицо, забыв занюхать котом. Сев обратно на тюфяк, брошенный в углу темной коморки борделя, я помассировал виски. Перед глазами возникло сообщение Системы:
Связь с «Инферно-12» прервана.
«Голос Люсиль» — не активно.
Черт… Значит это все-таки Люська. Вот почему голос показался знакомым, правда звучал он как-то тонко и искаженно, не так как я запомнил. И тут я задумался: а я вообще помню Люську? Девушка совсем не отложилась в памяти, ведь она для меня ничего не значила, просто очередная стремная неудачница, коих полно вокруг. Серая, как тень, легкая жертва для насмешек. А ведь я был для нее чем-то бОльшим…Я был для нее важен, и воспользовался ее доверчивостью, растоптал чувства.
— Ну и мразь же ты, Леха… — сказал я сам себе. — Просто мразь.
«Согласен! — бойко подтвердила друг-шиза. — Ты та еще мразь и мудак. Девушка полюбила тебя, и умерла из-за тебя, из-за твоей черствости. А ты, сука, даже не помнишь ее голоса. Поэтому и силуэт размытый, поэтому тебе, кретину, не выжить в Аду. Скоро ты, Алешенька, превратишься в обнуленного зомби. Таймер тикает. Тик-так, тик-так…»
— Заткнись! — рыкнул я и швырнул об стену глиняный кувшин. Посудина, естественно, разлетелась к чертям.
«Истеричка» — надменно фыркнул шиза и скрылся в недрах моей черной душонки.
Собрав черепки и мелкие осколки бывшего кувшина, я сложил их в углу. Покойтесь с миром, мои глиняные товарищи, а я посижу, подумаю. Лег обратно на тюфяк, закрыл глаза.
Обычно мне снилась прошлая жизнь: мама, дом, друзья… а в последнее время все чаще снились кошмары. Смерть и пребывание в Аду наложили отпечаток на психику, искалечили. Как быстро я стану сволочью и превращусь в одного из озлобленных демонов? Смогу ли остаться собой? Хватит ли сил? Не знаю. Я уже ни в чем не уверен, возможно, внутренний голос прав. Сон про Люську спутал все карты и вывел меня из равновесия, потому что меня давит грузом вины. И я действительно ничего не знаю о той, чью душу погубил.