Адвокат амазонки

Борохова Наталья Евгеньевна

– Я встретила свою подругу... прокурора и немного с ней поговорила, только и всего. Каюсь, я забыла посмотреть на часы. – Она взглянула на него с улыбкой шаловливого ребенка, уверенного в том, что получит прощение за любую свою проказу. Маленькую ложь относительно пола государственного обвинителя она посчитала вполне оправданной. Будущему отцу

не стоило волноваться из-за пустяков.

– Надеюсь, что ты не водишь меня за нос, – подозрительно проговорил муж. – Не хватало только, чтобы ты взяла на себя защиту очередного униженного и оскорбленного, и это в период, когда тебе просто необходим положительный настрой.

– Конечно, я понимаю, – ответила Лиза, не представляя, чем она будет заниматься до момента родов. Конечно, она могла бы брать небольшие дела, не особо сложные и не такие волнующие, как процесс по делу Песецкой. Но Андрей был категорически против. Потом на его сторону встали будущие бабушки, заявив, что, если Лиза будет упрямиться, они свяжут ее и будут дежурить рядом с ней по очереди. Дубровская вяло сопротивлялась, ссылаясь на опыт жены английского премьер-министра, тоже, кстати, адвоката, которая работала едва ли не до даты родов, а потом вышла в процесс спустя четыре дня. Но родственники, объединившись единым фронтом, заявили, что такого безобразия в своей семье не потерпят. Слава богу, им есть на что жить, и Лизе нет никакой нужды зарабатывать на приданое ребенку, проводя день-деньской в судах и изоляторах.

В конце концов Дубровская сдалась и поняла, что в ее положении есть масса плюсов, которыми не грех и воспользоваться. Она могла на законных основаниях оставаться в постели, сколько ей хочется. Ее причуды в еде стали предметом всеобщего умиления и заботы. А еще она могла капризничать, как малое дитя, и никто не пенял ей на дурной характер. Все понимали, что всему виной взбесившиеся гормоны. А какой с гормонов спрос? В общем, Лиза ощущала себя, как в далеком детстве, и даже ее самочувствие стало потихоньку

улучшаться. Она пачками уплетала крекеры, находясь при этом в своей постели. Вечером Андрей жаловался, что крошки от печенья не дают ему спокойно спать. Но недовольство он выражал корректно и безропотно вытряхивал простыни. Он приносил ей воду с долькой лимона, сопровождал ее на осмотры к врачу и даже приносил ей журналы для будущих мам. Их семья, пройдя серьезный этап взросления, стала крепче и была готова к тому, чтобы пополниться. Впереди были совсем новые ощущения, и Лиза была готова признать, что ее свекровь, скорее всего, в тот памятный разговор на даче была права, воспевая радости материнства. Конечно, Дубровская не могла знать, какой матерью она станет, но начало ее новой жизни ей уже нравилось.

– Ну, что, едем? – спросил Андрей, отвлекая жену от размышлений. – Кстати, ты чуть не раздавила коробку с небольшим сюрпризом для малыша.

– Правда? – удивилась Лиза, ворочаясь в своем кресле так неуклюже, словно уже прибавила килограммов пятнадцать. Она выудила откуда-то из-под себя цветной пакет, в котором оказалась плоская коробка с одежкой для новорожденного. Это был чудесный летний комплект нежно-розового цвета.

– Нравится? – самодовольно спросил Андрей. – Я думаю, моему сыну все придется впору.

– Сыну? – со смехом переспросила Лиза, вертя в руках коробочку. – Господи, неужели ты не знал, что мальчишки носят голубой цвет? Мерцалов, ты сколько лет на свете живешь, а не знаешь очевидных вещей!

– Кто это сказал, что мальчиков нужно одевать в голубое? – озадаченно пробормотал Андрей. – Мне казалось, что этого как раз делать не стоит.

Лиза улыбнулась ему и вместо ответа просто взяла мужа за руку. У них было много дел, и без особой жалости, глядя в заднее стекло на удаляющееся от них здание областного суда, Дубровская решила, что заслужила отдых...