Адвокат ангела, или Дважды не воскресают
Шрифт:
Я вспомнила рисунок Лизы: девочка с собакой под дождем, и свернулась калачиком.
– Ты что? – Он провел рукой по моему плечу и поцеловал меня в шею.
– Лизу вспомнила, – глухим голосом сказала я. – Где она сейчас, бедная моя девочка?
– Только не плакать!
– Не буду, – шмыгнула я носом. – Хочу, но не буду.
– Правильная установка. Надо не плакать, а действовать!
Я взяла Феликса за руку:
– Ты вернешь мне Лизу?
– Конечно. Обещаю.
Я бы поняла, если бы Феликс сказал: «Я сделаю все, что смогу». Или что-то в этом роде. Он же сам признался в первую нашу встречу, что
– Я тебе верю.
– А это – главное! – Полынников вскочил с кровати, обмотавшись простыней, и повернулся ко мне: – У меня есть для тебя подарок от Лизы.
– Да? – Я приподнялась на локте. – Какой?
– Сейчас увидишь. – Полынников взял пакет, лежавший в углу, и передал его мне: – Посмотри. Я пошел в ванную.
Я села на кровати, открыла пакет и достала оттуда игрушку – того самого мишку с ярко-голубым зонтиком, которого я подарила Лизе. Я взяла игрушку в руки и почувствовала, как слезы упали мне на руки. Я плакала, обхватив мишку, потом положила его на подушку и пошла в ванную, умыться.
Феликс был еще там. Я наклонилась над раковиной и умыла лицо.
Неожиданно Ф.Ф. взял меня за руки и притянул к себе, под душ. Я прижалась к нему, чувствуя, как моя боль постепенно стихает, рассасывается…Теплая вода хлестала меня по спине и бедрам. Я подняла голову, и струи заскользили по моему лицу.
– Феликс! – зажмурилась я. – Ты – просто чудо.
– Ага! – мгновенно откликнулся он, целуя меня. – Обыкновенное чудо. Кто бы сомневался.
За завтраком мы болтали обо всем на свете. Тревога и боль куда-то ушли, я чувствовала в себе подъем сил и боялась, что Феликс найдет меня трещоткой, девушкой, которая не закрывает рта, а все время говорит и говорит.
– Я тебе еще не надоела?
– Нет, – кратко бросил он.
Ф.Ф. сидел уже в костюме и поедал блюдо из лосося.
– Надо у них рецепт спросить. Любопытное сочетание продуктов. Плюс – сладкий вкус. Оригинально.
– Точно, – отозвалась я с набитым ртом. – Сладкая рыба! С ума сойти. Кстати, я хотела тебя спросить: где ты так мастерски готовить научился? Случайно не в повара готовился? А потом вовремя понял ошибку и подался в юристы?
– Это все Федька виноват. Он, будучи маленьким, жутко капризным был в отношении еды: то он не ест, это – не хочет. Бабушка намучилась с ним. Пришлось что-то изобретать на ходу. Сначала я экспериментировал с кашами, потом с картошкой: то котлеты из них сделаю, то запеканку. Бутерброды красивые, фигурные готовил. Так и увлекся готовкой. А теперь Федька лопает все подряд. Моя заслуга!
Я положила вилку на стол.
– Слушай! А у тебя есть фотография сына?
– Я ее всегда с собой ношу. – Ф.Ф. достал из кармана портмоне и вынул оттуда снимок: – Вот он, Федюня, Федор Феликсович.
Я посмотрела – и не поверила своим глазам! Со снимка мне улыбался тот самый парнишка, которому я помогла достать теннисный мяч из Викиного пруда! Не случайно, когда я только что познакомилась с Полынниковым, мне показалось, что я где-то его видела. У него и у сына были одинаковые ярко-синие глаза.
– Ты знаешь, Феликс, – сказала я, возвращая ему снимок, – между
В глазах Ф.Ф. заискрились смешинки.
– Да ну! Рассказывай-ка – что я упустил?..
Я рассказала ему о том случае с упавшим в пруд мячиком и прибавила со смехом:
– Теперь я понимаю, почему говорят, что весь мир – одна большая деревня! Так, значит, это твоя такая шикарная дача?
Ф.Ф. едва заметно нахмурился:
– Нет. Это дом отца и матери. Они бывшие мидовские работники. Сейчас отец занимается бизнесом, и довольно-таки успешно. Я редко бываю на даче, потому что когда-то мы планировали там жить с женой…
Возникло молчание. Я не знала, что сказать.
– Знаешь, мне в голову пришла одна мысль. Мои родители как раз с Федькой завтра уезжают в Турцию на две недели, и мы спокойно можем пожить на этой даче, – сообщил он мне.
– А как же Вика? Она меня увидит, будет звать к себе…Там еще есть ее Дэн. А я не хочу ни с кем видеться, общаться. Не знаю почему, но не хочу. Только ты и я… Извини, но это так.
– Тебе извиняться не за что. У меня у самого такое желание: удрать от всех на край света, вместе с тобой. И у нас есть для этого шикарная возможность – пустая дача, на которой никого нет. Со своей подругой ты можешь и не встречаться. Она живет там постоянно?
– Да нет…
– Вот видишь! Потом, там же высокий забор. Кроме того, ты вообще можешь сидеть в доме и никуда не высовываться. А гулять только вечером, когда уже темно и нет риска, что твоя подруга тебя увидит.
– Сразу видно: конспиролог со стажем. Все продумал, все взвесил.
– А то! Юристы – народ ушлый. С ними не пропадешь.
– Слушай… – Я замолчала и несмело продолжила: – А почему меня освободили?
– Берн забрал свое заявление о похищении ребенка.
– Берн?! – Мои брови взлетели вверх. – Не очень-то это на него похоже! Он был бы рад засадить меня за решетку, и надолго. Феликс, скажи мне все. Умоляю! Не скрывай ничего.
Ф. Ф. явно колебался, но я взяла его за руку.
– Пожалуйста!
– Понимаешь… твоя версия насчет компромата оказалась верной. У Берна имеется какой-то криминальный бизнес. И мне пришлось сблефовать, cказать, что у меня кое-что есть против него. Хотя некоторые факты я уже установил и примерно знаю, в каком направлении копать дальше. Но этого еще очень мало. Короче, Берн струхнул. Значит, дело тут действительно серьезное, и твой рассказ насчет типа, предложившего сделку, правдив.
– А ты сомневался?! – возмутилась я.
Но вместо ответа Феликс притянул меня к себе и закрыл мой рот поцелуем.
Из аэропорта мы сразу поехали к Феликсу на дачу. Но сначала он заехал на работу – разведать обстановку, а заодно и взять машину, которую он оставил там.
Мы доехали быстро, пробок на дорогах не было. Стоял серый безветренный день: деревья уже почти все оголились, и вид черных веток, протянувшихся к небу, не улучшал настроение. В последнее время солнце стало в Москве редким гостем, и такие серо-тоскливые дни обычно усиливали мою депрессию. Сейчас же я ощущала глубокое чувство покоя и уверенность, что все будет так, как надо. И этим чувством я была обязана Феликсу.