Адвокат как субъект доказывания в гражданском и арбитражном процессе
Шрифт:
Отменяя указанные судебные постановления кассационной и надзорной инстанции, судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, на наш взгляд, правильно указала, что закон не устанавливает, что меры по обеспечению иска применяются только по определенным требованиям, например, имущественным; о характере требований закон вообще не упоминает и с ним не связывает возможность или невозможность применения мер по обеспечению иска [80] .
В связи с этим, во избежании дальнейших разночтений, по нашему мнению, необходимо внести изменения и дополнения в ст. 133 ГПК РСФСР, ст. 75 АПК РФ (ст. 141 проекта ГПК РФ) следующего содержания: «Суд или судья по заявлению лиц, участвующих в деле, или по собственной инициативе может принять меры по обеспечению иска независимо от того, носит ли спор имущественный или неимущественный характер. Обеспечение иска допускается во всяком положении дела, с учетом характера исковых требований при принятии иска и если неприятие мер обеспечения может затруднить или сделать невозможным исполнение решения
80
Обеспечение неимущественного иска имущественным арестом возможно. Указ соч. С. 37–38.
Так, Тюменский арбитражный суд взыскал с газеты «Тюмень-2000», зарегистрированной в г. Тюмени в пользу Тюменской областной администрации моральный вред в сумме 10 млрд. руб. в связи с удовлетворением иска о защите деловой репутации. Однако, чтобы не платить по исполнительному листу, газета «сделала совершенно пустым свой счет» и стала печататься уже в Свердловской области [81] . То есть арбитражный суд, не приняв своевременно должных мер по обеспечению иска путем наложения ареста на имущество, дал возможность ответчику уйти от материальной ответственности. Мы в данном случае не обсуждаем законность вынесенного судом решения, однако, чтобы предотвратить подобные случаи, адвокаты на стадии подготовки дела к судебному разбирательству, должны при наличии достаточных оснований, ставить перед судом вопрос об обеспечении иска, а суд соответственно реагировать на них.
81
Честь, достоинство и репутация: Журналистика и юриспруденция в конфликте (результаты исследования и материалы конференции). М., 1998. С.88.
Достаточно сложный вопрос в характеристике полномочий адвоката в гражданском и арбитражном процессе заключается в определении пределов его самостоятельности, в том числе и в доказывании. Так, из приведенных норм, регламентирующих судебное представительство, следует, что пределы полномочий представителя зависят от воли лица, которое он представляет. Подобное правило распространяется и на доказывание. Вместе с тем, из сказанного не усматривается, что адвокат выступает в роли пассивного исполнителя воли своего доверителя. Поскольку данная проблема является сложной, то она заслуживает более подробного рассмотрения.
Обсуждая вопрос о самостоятельности адвоката в доказывании, на наш взгляд, следует в первую очередь обратиться к ст. ст. 182 и 971 ГК РФ, из которых усматривается, что в суде представитель (поверенный) выступает самостоятельно, что требует от него активного и творческого отношения к доказыванию. Например, адвокат во многих случаях совершает доказательственные действия от своего имени или от имени юридической консультации, что автоматически возлагает на него ответственность за избрание правильной позиции. Его активность проявляется при решении различных вопросов судебного познания. Он обязан обращать внимание суда на неполное или неправильное определение предмета доказывания по делу, то есть совокупности фактов, имеющих юридическое значение, которые необходимо доказать сторонам с тем, чтобы суд правильно применил нормы материального права, определил права и обязанности сторон. В соответствии с этим, он обязан также заявлять ходатайства об истребовании дополнительных средств доказывания, а если они имеются, то о приобщении к делу. Представитель также должен ходатайствовать об исключении из процесса представленных письменных, вещественных доказательств, а также свидетелей, в связи с недопустимостью указанных доказательств, как не имеющих значения для рассмотрения дела и т. д. Адвокату необходимо иметь ввиду, что п.4 ч.2 ст. 141 ГПК РСФСР, п.4 ст. 112 АПК РФ следует понимать в контексте с ч.2 ст. 50 ГПК новой редакции (1995 г.), ст. ст. 56, 57 АПК РФ, в которых предусмотрено, что суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой из сторон они подлежат доказыванию. Например, участвуя на стороне истца по делу о лишении родительских прав, адвокат должен иметь ввиду, что родители могут быть лишены родительских прав по основаниям, предусмотренным в ст. 69 СК РФ, только в случае их виновного поведения (п. 11 постановления Пленума верховного Суда РФ от 27 мая 1998 г. № 10 «О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с воспитанием детей»). Поэтому задача адвоката в гражданском процессе будет состоять в доказывании отсутствия заботы по воспитанию ребенка, использовании родительских прав в ущерб интересам детей, например создании препятствий в обучении, склонении к попрошайничеству, воровству, проституции, употреблению спиртных напитков или наркотиков, жестоком обращении с детьми и т. п.
Также адвокат должен иметь ввиду, что определение объема подлежащих доказыванию фактов и правовая квалификация отношений, взаимосвязаны между собой. Нельзя определить предмет доказывания по делу без знания содержания закона, подлежащего применению, и в то же время трудно определить правоотношения без знания тех фактических обстоятельств, которые имели место между сторонами [82] .
По-прежнему остается дискуссионным вопрос о мере ответственности адвоката за содержание тех документов или устных
82
Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу РСФСР. Под ред. Треушникова М. К. М., 1999. С.223.
83
Архив Президиума Московской областной коллегии адвокатов за 1995–2000 г.г.
Поэтому, если позиция адвоката расходится с позицией обратившегося к нему лица, то адвокат обязан либо убедить это лицо в необходимости изменения позиции, либо прекратить поручение. Мы согласны с мнением Б. Тиховского, который считает, что «по договору поручения поверенный не может отводить себе удобную роль послушного исполнителя всех желаний клиента, а обязан войти в обсуждение правомерности его требований и поддерживать может только законные требования» [84] . Интерес в данном случае представляет одно дело, рассмотренное судом общей юрисдикции.
84
Тиховский Б. Участие адвоката в рассмотрении гражданских дел. Советская юстиция. 1966. С. 18–21.
Так, истица В. обратилась в суд с иском в Коломенский городской суд Московской области к 3. об определении порядка пользования земельным участком и взыскании морального вреда в размере 1000 тыс. руб., мотивируя тем, что 3. чинит ей препятствия в пользовании принадлежащей ей части земельного участка. Поскольку истица самостоятельно предъявила иск без помощи адвоката, то она просила в судебном заседании, чтобы суд удовлетворил помимо основных требований, и дополнительные требования о компенсации морального вреда. Ее интересы в суде представлял адвокат Г., который разъяснил истице, что ее требования о компенсации морального вреда по данному спору, не основаны на законе, однако доверительница настаивала на этом. В своей речи в судебных прениях адвокат Г. не стал просить суд о взыскании с 3. 1000 руб в виде компенсации морального вреда, понимая несостоятельность ее требований. Суд согласился с позицией представителя и удовлетворил основные исковые требования, отказав при этом в иске о взыскании с ответчика в счет компенсации морального вреда, мотивируя тем, что законом не предусмотрена компенсация морального вреда по делам данной категории [85] .
85
Архив Коломенского городского суда Московской области. Дело № 2–5/99.
Сказанное означает, что практика требует от представителя активно влиять на формирование доказательственной позиции своего клиента. Однако данная ориентация практики не совпадает с точным смыслом закона. Например, в п.1 ст. 973 ГК РФ говорится о том, что поверенный обязан исполнять данное ему поручение в соответствии с указаниями доверителя. Несмотря на то, что далее говорится о том, что указания доверителя должны быть правомерными, осуществимыми и конкретными, в данной статье ничего не говорится о том, что поверенный обязан предупреждать своего доверителя о неправильности его указаний. Поскольку это имеет очень важное значение для правильного выполнения поручения, на наш взгляд, в данном случае можно использовать, например, правило, которое содержится в договоре подряда. Так, ст. 716 ГК РФ требует от подрядчика немедленно предупредить заказчика о возможных неблагоприятных для него последствий выполнения его указаний о способе исполнения работы.
Иными словами, подрядчик, как специалист, обязан предостерегать своего заказчика. По нашему мнению, между договором подряда и поручения имеется много общего, поскольку в обоих случаях речь идет о выполнении специалистом для неспециалиста определенных действий. В связи с этим, некоторые положения договора подряда вполне могут, по нашему мнению, послужить образцом для совершенствования договора поручения и соответственно использованы адвокатом в гражданском и арбитражном процессе. Для этого, на наш взгляд, необходимо внести изменения в ст. 973 ГК РФ следующего содержания: «Поверенный обязан следовать не всем, а только законным и обоснованным требованиям своего доверителя и обязан предупреждать о неправильности его указаний».
Мы полагаем, что самостоятельность адвоката в доказывании основана еще также на том, что доказывание — это процессуальная деятельность, предусмотренная в законе. Ни один субъект доказывания не вправе пренебречь этими правилами. Например, положения ст. ст. 50, 53–55 ГПК РСФСР, ст. 5 3–5 5 АПК РФ и других статей кодексов, где содержатся указания относительно того, каким образом обязаны лица, участвующие в деле, осуществлять доказывание, никто не вправе игнорировать. При этом, необходимо всегда учитывать то обстоятельство, что обратившийся за помощью не всегда осведомлен о существовании этих норм. Адвокат же, который обязан руководствоваться этими нормами, должен умело убеждать своего доверителя о необходимости следовать его примеру. Требования, содержащиеся в ст. 30 ГПК РСФСР, ст. 33 АПК РФ (ст. 35 проекта ГПК РФ), где говорится о том, что «лица, участвующие в деле, обязаны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами», не вправе игнорировать ни адвокат, ни его доверитель.