Адвокат Казановы
Шрифт:
Дмитрий с ностальгией провел рукой по стройным рядам своих костюмов, сорочек и брюк. Они были модными и дорогими, совершенно непохожими на то тряпье, которое болталось сейчас на нем. Он выбрал сорочку, свитер, снял с плечиков дубленку, а с обувной полки зимние ботинки на меху. Несколько комплектов одежды он бросил в пакет. Затем рассредоточил вешалки так, чтобы пропажа не бросалась в глаза.
На противоположной стороне гардеробной размещались шкафы и полки его супруги, до отказа набитые одеждой. Повинуясь внезапному порыву, Дмитрий подошел туда. Тихо струясь, ниспадая
Он провел рукой по меховым накидкам, курточкам и длинным пальто. Как странно, но нет ее любимого полушубка из меха шиншиллы… куда-то исчезло также длинное манто из лисы… Должно быть, безутешный родственник Вощинский потихоньку растаскивает семейное имущество…
Дмитрий кинул в мешок женскую дубленку, а следом за ней красивый свитер и шапку. Пусть меньше достанется милому Павлу Алексеевичу! Потом он прошел к столу и в одном из ящиков обнаружил свои водительские права, служебный пропуск в спортивный клуб. Находки он аккуратно положил в карман. Конечно, не паспорт, но все-таки документы…
Больше ему было нечего делать в доме. Напоследок он тенью проскользнул на кухню. Холодильник, конечно, не ломился от продуктов, как в старые добрые времена, ведь в доме теперь никто не жил постоянно. Но на полках стояли кое-какие припасы, а среди упаковок с кетчупом и майонезом красовалась бутылка неплохого красного вина. Он прихватил ее с собой, надеясь, что пропажу спишут на кого-нибудь из слуг.
Прошло еще несколько минут, и красная лампа на торце дома снова загорелась ровным светом, оповещая всех, что за ночь в доме не произошло никаких происшествий…
Тамара едва узнала в модно одетом молодом человеке своего постояльца.
– Это ты? – спросила она, не веря своим глазам.
– Да, я. Неужели так сильно изменился?
– Тебя не узнать! – проговорила девушка, пропуская его в комнату и оглядывая с головы до ног. Однако радостная улыбка постепенно сползла с ее лица. Теперь она смотрела на него почти враждебно.
– Что случилось? Ты не рада меня видеть? – удивился он. – Постой-ка, я еще не показал то, что принес для тебя.
Он раскрыл пакет и вынул женскую дубленку, шапку и свитер. Вывалил подарки на диван и обернулся к девушке, ожидая радостных восклицаний и благодарности.
Но Тамара, к его удивлению, на подарки не бросилась. Она подошла неспешно и, взяв дубленку в руки, принялась изучать ее, словно собиралась купить.
– Эй! В чем дело? Тебе не нравятся вещи? – забеспокоился он.
– Нравятся, – ответила она. Помолчала и, глядя ему прямо в глаза, продолжила: – Скажи честно, ты кого-то убил или ограбил?
Он едва не поперхнулся:
– Да ты что, с ума сошла?
– Тогда откуда, мать твою, взялись такие дорогие вещи? – Ее голос почти перешел на крик.
– Это
– Не смеши меня! Пару дней назад ты едва не умирал с голоду и тебе нечем было прикрыть задницу. Теперь ты заявляешься ко мне, одетый, как столичный фраер, и заявляешь, что, оказывается, богат. Как объяснить такую перемену, а? – Тамара уставилась на Дмитрия, сверля его свирепым взглядом. – Может, ты – переодетый принц и сидел на привокзальной площади, чтобы найти себе в жены чистую и порядочную девушку? Может, ты теперь женишься на мне и отвезешь во дворец? Может, я и есть та самая Золушка? Отвечай!
– Да что ты ко мне пристала? – испугался ее напора Дмитрий. – Никакой я не принц, а то, что ты видишь, вовсе не богатство. Просто шмотки, тряпки, одежда.
– Хороши тряпки! – Она сунула ему под нос известные лейблы. – Ты меня за дуру держишь? Дольче и Габбана, Версаче. Скажи, на какой помойке раскиданы такие тряпки, я собственноручно переберу контейнер!
– Да они и не фирма вовсе, подделка! Да-да, вот те крест, дешевая китайская подделка! Просто я нашел того ублюдка, который спер мой чемодан, и вернул вещи.
– А это тоже твои вещи? – спросила Тамара, указывая на одежду Инги. – Или, может, их носила твоя жена?
– Носила, – тихо признался. – Только ее со мной больше нет.
– Она тебя бросила?
– Можно сказать и так.
Тамара села на диван, обхватив голову руками.
– Слушай, я тебе не верю. Но я больше не буду тебя пытать, ответь только мне честно. Вещи сняты с трупа?
– О господи! Нет, конечно. Как тебе такое только в голову взбрело?
– Тогда еще вопрос. Хозяева вещей живы и здоровы?
– Да! – ответил он. – Да!
Она облегченно вздохнула и надела на голову шапку.
«Хорошо, что ты не знаешь, что стало с хозяевами этих вещей, – грустно подумал он, наблюдая за тем, как Тамара, охорашиваясь, вертится у зеркала. – Одна уже несколько месяцев покоится в земле. Второй – беглый заключенный, под ногами которого горит земля, тоже едва жив…»
Глава 24
Следователь по делу Потапова не находил себе места после того, как тот, обвиняемый в разбое и изнасиловании, выложил перед ним новую версию ночного происшествия в киоске.
– Нет, ну вы слышали, а? – Он повернулся к Дубровской, пронзая ее недобрым взглядом. – Значит, не было никакого нападения и изнасилования? Значит, имела место всего лишь банальная семейная разборка? Должно быть, за такой поворот в деле мы должны благодарить вас?
– Не понимаю, что вы имеете в виду, – скромно ответила Лиза, придавая лицу выражение безмерного удивления.
– Не понимаете, да? Тогда я вам объясню…
Следователь прекратил нервное хождение из угла в угол и с размаху уселся на стул. Не удовлетворившись, видимо, большой дистанцией, он пододвинулся ближе к адвокату. Теперь их глаза оказались почти на одном уровне.