Афанасий - герой республики
Шрифт:
Так что под мерный стук колес я спокойно уснул. Тем более, что ночью Вика все-таки успела меня хорошенько вымотать. Но проспать мне удалось не слишком долго: в смысле, не до утра. Как только стемнело, в вагоне появились Вика с Эллой. Меня растормошили, подняли и Вика уволокла меня с собой, через одно купе. А Элла осталась вдвоем с Крушельницким. Так что отдохнуть в покое нам обоим эти двое (точнее, уже полтора) суток так и не удалось. А через день, еще до обеда, вы выгрузились (вместе с вещами) на вокзале в Екатеринбурге. Где сразу же почувствовали разницу в погоде между Питером и Уралом. Но, слава богам, Морда подгадал поезд с пересадкой до Тагила. Конечно, не такой комфортный, как столичный: с двумя купе по 4 человека в каждом, с соседями-
Разобраться с заводчиками пришел из соседнего вагона Морда. Что он им объяснил, не знаю, но они собрали пожитки и ушли пьянствовать к приятелям, в другое купе. А мы остались на месте, в продуваемом вьюгой кубрике. Хорошо, что свои вещи я затащил с собой: под тулупом, когда его развернули, стало намного теплее.
К вечеру прибыли на конечную станцию. Видимо, прямо перед нами прошел состав, расчищающий пути: в окошко на всем протяжении были видны свежие белоснежные отвалы вдоль полотна. Высадившись на вокзале (обычная платформа, открытая всем ветрам), выяснили, что дальше добираться придется на санях, и только утром. А пока нужно переночевать в привокзальной корчме. И тащить туда все свои вещи (пусть и недалеко, но муторно) придется на своем горбу. Так что я в тулупе, валенках и ушанке, даже взмок. А девушкам тащить вещи помогли ребята. Да и местные работяги (похожие больше на разбойников с большой дороги) подключились. Но, как ни странно, ничего по пути не пропало. А еда в корчме оказалась сытная и вкусная. Правда, на нас опять посмотрели недоуменно, когда мы отказались от водки (по-местному называемой «хлебным вином»).
Сутра вьюга улеглась, и снег сиял на солнце. Погрузив вещи в уже стоящие у крыльца розвальни и рухнув туда же сами, мы двинулись к конечной точке маршрута: в руднично-заводской поселок. И тут я еще раз оценил правильность выбора одежды: под мой тулуп даже Вика поместилась!
А Крушельницкий, тем временем, просвещал нас на тему места, куда мы направляемся. Оказалось, происходит все и на самом деле «во глубине Уральских руд». И так называемый «город» — просто рудник (правда, большой, где добывают практически все металлы, включая медь, железо, золото, платину и строительный камень), рядом с которым выстроено несколько плавильных заводов. Работники, в основном нанятые крестьяне, но в последнее время появились и артельщики, которые моют на расположенных рядом реках золотишко. Плюс геологи и шахтные мастера (разного рода маркшейдеры), которые занимаются поисками новых лав и пластов, и руководящие укреплением штреков и забоев. А на поверхности находится несколько заводов, меде- и чугунолитейных. Попутно добывают и другие металлы: те же медь, свинец, а также золото и платину.
А открыли это месторождение, можно сказать, случайно: местный охотник (их там называют вогулы, эту национальность) притащил губернатору несколько камней со странной горы. Может, она и имела какое-то местное название, но оно за ненадобностью забылось. Губернатор что-то понимал в минералогии, и понравились ему эти камни. Он и послал для обследования места своих подручных. Те изучили места, и обнаружили месторождения меди. Которое очень нужно было молодой Республике. А следующее обследование обратило внимание на толстые столбы, которые тут и там торчали из горы. И оказалось, что это самое настоящее железо: почти чистое, до 85%! Хоть прямо в плавильную печь закладывай! В общем, гору тут же переименовали в Благодать, и начали строить рядом заводы. А при них и поселок. И даже вогула не забыли: выплатили ему за открытие прииска целых 24 рубля 70 копеек.
Только сказывают, что местные сильно осерчали на этого охотника (кажется, его звали Степан Чумпин, а может, и по-другому как-то). Мол, гора эта издавна была священным местом для вогулов, а он ее сдал русским. И сожгли его друзья-приятели на той самой горе: теперь на том месте часовенка стоит, на месте древнего святилища. А поселок с той поры вырос: после исследования Менделеева (он специально в те места заезжал) открыли, что там запасов железа должно на тысячу лет хватить! Вот в этом-то месте и начали пропадать дети.
Ну, дело-то житейское: где они только не пропадают! А тут и шахты глубокие, и древнее капище, и лес-тайга под боком... Но случилось так, что пропали близнецы, Маша и Миша, дети местного управителя. Вот его жена шум и подняла. А наши «отреагировали»: вот вам, ребята, неразрешимая загадка в самом медвежьем углу, езжайте срочно и найдите ответ! Так что искать нам, не переискать.
— А что местные? Они же по-всякому, округу лучше пришлых знают?
— Да в том-то и дело, что ничего не нашли. Да плюс много куда просто боятся лезть: сказки друг другу рассказывают. Про гоблинов, кобольдов и Мышиного Короля. Мол, если в дело вступила нечистая сила, то мы туда не полезем! Вот нас и вызвали.
— Значит, придется лезть туда, куда не хотят соваться местные, — со вздохом сообщила Вика, решившая взвалить на себя роль «Капитана Очевидность».
— А иначе не получится, — поддакиваю я в том же стиле. И дальше мы едем по лесной дороге молча.
Глава 28
Сам городок оказался волне благоустроенным. Особенно цивилизованной выглядела главная улица, носящая распространенное название «Торговая». Вдоль нее выстроились бревенчатые одноэтажные «работные дома», или же казармы для рабочих, а также двухэтажные каменные магазины. Улица упиралась в площадь, на которую выходили сразу несколько «заводоуправлений». Тут же располагалась церковь с покрытыми золотом куполами и крестами на них, а также городская мэрия. Куда мы и направились первым делом. А еще через несколько минут там же появился градоправитель в мятом мундире и его супруга. Которые были несколько ошарашены относительно юным возрастом «поисковой партии».
Но тут же в разговор вмешался Морда, начавший рассказывать о большом опыте участников и наградах, которые уже были вручены членам отряда Верховным Советом и личной благодарности Генерального Секретаря.
Слегка успокоив городскую власть, Морда перешел к более насущным вопросам: размещению и питанию команды. А после этого (а лучше утром) уже ознакомить членов отряда с предварительно достигнутыми результатами поисков: с картами, кроками и помощью лесничих и шахтеров.
Затем мы опять вышли на улицу и осмотрелись, сориентировавшись по карте. Город раскинулся в основном у восточной стороны горы, а также на берегах созданного на протекающей речке водохранилища. На одном берегу водохранилища размещались дома побогаче — купцов, заводского начальства и ценных специалистов. На другом берегу теснились домишки попроще: рабочих и шахтеров побогаче. Ну, а беднота ютилась, как и положено, поближе к заводам и окраинам.
Причем, если дома зажиточных жителей и начальства были совершенно «городскими», с парадным входом и рядами остекленных окон вдоль фасада, то большинства жилых домов состояли как бы из двух частей: жилая часть и двор для скотины и хозпостроек находились под единой крышей. И это было совершенно логично, если учитывать количества снега, засыпавшего дома. Только центральная дорога и проходы к домам были расчищены: кое-где это проходы напоминали тоннели в стенах сплошного снега. Н да, и как в таких условиях искать следы детей, пропавших чуть ли не месяц назад?
Кстати, ту самую Гору было видно буквально из любой точки городка. Здоровенная гора, о трех вершинах. На одной из вершин виднелось что-то вроде часовенки. А возле нее что-то вроде памятника. Видимо, то самое бывшее местное капище, и место смерти первооткрывателя. Ну, да ладно, завтра схожу, осмотрюсь на месте. А пока отправился в корчму, куда нас поселили.
Ужин был сытным, но выставленную на стол бутыль «хлебного вина» мы даже не обратили внимания. Что вызвало искреннее недоумение у обслуги, и даже переглядывания у «подавальщиц».