Афера по-семейному
Шрифт:
Виктория молчала. Алиби. Что-то важное не давало ей покоя. Откуда у нее алиби? Похоже это случайность, спутавшая все карты преступникам.
Все знали, что заказчики по последнему договору подряда оказались довольно скандальными и требовали убрать статью расходов, предусматривающую пятипроцентное повышение стоимости объекта. Вина была не строительной фирмы, конечно, а заказчиков, умудрившихся скрыть некоторые нюансы и внесших изменения в проект в последний момент, но это были клиенты. Чтобы не работать в убыток, надо было отвоевывать эти пять процентов, приходилось договариваться, показывать наглядно, убеждать.
В
Королева всегда ездила по делам фирмы сама, на своей машине. Всегда, кроме того дня, когда утром садясь за руль не заметила, что на лобовом стекле машины появился скол от прилетевшего камня. Сначала, Виктория не обратила на это внимания, но Витя, водитель Саныча, убедил ее, что если не заделать дырочку вовремя, то она расползется трещинами по всему стеклу и тогда девушка отогнала ее в мастерскую. Дальше начиналось алиби. На стройку Королева поехала на раздолбанной восьмерке прораба, то есть не одна. Переговоры закончились быстро, но будучи без колес, она несколько часов проторчала, таскаясь по стройке и выслушивая технические термины, которыми потчевали заказчиков. Забрал ее водитель Витя и привез в офис, таким образом, сама того не желая, она весь день была на виду и ее видело куча народу.
– А алиби, то стопроцентное, - ухмыльнулась Королева.
– Что ты сказала? – обернулся Степан.
– Спрашиваю, ты то, каким боком ко всей этой истории?
Мужчина задумался, а Виктория поняла, - «сейчас соврет».
– Считай, что я заинтересованное лицо, - сформулировал свою мысль Степан и ухмыльнулся, - наемник.
– Аааа….. А я то дура понадеялась на любовь с первого взгляда, - съязвила Королева,- а оказывается ты просто заинтересован! Ну и как спать по заинтересованности? Нигде не жмет, не подташнивает?
Степан Андреевич поморщился.
– Прекрати. Тебе не идет этот тон. Я же с серьезными намерениями. Никто не виноват, что мы познакомились при таких не веселых обстоятельствах.
– Ты еще про любовь мне расскажи, - подсказала девушка, - и про замужество, а то я забыла!
– Ну, прости, перегнул палку, бывает!
– Бывает!? Бывает? Это теперь так называется? Заморочил бедной девушке голову и в кусты? Я так понимаю, ты ждал, что я после предложения твоего растрогаюсь, растаю и тут же бабки тебе на блюдечке вынесу. Ты этого ждал? Представляю, какой тебе облом – бабок то нет. Лоханулся ты милый,- перешла на жаргон Королева.
– Перестань вести себя как стерва! – Разозлился мужчина.
Виктория захохотала, а Степан Андреевич, резко газанув, свернул на автозаправочную станцию и, заняв перед носом замешкавшейся восьмерки место у автомата, сунул пистолет в бак.
– Я понимаю, что ты вправе злиться, но что сделано, то сделано, - заявил он с жаром, - в конце концов, это глупо! Я не могу оправдываться постоянно!
– А ты оправдывался?
– Все! С меня хватит!
Мужчина закрыл бензобак, схватил свою сумку и направился к кассе. Виктория посмотрела ему вслед задумчиво.
– Действительно, и с меня хватит, - пробормотала она, усаживаясь за руль, - сам доберешься, - решила Королева и резко газанув, выехала со стоянки.
Старые знакомые
Домой Виктория попала только поздно вечером. Осмотревшись и не увидев ничего подозрительного, она вышла из машины и, пустив перед собой собаку, помчалась к парадной. Дальше все случилось, как в дешёвом кино ужасов. Когда она уже протянула руку к вызову лифта, Степан ощетинился и зарычал, а из углубления за лифтом вдруг появилась тень и потянула к девушке руку. Вытаращив глаза и завизжав, Королева развернулась на сто восемьдесят градусов и рванула вверх по лестнице. Сзади раздавались звуки борьбы, мат и ругань. Виктория выхватила ключи и дрожащими руками начала тыкать в замок. Вдруг, сзади на плечо девушки легла рука и хорошо знакомый голос предложил:
– Давай помогу.
Она взвизгнула, обернулась, ее организм не выдержал второго потрясения, сознание померкло и, закатив глаза, она грохнулась в обморок.
В себя пришла девушка, от какого то бормотания. Открыв глаза, она обнаружила, что лежит на собственном диване, с краю, устроив ее ноги у себя на коленях, вольготно расположился Синявский, то есть Милославский, а напротив, в кресле с перебинтованной рукой и бокалом в руке на самом краешке пристроился сосед Юра.
Приподняв голову, Виктория осмотрелась, задержав взгляд на подарочной бутылке коньяка и тарелке с довольно крупно порезанным лимоном.
– Что здесь происходит? – сердито спросила она.
Голос звучал глухо, как бы с натугой и она прокашлялась.
Юрик тут же подскочил, засуетился, большим глотком допил из бокала и занюхав рукавом сконфуженно заулыбался.
– Так лечимся, - он сунул под нос девушке перебинтованную руку. – Вон как твоя псина меня покалечила, целый кусок выдрала! Я, конечно, мог бы заявить куда следует, но мы же соседи…..
– Так это ты меня около лифта караулил? – ахнула Королева подскакивая.
– Не караулил! Хотел предупредить, что под дверью тебя ждут!
– Кто ждет?
– Так вот этот.
Алкоголик вытянул руку и ткнул ею в сторону Милославского.
– Я же не знал, что это тоже твой ухажёр, вот и решил бдительность проявить.
– Ну, спасибо, предупредил! Я чуть богу душу не отдала!
Она развернулась к незваному гостю.
– Тебя то каким ветром сюда надуло?
Милославский пожал плечами и покосился на Юрика.
– Так, я все поняла! Заканчивайте посиделки и выметайтесь, - разозлилась Королева, хватая бутылку и убирая ее на полку.
– Надо же, подарочную бутылку испортили! Что я теперь Санычу на день рождения дарить буду?
Сосед жалобно покосился на Милославского, а тот только хмыкнул.
– Что же мы за народ то такой, - удивился он, - дарим, что получше, а сами всякой фигней обходимся. Нельзя на себе экономить, себя любить надо.
– Вот собирайтесь и идите любить себя в другое место.
Юрик продолжал мяться на пороге.
– Ну, чего тебе еще, горе горькое?
– Так, полечить руку надо, - жалобно завел тот, - не ровен час заболит, придется в больницу обращаться, а те ментов вызовут. Зачем нам проблемы?