Афера в Брунее
Шрифт:
– Если это правда, – настаивал Малко, – то это может служить объяснением...
– Конечно, – должен был признать китаец. – Но кто будет расследовать дело Аль Мутади Хаджа Али?
– Я, – ответил Малко.
Лим Сун рассмеялся.
– Вы даже не сможете проникнуть во дворец. Вы не осознаете могущество человека, который несколько раз в день видит султана...
– Если это Хадж Али, – сказал он, – то Джон Сэнборн был убит, как утверждает его жена, практически ни за что. Пропавший или мертвый, он представляет собой идеального преступника...
Лим Сун посмотрел на него с сочувствием.
– Мистер Линге, – мягко сказал он, – мы в Брунее. Здесь все и вся зависит от дворца. Если завтра Хадж Али решит, что я ему не нравлюсь, меня со всей семьей закинут в самолет на Сингапур. Нет законов, парламента, общественного мнения, есть только воля султана и его окружения. Я здесь живу уже двенадцать лет, а мне еще не дали постоянной визы. Потому что я – китаец.
Начальник полиции – двоюродный брат султана. По одному только слову Хаджа Али он вас вышлет. А еще имеются «мальчики» Гая Гамильтона. Вместе с гуркхами они обеспечивают личную безопасность султана и выполняют «особые» задания. Это – убийцы, и они находятся под защитой дворца. Будучи уверенными в своей безнаказанности, они могут вас прикончить в вестибюле «Шератона» в присутствии полусотни свидетелей...
– Однако надо каким-то образом навести справки о Хадже Али, – настаивал Малко.
Лим Сун еще раз рассмеялся от всего сердца.
– Абсолютно все проходит через него. Я вам говорю, что он не-при-кос-но-ве-нен.
В комнате настала тишина, нарушаемая лишь гудением кондиционера. Малко почти не продвинулся вперед. У него были соображения насчет возможного преступника, но тот был в такой же степени недоступен, как если бы находился на луне... Лим Сун посмотрел на часы и встал.
– У меня заседание правления. Я должен вас покинуть.
Он проводил Малко до лифта, где они обменялись долгим рукопожатием. Когда Малко заходил в кабину, он многозначительно сказал:
– Мистер Линге, Уолтер Бенсон говорил мне о вас и о ваших достоинствах. Вы мне глубоко симпатичны. Я вам скажу, что думаю в глубине души. Джона Сэнборна убили. Его тело никогда не найдут. Если вы приблизитесь к окружению султана, то сразу столкнетесь с неписаными законами этой страны и с убийцами Гамильтона. Никто вам не поможет. Уезжайте. Было бы глупо закончить в Брунее такую блестящую карьеру.
Глава V
Малко вдруг почувствовал, что его захватывает слепая ярость: эта важная персона на краю света и его уверенные в своей безнаказанности прислужники бросали вызов ЦРУ и самой могущественной державе мира. В этом было что-то нереальное... Задержав Лим Суна, он тихо сказал ему:
– Я остаюсь, мистер Сун, и буду очень, очень осторожен. Но мне хотелось бы иметь хоть какую-нибудь зацепку...
Китаец посмотрел на него долгим недоверчивым взглядом.
– Вы – упрямый человек, мистер Линге, – проговорил он своим мягким голосом. – И храбрый. Я постараюсь, чтобы вы встретились с одной из
– Это лучше, чем ничего. Когда и каким образом?
– Я вам позвоню в «Шератон».
Малко спустился. Как бы для смены обстановки разбушевался дождь. Малко поехал по Кота Бату. В зеркале заднего вида он быстро засек бежевый «рейнджровер», который, видимо, следил за ним. Дождь мешал установить личность водителя.
Он по-прежнему следовал за ним, когда Малко поднялся по извилистой дороге, ведущей к вилле Сэнборна. В этот раз Джоанна была одета в джинсы с майкой, плотно облегающей ее замечательную грудь... Большие темные круги виднелись под ее серыми глазами. Они почти дружески поцеловались.
– Вы что-нибудь нашли? – с тревогой спросила она.
– Не очень много! – признался Малко. – Вы в курсе о китаянке, с которой ваш муж виделся в день своего исчезновения?
Серые зрачки расширились, и Джоанна немного помедлила, перед тем как ответить одним выдохом:
– Да.
– Почему вы не сказали мне о ней?
– Он, видимо, с ней переспал, – резко сказала она. – Он обожал азиаток, и уже довольно давно мы с ним не занимались любовью. Она была, вне всякого сомнения, сообщницей... С деньгами можно купить много людей...
– Ваш муж разговаривал об этом деле с Гаем Гамильтоном?
– Да, конечно.
– После этого вы говорили с ним?
– Да. Гамильтон думает, что это Джон украл деньги. Однако он был очень любезен со мной. Почему вы об этом спрашиваете?
– Если Джона убили, – сказал Малко, – то Гамильтон должен об этом знать.
Большие серые глаза широко раскрылись.
– Это чудовищно, то, что вы говорите! Гай всегда был другом. Он часто приходил к нам ужинать...
– Я могу ошибаться, – заметил Малко. – Я продолжу расследование.
С глазами, полными отчаяния, Джоанна смотрела, как он уходил.
Он поехал по Кота Бату в обратном направлении. Дождь кончился, и на реке трещали сампаны.
В трубке раздался веселый голос Лим Суна. Телефон позвонил как раз в тот момент, когда Малко входил в комнату.
– Мистер Линге, – предложил китайский банкир, – мы можем выпить пива возле моего другого банка. После пожарного поста торговый центр на набережной Султана. Я вас жду перед входом. Через четверть часа...
У Малко оставалось время лишь снова отправиться в путь. Он очутился в квартале современных зданий и остановился на большом паркинге. Стояла невыносимая жара. Он нашел Лим Суна около небольшого серого здания, относительно современного, но уже тронутого сыростью.
– Пойдемте в «Фонг-Мун», – сказал Лим Сун, – это на другой стороне площади.
Войдя туда, они почувствовали, будто оказались в сауне. Их посадили в пустом зале, и официантка принесла два пива. Китаец издал сухой смешок.
– Они не имеют права подавать спиртное, но мы здесь находимся среди китайцев...