Афганские эпизоды. Сборник коротких рассказов
Шрифт:
Эпизод 3. ««Братство» по оружию»
Предателей презирают даже те,
кому они сослужили службу.
Публий К. Тацит
Командир неспешно оглядел офицеров и кивнул начальнику штаба:
– Начинайте, Виктор Борисович, с чувством, толком и расстановкой.
Майор раскрыл свой блокнот и монотонно-размеренным голосом приступил к докладу:
– Получен приказ – оказать помощь местной бригаде царандоя в проведении операции. Само мероприятие имеет локальный характер и, потому…
Командир недовольно перебил неторопливую речь начальника
– Вечно ты, Борисыч, своими заумными словесами тень на плетень наводишь, а времени, итак, в обрез, – снова обведя взглядом лица подчинённых, сказал, как отрубил, – короче, нам надо блокировать пути возможного отхода духов и, в случае чего, поддержать царандоевцев огнём. Детали операции уточним на совместном совещании в штабе бригады, где нам надо быть уже через полчаса. Со мной едут командир четвёртой роты, реактивщик, ну и ты, Борисыч. Выезжаем через десять минут на двух бэтээрах взвода связи. Охрану колонны обеспечивает разведвзвод в полном составе. Вопросы есть? Вопросов нет. Все свободны.
Командир царандоя встречал гостей, как и положено, за столом, уставленным тарелками со сладостями и самоваром. Справа и слева от начальника сидели его заместители с такими же непонятными знаками различия на погонах. Начальник радушным жестом пригласил офицеров занять места за столом и на хорошем русском языке обозначил последовательность совещания:
– Не будем уклоняться от традиций нашего гостеприимства: дела обсудим после чаепития, – кивнув сарбазу, стоящему у стола с белоснежным полотенцем в руках и, глядя, как тот разливает чай в стаканчики «приталенной» формы, неторопливо продолжил, – самовар я купил в Москве, когда был слушателем академии. Отсюда и мой «русский». Угощайтесь, поверьте, без хорошего чая, большой задачи не решить. Но не надо волноваться, мы поступим по-военному. Времени для подготовки не так уж и много.
Церемония действительно закончилась не по-восточному быстро, уже через полчаса сарбаз убрал посуду, а адъютант расстелил карту. Бригадир приступил к пояснениям:
– Мы согласовали с вашим командованием порядок взаимодействия. Здесь, – он ткнул карандашом в овал на карте, – по информации из надёжных источников, мятежники организовали перевалочную базу для хранения и подготовке к дальнейшей транспортировке оружия, боеприпасов и наркотиков. Охрана довольно приличная, что-то около пятидесяти человек. Наша задача: внезапной атакой с востока и юга, уничтожить посты охраны и овладеть складами. Задача ваших войск: блокировать два маршрута отхода и, при необходимости, поддержать нас огнём бронетранспортёров. В крайнем случае склады должны быть уничтожены ударом вашей реактивной батареи. Ваш комбриг разрешил привлечь один «градовский» взвод. Операция местного значения, я думаю, что с вашей стороны будет достаточно одной роты. Риск для ваших бойцов минимальный. В оцеплении главное – внимание и тишина. От нас будет действовать усиленный батальон.
Комбат, изучив карту, кивнул начальнику штаба:
– Виктор Борисович, скопируй обстановку, – переведя взгляд на командира царандоя, спросил, – время начала операции уже определено?
Начальник с некоторой поспешностью ответил:
– Через сорок минут после фаджра, предрассветной молитвы, в четыре часа тридцать минут. К этому времени ваши войска должны будут занять позиции, – он вдруг как-то недружелюбно улыбнулся, – или это очень рано для советских солдат?
Комбат сделал вид, что не заметил иронии:
– В самый раз. На вскидку: колонна пройдёт маршрут за полтора часа, если брать с часовым запасом, то… Ладно, это мы уже дома расчёты сделаем, в том числе по силам и средствам, – посмотрев на часы, спросил, – у вас всё?
Начальник слегка откинулся на спинку кресла:
– К району ведут всего две тропы, вы их видите на карте. Левая, через брод, очень сложная, по ней техника не сможет пройти. Вашим войскам надо следовать по правому пути, – он наклонился и указал маршрут на карте, – за полчаса до вашего выхода, я выставлю там посты, они будут обеспечивать марш подразделений. Этой дорогой идут мирные караваны, поэтому её не минируют. Политика национального примирения, понимаешь… Теперь всё. Как говорится в ваших фильмах о войне, сверим часы?
Дождавшись, когда за советскими офицерами закроются двери, командир, оглядев своих заместителей, остановил взгляд на адьютанте:
– Наджаф, передай мулле, что шурави пойдут нужной дорогой. Пусть готовит сюрпризы, – снова взглянув на заместителей, тихо добавил, – это будет наш вклад в дело борьбы с неверными.
Комбат взглянул на начальника штаба:
– Что-то не понравился мне этот полковник!
Виктор Борисович кивнул:
– Мне тоже. Через чур всё легко и просто: и задача «не бей лежачего», и дорога без мин. Да и какого рожна тащить «Грады», если реактивщики из своего района вполне эти склады достанут? Кстати, почему «полковник»? Может он «подполковник»? Или ты научился различать звания царандоя?
Комбат отмахнулся:
– Нет, не разбираюсь я в их узорах на погонах, – ещё раз взглянув на карту, уверенно продолжил, – вот, что мы предпримем, товарищи офицеры…
Батальонная разведка, заблаговременно высланная комбатом, смогла обнаружить места засад, подготовленных моджахедами на маршруте и передать их координаты. Через десять минут после завершения фарджа, по позициям душманов отработала приданная батальону батарея установок «Град» в полном составе. Усиленная миномётным взводом мотострелковая рота совершила марш через брод по «левой» дороге и вышла в назначенный район к установленному времени, но, вместо перевалочной базы, подразделения обнаружили старые развалины заброшенного кишлака. Батальон царандоя в полном составе с техникой и вооружением перешёл на сторону мятежников. Через несколько дней кочевники-пуштуны нашли тела командира бригады и его заместителей с перерезанными горлами.
Эпизод 4. «Душман»
Чужбина родиной не станет
Иоганн В. Гёте
Им, наконец-то удалось нагнать группу шурави, но первая попытка атаки бархана, за которым укрылись неверные, обернулась потерями. Командир осторожно осмотрел позиции кяфиров, однако определить численность противника так и не смог. Спустившись вниз, он оглядел своих соплеменников: их было почти тридцать уставших от долгого преследования мужчин. Что поделаешь? Пески тяжелы даже для тех, кто в них родился. Жестом приказав воинам занять позиции на гребне бархана, он остановил свой взгляд на одном из них:
– Мухаммад! Подойди поближе.
Молодой моджахед поспешно подхватил автомат и торопливо стал пониматься вверх, стараясь опередить волны песка, стекающие с вершины пустынной дюны. Подойдя к командиру на должное расстояние, парень приложил руку к сердцу, выражая готовность и почтение. Тот одобрительно кивнул:
– Настало твоё время Мухаммад, ещё доказать свою преданность. Я не хочу зря проливать кровь наших людей, ведь Всевышний призывает нас к милосердию. И нет божества, кроме него! Семь лет назад ты принял ислам, а мы приняли тебя в семью. Ты должен предложить неверным вернуть нам документы, которые им удалось захватить. Скажи им, что я отпущу их с миром. Ты, знаешь, воины нашего племени держат слово, ибо мы живём по законам пуштунвали и не нарушаем клятвы, даже если она дана врагу. На размышление я дам им полчаса, но, если они не одумаются, то мы уничтожим всех, кроме командира. Я хочу, чтобы он сам смотрел в глаза матерей своих бойцов. Сейчас отдыхай и прочитай молитву. Я скажу, когда тебе надо будет идти.