Афганские истории
Шрифт:
Было доподлинно известно, что подполковник Собакин не заканчивал военного училища, а был родом из «студентов» — из «пиджаков» то есть. Поэтому по давно установившейся в армии безобидной традиции, он автоматически попадал в разряд гарантированных мишеней для постоянных шуточек и подколок со стороны «кадровых» военных. Надо же на ком-то упражняться в остроумии?! Тем более что поводов для этого было предостаточно.
В принципе, «активный век» студентов в рядах Красной армии должен быть не очень долгим и, обычно ограничивается 2-мя годами службы после окончания института. Но, имея весьма мощный локомотив с приличным бронепоездом за спиной, способный в нужное
Он абсолютно без задержек дослужился вплоть до подполковника на какой-то инженерной должности в дивизии, и в недалеком будущем уже видел себя «настоящим» полковником. Спал и видел, не иначе. А может, даже и генералом?! Кто знает?! «Пиджаки», они знаете какие?! Ууууу! Только держись! Особенно опасен и непредсказуем «пиджак» воспылавший к армии страстной, но безответной любовью! Эти ребята вообще безбашенные! Поверьте на слово.
Во время развода суточного наряда на плацу перед штабом дивизии, подполковник Собакин громко и важно пыхтел, инструктируя нас достаточно хаотично и бестолково, постоянно перескакивая с темы на тему. В результате, он почему-то не удосужился пройтись вдоль строя с «дежурной» планшеткой, чтобы лично познакомиться и записать фамилии офицеров и прапорщиков, которые будут ближайшие сутки «охранять Родину» под его чутким руководством. Не хочет знакомиться, ну и ладно?! Как бы всегда было принято …
Апофеозом этого действа было громогласное и прилюдное оглашение прямо перед общим строем суточного наряда, пароля (секретное слово) дающего право доступа в караульное помещение, что в принципе, недопустимо. Цирк, да и только! Но мы, привыкшие за время службы и не к таким «закидонам» и «крендебубелям» со стороны «студенческой братии», к данному казусу отнеслись достаточно спокойно — без гомерического ржания, переходящего в неконтролируемую истерику, а только с ехидными смехуечичками и с поголовным закатыванием «глаз под образа». «Пижмак жамжевый», ну чего еще от него ожидать?!
Итак. Развод закончился, мы с Максютой погрузились в дежурный автобус и поехали на аэродром принимать наряд. Из-за дефицита бойцов срочной службы, мои подчиненные на ближайшие сутки — ДСП (дежурные по стоянке подразделения) заступали по-недельно и меняли сами себя любимых. А куда деваться?! Солдат в ВВС — достаточно редкий экземпляр, фактически из Красной книги, его беречь надо. Зная каждого из ребят лично, я был в них абсолютно уверен и поэтому, априори знал, что текущие сутки пройдут без проблем — в плановых полетах полка в частности, а также без ненужной суеты, в тишине и в гармонии в целом.
Моя задача на ближайшие сутки была банально проста и обыденна. Это не шатко — не валко наблюдать за наличием самолетов на стоянке полка, чтобы их случайно не с 3,14здили в служебное время на запчасти и «цветмет» или, не дай Бог, нагло не угнали. Расписание полетов и график прибытия бортов из командировок лежал у меня в кармане, а в случае чего — всегда можно было связаться с КДП.
А прапорщик Максим Секрет, в свою очередь, должен был битые сутки тупо сидеть перед телефоном за огромным стеклом «а-ля-аквариум» в помещении «дежурки» технического домика и выполнять архиважную роль «дежурной жопы и главного передаточного звена», что само по себе очень нужная и самая распространенная задача в Красной армии.
После ужина, я принял крайний за этот день, приземлившийся борт Ту-154, прилетевший из Кольцово (Свердловск) и, посадив экипаж на дежурный автобус, сдал стоянку с самолетами под охрану вооруженного до зубов караула.
Соблюдя все положенные процедуры и скрупулезно выполнив функциональные обязанности ДСЧ, я в чувством внутренней гармонии и душевной умиротворенности, пришел в «дежурку» тех. домика.
И перед тем, как завалиться «баиньки» до момента вылета первого самолета в районе 4-х часов утра, решил посмотреть телевизор на сон грядущий — программу «Спокойной ночи, малыши» с симпатичной и весьма сексапильной тетей Таней, а заодно и немного потрепать языком с хорошим парнем Максей за стаканом вечернего чая. Солдатики ДСП уже отбились и, ловя каждую свободную минутку для отдыха, досматривали вторую серию снов о скором дембеле или о голых девках. Точно не знаю, но их лица во сне были абсолютно счастливые.
Перед традиционным чаепитием, по факту сдачи стоянки полка под охрану караулу на ночь, я отзвонился, как положено, дежурному по дивизии подполковнику Собакину. Тот удовлетворился моим докладом и попросил передать трубку дежурному по тех. домику.
Законное желание, вопросов нет. Прапорщик Секрет взял «трубу» и представился.
— Дежурный по техническому домику 2-го полка прапорщик Секрет.
Дежурный офицер по дивизии в это время, очевидно, попутно трещал со своим помощником или параллельно говорил по второму телефону и, по всей видимости, прослушал заключительную часть Максимкиного доклада.
— Да, я понял, что дежурный по домику, прапорщик…ммм…будь любезен, фамилию напомни.
— Секрет.
— Не понял, еще раз назовись, а то слышимость ужасно плохая.
— Секрет.
— Чего?! Ни хрена не понимаю! Треск какой-то в трубке. Связисты — настоящие ублюдки, перевешал бы на телеграфных столбах, причем всех и каждого… Полный пипец, а не связь! За что только деньги получают?! Непонятно. Фамилию, говорю, назови! Только внятно!
— Секрет.
— По слогам, говорю, фамилию назови!
— Сек! Рет!
— Не понял, давай по буквам!
— Сергей! Елена! Константин! Роман! Елена! Тимофей!
— Секрет?! Что еще за секрет?! Ты что там, прапорщик, секретничаешь?! У нас тут секретов нет. Вот я, например, подполковник Собакин! Собакин и никаких секретов. А твоя фамилия, какая?
— Секрет.
— Слушай, кончай морочить мне голову! Заладил — секрет, секрет, да какой же тут секрет?! Тоже мне, из фамилии какую-то военную тайну сделали. Я же не кодированные ключи на аппаратуру «свой-чужой» у тебя спрашиваю, а банальную фамилию. Короче, я приказываю назвать свою фамилию.
— Секрет.
— Так! Слушай, обнаглевший прапор, я еще пока еще не знаю, ухулел ты безмерно или просто издеваешься надо мной… Я понял! А может ты пьяный?! Тогда это меняет дело…
— Нет, не пьяный…
— Ах, ты не пьяный?! Тогда немедленно назови свою фамилию, …
— Секрет.
— Эй, прапорщик, может у тебя какая-то неблагозвучная фамилия?! Так ты не стесняйся, шепни мне на ухо. Кроме нас с тобой, ее никто больше не услышит. Я же должен в «строёвку» запись сделать, с кем именно, службу целые сутки нести буду. Должен же я, хоть как-то к тебе обращаться, правильно?! Ну, не: «Эй, прапорщик, который дежурит по техническому домику 2-го полка?!» Так ведь?! Фамилия же у тебя есть, какая-никакая?! А, прапорщик?!