Афганские каскадеры
Шрифт:
– У нас параллельный канал с военными! – прозвучал в наушнике голос дежурного диспетчера, работающего на волне, обслуживающей логистический центр станции «Бастион Три». – Вы меня слышите, Браво Два!
– В жопу! – отрывисто сказал Иван, адресуясь коллеге. – Не до разговоров!..
В этот момент послышался сильный хлопок! Клубы дыма и огня вырвались, как показалось Козаку, разом через поврежденное лобовое стекло, через открытый боковой люк и еще через образовавшуюся прореху в задней части фюзеляжа!.. Спустя несколько секунд еще раз ощутимо фыркнуло; взорвались остатки топлива в баке или что-то еще, что было на борту и могло сдетонировать.
Все трое попадали на землю, как кегли – сами ли, подчиняясь инстинкту самосохранения, или же их разметало взрывной волной.
– Это кого ты посылаешь «в жопу», сынок? – послышался в наушнике сухой, царапающий мембрану голос. – Может, меня?
Иван поправил гарнитуру. Отцентровав ее так, чтобы прутик микрофона находился у самых губ, и заодно взяв небольшую паузу, отозвался:
– На связи Браво Два! Прошу прощения, сэр… не могли бы вы представиться?
– Бригадный генерал Уилер, Дэвид Энсон!.. Я для вас достаточная величина, чтобы общаться на равных? Без ругани и посылания куда-либо?!
Иван внутренне подобрался. Такого поворота он не ожидал. Хрена себе! На связи с ним находится не кто-нибудь, а сам командующий британским контингентом, первый заместитель нынешнего главы всего военного контингента ISAF!.. Старший по должности и по званию на базе Кемп Бастион (где расположен его штаб). А также в соседнем «облцентре» Лашкаргах (еще один штаб при британской миссии) и во всей провинции Гильменд…
Конечно, сотрудники AGSM – любой крупной ЧВК – напрямую не подчиняются военным. И не обязаны выполнять команды даже такого высокого чина. Это в теории. А на практике…
– Прошу прощения, сэр! Не узнал вас по голосу, сэр! Слушаю, сэр?
– Это вы первым доложили о крушении вертолета?
– Сэр, так точно, сэр.
– «Четыреста двенадцатый» цвета горного кварца?
– Эмм… Да, сэр, светло-серого цвета.
– Бортовой номер… минутку… – в трубке послышалось какое-то шуршание. – Бортовой номер Альфа-Новембе-Уан-Зироу-Фо-Делта?
Иван передал карабин напарнику. Затем жестом указал, чтобы тот следил за тремя человеческими существами, распростертыми на земле неподалеку от пылающего вертолета.
– Номер аппарата я не вижу… не могу разобрать, сэр!
– Ладно, это неважно… Понятно, что это он!..
– Не понял, сэр?
– Что с вертолетом?
– Вертолет горит, сэр!
– Вот как? Давно? Он загорелся сразу после крушения?
– Возможно, это была жесткая посадка, сэр. Но не совсем удачная, сэр. Аппарат вначале лишь слегка дымил… А две минуты назад… как раз перед тем, как вы со мной связались по рации, из него повалил густой дым, после чего он и вспыхнул!..
– Кто-нибудь выбрался?
– Я наблюдаю пока троих, сэр. Двое взрослых, и… какой-то мальчишка. Они выбрались через правую дверь салона.
– Они находятся на минном поле, эти трое? Где-то рядом с вертолетом?
– Сэр, так точно, сэр! Я выстрелами в воздух и голосом подавал им сигналы, чтобы они не двигались!
– Зачем?
– Если продолжат движение к дороге, то велик риск, что подорвутся на установленных здесь противопехотных минах…
Едва Козак произнес эту фразу, как увидел, что один из троицы поднялся на ноги. Мужчина что-то прокричал, явно адресуясь к тем двум мужчинам в униформе, что торчат у обочины дороги…
Солнце на открытом месте припекает нещадно. У Козака, облаченного в майку цвета хаки, поверх которой надет интегрированный с разгрузкой бронежилет, пот уже катил по лицу и по спине ручьем. Каково же этим мужчинам, на которых длинные теплые куртки с капюшонами, да вдобавок на голове еще и вязаные шапочки?.. Странно они, однако, одеты для здешних мест.
Тот человек, что пытался привлечь внимание стоящих на дороге мужчин (вероятно, надеялся на их помощь), вдруг бросился бежать – в направлении дороги! Второй взрослый и поддерживающий его под локоть мальчишка тоже двинулись за ним!..
– Стой! – крикнул Козак. – Ни шагу дальше! Мины!!!
Мужчина успел сделать пару десятков шагов. Раздался негромкий хлопок; под ногой взвихрился пыльный смерч…
Он рухнул как подкошенный. Дымное облачко, смешанное с пылью и песком, спустя короткое время осело на запятнанную кровью и продуктами сработавшего ВВ почву, припорошив упавшего на спину бедолагу.
– Что там происходит? – раздался в наушнике сухой начальственный голос. – Почему не докладываете?
Козак проглотил сухой комок.
– Один из спасшихся… он подорвался, сэр. На противопехотной мине, сэр. Кажется, ему оторвало ступню…
– Остальные двое? – спросил генерал после паузы.
Козак несколько секунд смотрел в сторону второго взрослого и находившегося при нем мальчишки. Живы ли? Вот мальчишка поднял голову… Уселся на корточки… Но от взрослого не отходит. И, главное, не пытается бежать, как этого можно было ожидать от напуганного происходящим подростка.
Может, поняли, наконец, что они находятся сейчас на минном поле? И что единственный для них шанс уцелеть – замереть, даже не дышать, и дожидаться прибытия саперов?..
– Кажется, живы, сэр. Хотя и не поручусь, что не ранены или контужены.
– Плохо, сынок, – после паузы сказал сэр Уилер. – Беда… Напомните, как вас зовут?
– Сэр… эмм… нам по инструкции не…
Козак не успел закончить фразы, как в наушнике послышался голос диспетчера.
– Его зовут Козак, сэр. Айвен Козак.
Иван, улучив секунду, жестом подозвал к себе напарника. Когда тот подошел, требовательно протянул руку, выставив ладонью вверх. Встретив непонимающий взгляд, одними губами прошептал: