Афинский синдром
Шрифт:
А Генерал-Адмирал, Великий князь Алексей Александрович, как я узнал от Александра Васильевича Тамбовцева, так и не женился. Были у него связи, но ту, которая могла стать его единственной и неповторимой, он так больше и не нашел. Тем более, как мне стало известно из разговоров с Александром Васильевичем, всего через поколение наше сословие высшей аристократии выродилось в каких-то слизняков. Постоянные перекрестные браки с немецкой аристократией довели нашу знать до ручки. Б-р-р… Ну не хочу я немку в жены! Вопрос: Почему среди немцев столько философов. Ответ: А вы их женщин видели?
А Ирина, та девушка своего времени, когда представительницы прекрасной половины рода человеческого
Вот я сижу в каюте вместе с Александром Васильевичем, и изливаю ему душу. Он согласно кивает своей седой головой, сочувствует мне, и хитро поглядывает, словно знает то, чего я не знаю. Я думаю, что так оно и есть. Все-таки человек намного старше меня, повидал больше, причем, знает наше будущее досконально.
Выслушав очередной мой душевный надрыв, он встает, потягивается, и предлагает мне выйти на палубу, прогуляться. Крейсер «Москва» мчится по волнам Эгейского моря, приближаясь к месту назначения — Константинополю. Скоро мы будем у Лемноса, а там и до Мраморного моря рукой подать. Вечер тих, солнце уже садится, и море, которое, окрашенное его лучами, переливается, как перламутр. У носовой башни крейсера я замечаю тонкую фигурку Ирины. Она стоит такая одинокая, задумчивая, что у меня невольно сердце сжалось от грусти и жалости.
Александр Васильевич легонько подталкивает меня под локоток, мол, иди, глупый, вон оно — твое счастье! — Не теряйся, и все будет хорошо. Глубоко вздохнув, я решительным шагом направляюсь к Ирине. Она услышала мои шаги, и повернулась ко мне. На мгновение садящееся солнце зажигает вокруг ее головы оранжево-желтый огненный нимб, потом видение пропадает, но навсегда остается в моей памяти. Я вижу, что у нее в глазах стоят слезы. На мой немой вопрос она отвечает. — Ветер сильный, — и, достав из кармана белый кружевной платочек, аккуратно вытирает глаза.
Я не выдерживаю этого зрелища. Как-то само собой получилось, что Ирина оказалась в моих объятиях. Я замираю от ужаса — за такой дерзкий поступок девушка может дать пощечину, или, обидеться на наглеца, который забыл все правила приличия. Но Ирина неожиданно сама прижимается ко мне, и ласково шепчет мне, — Сережа, я не знаю, чем это все может закончится, но я тебя люблю, а там будь что будет. У меня в этом мире не осталось никого из родных. Я бы хотела, чтобы самым близким для меня человеком был ты.
Я задохнулся от нежности. В носу у меня подозрительно защипало. Встав на одно колено, я поцеловал ей руку. Я, внук императора Николая I и внук пасынка Наполеона Евгения Богарнэ, Светлейший князь Романовский и герцог Лейхтенбергский, попросил руки и сердца у принцессы из будущего. Не знаю, какой титул в их будущем носили родители Ирины, но такая девушка могла быть только принцессой. Как из тех сказок, которые мне читала няня в детстве. Я готов был бросить к ее ногам все свои титулы, лишь бы быть рядом с моей прекрасной Ириной. Как она сказала: «я тебя люблю, а там будь, что будет». Я готов подписаться под каждым ее словом. И я надеялся, что моя семья не будет возражать.
Хотя у нас, Лейхтенбергских, неравные браки стали чем-то вроде визитной карточки. Первой была моя матушка, дочь императора Николая I. После смерти отца она вышла замуж за графа Григория Александровича Строганова. От этого брака у меня появилась на свет единоутробная сестра, Елена Григорьевна. Мой старший брат Николай женился на Надежде Сергеевне Анненковой. Второй мой брат, Евгений, обвенчался с правнучкой великого Кутузова Дарьей Опочининой. Все жены моих братьев получили титул графинь Богарнэ. Тут я на мгновение представил, что и моя Ирочка станет графиней Богарнэ. — Интересно, как к этому отнесется ее начальство? — У них, как я понял, титулы не имеют никакого значения.
Я посмотрел на счастливое личико моей любимой, и понял, что ей абсолютно наплевать на то, какой у нее будет титул, и главное для нее — это, чтобы я был с нею рядом. И если даже моя семья не одобрит этот брак, я надеюсь, что мне удастся создать себе новую семью у этих удивительных людей, Божьим провидением пришедших в наш мир из Будущего…
15 (3) июня 1877 года. Раннее утро. Мраморное море. Борт крейсера «Москва».
Капитан Тамбовцев Александр Васильевич.
Вот и заканчивается наше полное приключений и опасностей путешествие. Я доволен его результатами. Мы возвращаемся домой победителями. На море «Москва» полностью уничтожила британский Средиземноморский флот, состоящий из сильнейших в данное время броненосцев. Поди ж ты, где Британия, а где Средиземное море, и особенно Черное море, а все туда же. Теперь гонору у британцев поубавится, но и международная обстановка соответственно осложнится. Ну, и с точки зрения большой политики, мы тоже добились немалого успеха. Греция стала нашим союзником. Теперь и корабли нашей эскадры, и корабли Русского императорского Флота могут базироваться в греческих портах. Мы же, то есть Российская Империя и Югороссия, обязались способствовать установлению греческого суверенитета над такими территориями, как Кипр, Крит и еще некоторыми островами населенные греками. А это новые порты для базирования наших кораблей. Сие означает, что в восточной части Средиземноморья вся морская торговля отныне будет под нашим полным контролем. Конечно, кораблям нашей эскадры самим заниматься крейсерством в этих водах вряд ли придется. Посовещавшись с цесаревичем Александром Александровичем, мы пришли к выводу, что Российская империя сможет направить в здешние воды целую крейсерскую эскадру, состоящую из кораблей императорского Черноморского флота под командованием Степана Осиповича Макарова. На Черном море работы им не осталось совершенно, турецкий флот прекратил свое существование. Да и наши греки-каперы с большим удовольствием отправятся в поход, предвкушая немалые барыши.
А нашим ребятам пришло время совершить круиз в Египет. Нас ждет Суэцкий канал, который англичане так нагло присвоили. Пора им и честь знать. Бриттов от управления хозяйственными делами канала мы вежливо отстраним, а с египетским хедивом уж как-нибудь поладим. Впрочем, поход в Египет надо тщательно спланировать, чтобы вся операция прошла без неприятных для нас сюрпризов.
Цесаревич в походе вел себя превосходно. Права не качал и своим царским происхождением не козырял. Мы сумели добиться с ним полного взаимопонимания. По согласованию с его венценосным отцом, он проследует с нами до Константинополя, где совершит ознакомительную экскурсию по городу, после чего мы его переправим на авианосец. Там он примет участие в большом совещании, на котором будет согласован план дальнейших совместных действий войск Югороссии и Русской армии на Балканах.