Африка
Шрифт:
«Матеса, — сообщает далее Адольф Бюрдо, — весьма величав и благороден с виду. Ему можно дать лет тридцать — тридцать пять; кожа у него совершенно гладкая, без единой морщинки. Бритую голову императора украшает феска; [32] на троне он сидит босиком, а когда встает, надевает малиновые турецкие туфли из сафьяна.
Правой рукой царь крепко сжимает золотой эфес арабской сабли, левую держит на колене, подобно статуе Рамсеса [33] в Фивах [34] . Он вечно шарит вокруг беспокойным взором, словно пытаясь увидеть все одновременно. Лицо государя отличается от лиц его подданных только необычайною живостью взгляда. Настроение у него постоянно переходит от одной крайности к другой. Когда Матеса спокоен, выражение лица у него умное и достойное; когда чем-то недоволен или разгневан, губы сразу сжимаются, глаза, расширяясь, вылезают из орбит, руки нервно дергаются; весь двор тогда с трепетом ожидает вспышки царственного гнева. Когда государь удовлетворен — глаза входят обратно в орбиты, разжимаются губы и залу сотрясает звучный смех».
32
Феска — головной убор в виде усеченного конуса; часто снабжается шнуром с кисточкой; распространенный головной убор военных и гражданских чиновников Османской империи, особенно в Африке. Назван по имени марокканского города Фес.
33
Статуя Рамсеса — одна из статуй фараона Рамсеса II, высеченных у входа в пещерный храм древнеегипетского владыки в Абу-Симбеле, на юге страны. Каждая из четырех скульптур сидящего царя достигает в высоту 20 м.
34
Фивы (древнеегипет. Уасет) — одна из древних столиц Египта в XXI и XVII–VII веках до н. э.
Окончив беседу со Стенли, государь приказал впустить послов, дожидавшихся у входа в залу. Одни принесли Матесе дары от того самого негодяя Мирамбо, с которым Стенли пришлось столкнуться в первом путешествии, и смиренно молили о милости. Другие пришли с ходатайством, чтобы царь утвердил вождем на место одного недавно скончавшегося вассала его юного сына; кто-то просил разрешить их споры. Наконец Матеса поднялся; раздалась продолжительная барабанная дробь. Все в зале — вожди, придворные, пажи, публика — также встали, и государь, ни слова не говоря, прошел в боковую дверь.
Прием окончился.
Вот краткий — конечно, слишком краткий для полного представления — портрет замечательного монарха, правившего тогда Угандой, обширной и богатой державой площадью более 180 тысяч квадратных километров и с населением около трех миллионов жителей.
Кто знает, не суждено ли этой державе сыграть важную роль в начавшемся продвижении европейцев и египтян в Центральную Африку через Судан? Похоже, по географическому положению, по богатствам и воинской доблести жителей Уганда вполне подходит для такой роли. Пятнадцать лет тому назад об этом уже догадывались два выдающихся человека — судьба обоих, заметам, сложилась трагически. Ведь как раз примерно в то время, когда Стенли гостил у Матесы, туда прибыло для переговоров с могущественным властителем Уганды большое посольство от Гордон-паши [35] . Во главе посольства стоял служивший у Гордона француз — отважный и несчастный Линан де Бельфон.
35
Гордон (Гордон — «Китаец») Чарлз Джордж (1833–1885) — о нем автор подробно рассказывает в последующих главах.
Ни Гордона, ни Матесы уже давно нет на свете… Между тем именно от Уганды зависела судьба помощника Гордона, которого Стенли в третьем путешествии по Центральной Африке избавил от бедствий нескончаемой блокады, — судьба Эмина-паши [36] . Но к Линану де Бельфону рок — увы! — оказался не более благосклонен, чем к его командиру. На обратном пути от Матесы французу пришлось выдержать в стране Униоро [37] ожесточенный четырнадцатичасовой бой против того самого племени, которое столько времени не выпускало Эмина. Благодаря чудесам храбрости и хитроумия Линану удалось спастись, но вскоре, когда он отправился с новой миссией, на него напали свирепые дикари из племени бери и перебили весь отряд — тридцать солдат во главе с начальником. Не забудем: земля, что стала могилой Гордону, земля, где хладнокровному Эмину удалось взрастить первые побеги цивилизации, полита кровью и французского героя: Линана де Бельфона!
36
Эмин-паша. — См. последующие главы.
37
Униоро — одно из государств по восточному берегу озера Альберта.
Стенли купался в пирах, дарах и почестях, но не забыл товарищей, оставшихся в Кагехьи. Он решил вернуться к ним и попросил у Матесы достаточное количество больших лодок, чтобы вся экспедиция могла пересечь Виктория-Ньянзу.
Государь отдал повеление собрать лодки по окрестным деревням; для этой цели вместе со Стенли он отправил одного из своих флотских начальников по имени Магасса. Стенли, полагаясь на княжеское обещание, отправился впереди на «Леди Алисе». К несчастью, вдали от государевых очей Магасса сильно переменился. Он не дал Стенли не только лодок, но даже и провианта, так что по дороге в Кагехьи путешественники испытывали чувство голода. В поисках пищи путникам приходилось высаживаться на недружелюбные берега; несколько раз их всех чуть не перебили. В Бамбирехе, например, туземцы вытащили «Леди Алису» на берег и приготовились напасть на непрошеных гостей, но хладнокровие Стенли воодушевило спутников. По его сигналу все враз налегли на судно и столкнули в воду. Потрясенные туземцы могли послать вдогонку лишь несколько стрел и проклятье:
— Ступайте и умрите на нашем озере!
Проклятье чуть было не исполнилось: Стенли с командой буквально умирали от голода и насилу нашли остров (Стенли назвал его островом Убежища), где бананы и дичь спасли им жизнь. Два дня спустя, 5 мая, через три недели после прощания с Матесой, «Леди Алиса» пришла в Кагехьи.
Несчастные люди, не видевшие начальника уже два месяца и отчаявшиеся увидеть вновь, встретили его с восторгом и со слезами на глазах.
— А где же Баркер? — спросил Стенли у Френсиса Пококка. — Почему он меня не встречает?
— Он умер, мистер Стенли, — печально ответил молодой человек.
— Быть не может!
— Истинная правда, сэр; вот и могила. Лихорадка его скосила за два часа.
Но это оказалось еще не все — навалилось множество мучительных хлопот. Стенли узнал, что по окрестностям уже дважды прошел слух о его смерти. Вожди соседних племен, пользуясь моментом, составили заговор, решив тайком напасть на стоянку экспедиции и разграбить все ценное. Значит, над людьми, валящимися с ног от усталости, измученными безнадежным ожиданием, истрепанными лихорадкой, нависла смертельная угроза. Что будет, если теперь, когда экспедиция находится в таком физическом и моральном состоянии, вдруг нападут враги? Стенли и подумать об этом не мог без содрогания.
Надо во что бы то ни стало уходить, но Магассы с обещанной флотилией от Матесы все нет и нет. Так проходил день за днем; отчаяние с каждым часом возрастало. Тогда Стенли решил добраться до Уганды по берегу и послал дары царьку Минери-Ровоме с просьбой пройти через его владения. Но дары были отклонены, и разрешения не последовало.
Не мешкая ни минуты, Стенли послал подарки с той же просьбой Лукудже, правителю Укереве, который оказался попокладистее и прислал американцу флотилию под командой брата.
Двадцатого июня Стенли погрузил на пироги всю экспедицию — сто пятьдесят мужчин, женщин и детей, сто девяносто тюков материи, жемчуга и проволоки, восемьдесят восемь мешков крупы и тридцать ящиков патронов.
Налетела страшная буря, разбившая несколько лодок; люди выбивались из сил и тонули. Стенли вынужден был вернуться, и только 6 июля удалось покинуть проклятый берег Кагехьи, где его столько времени преследовали несчастья.
Но впереди оказалось не меньше опасностей — они поджидали на каждом шагу. Бамбирехцы с отчаянной отвагой напали на экспедицию — опять приходится драться, причем в ужасных условиях. Казалось, беда близка… Стенли был уже близок к поражению, когда вдруг появилась колонна воинов, которую на помощь путешественнику послал Матеса.
И вот наконец Стенли довел спутников до безопасных мест в державе Матесы. Оттуда Генри Мортон хотел немедленно отправиться на другое озеро, которое хотел описать — Мута-Нзиге [38] . Он попросил сопровождения с целью пройти через страну Униоро, но государь ответил, что это сейчас невозможно: идет война с мятежным племенем вуавума. Монарх должен сам отправляться в поход, а пока он на войне, никто не позволит пройти путешественникам. После войны Стенли немедленно получит столько людей, сколько требуется.
38
Мута-Нзиге — это название часто встречается на старых картах Африки. В данном случае речь идет об озере Эдуарда, открытом Стенли в 1876 году; жители Униоро называли это озеро Мвутан-Нзиге.