Африканский Кожаный чулок (др. изд.)

Фалькенгорст Карл

— Не беспокойся, брат мой, — отвечал Симба, — я никогда не сделаю ничего такого, за что ваше божество стало бы гневаться на Вавенди! — и, пожав руку своему названному брату, он в сопровождении Сузи спустился вниз к заливу Лувулунгу.

Здесь, на берегу, лежала ладья, нанятая Сузи в Удшидши, а также и челнок Инкази, знаменитая «Стрела».

— Мы возьмем «Стрелу», — сказал Симба, — а эта грузная, неповоротливая ладья только затруднит нас.

— И я так думаю, господин! — отозвался Сузи и старательно принялся сталкивать в воду челнок Инкази.

— Стой! — крикнул Симба. — Эти разбойники привели его в негодность! Смотри, какую дыру они пробили в нем! Впрочем,

нам и следовало ожидать, что капитан «Змеи» никогда не простит «Стреле» своего поражения! Ну, делать нечего, придется мириться и с этим неповоротливым увальнем! Спускай ее на воду, Сузи!

Сузи послушно направился к громадной ладье и осмотрел ее со всех сторон.

— Господин, — крикнул он, — и это судно приведено в негодность: смотрите, у него киль проломлен в двух местах!

— В самом деле! — сказал Симба, осматривая, в свою очередь, громоздкую ладью, законтрактованную для него в Удшидши. — Солиман умеет мстить! Прежде чем удалиться, он уничтожил весь наш флот!

— На починку наших судов потребуется немало времени, — жалобно сетовал Сузи, — придется вернуться опять наверх за разными орудиями! Как видно, сегодня нам с вами не побывать на острове.

Симба все еще продолжал разглядывать повреждения.

— Что пользы разглядывать? — промолвил Сузи. — Дыры громадные: их не заткнешь ничем! Впрочем, надо еще сказать спасибо Солиману, что он не увел с собой наши суда!

С минуту Симба стоял в задумчивости, как бы соображая что-то, затем радостно воскликнул:

— Слушай, Сузи! Я знаю еще одну лодку; она запрятана там, в потайной бухте! Надо полагать, что люди Солимана не сумели разыскать ее!

И они проворно зашагали вдоль берега до того места, где узкий пролив соединял бухту с озером Танганайка.

Дойдя до устья этого пролива, Симба невольно остановился: на ветвях, низко нависших над водой деревьев, весело забавлялась целая семья обезьян.

Почтенный отец семейства уселся на одном из более крупных и надежных суков, повыше остальных, и серьезно смотрел на веселую возню своей многочисленной семьи. Несколько самок и целая куча молодых резвились и забавлялись, перепрыгивая с ветки на ветку или перебегали взад и вперед по большому толстому стволу, лежавшему в воде у самого берега. Они отламывали от него прутья и срывали пласты мха, которые затем кидали в воду и чрезвычайно радовались, глядя, как эти маленькие кусочки и веточки купались и ныряли на мелкой зыби залива.

Однако ствол этот показался знаком Симбе, и чем больше он присматривался к нему, тем больше убеждался в том, что шаловливые обезьянки разрушают искусственное произведение Инкази, его потайной челнок. Наконец произошло нечто такое, что разом положило конец всем его сомнениям. Один из самых здоровенных детенышей, крупный и бойкий парень обезьяньего рода возился у верхнего конца ствола и, очевидно, заметил там щелку, в которую тотчас же, со свойственным всей его породе любопытством, засунул лапу и убедился, что верхнюю часть ствола можно слегка приподнять. Он долгое время раздумывал и осматривал этот ствол со всех сторон, точно опытный плотник, пока, наконец, в голове его не созрел план, который он тут же с удивительной быстротой привел в исполнение. Приняв возможно удобное для себя положение, он обеими передними лапами ухватил крышку и разом опрокинул ее, так что большая часть обезьяньего общества полетела в воду. Эта неожиданная ванна, которую пришлось принять его товарищам, по-видимому, ужасно радовала веселого парнишку, но при этом он совершенно забыл, что над ним царит высшая власть родителя. Действительно, в тот момент, когда он менее того ожидал, отец семейства очутился у него за спиной и наделил его сперва здоровой затрещиной, затем принялся трепать его. Только благодаря вмешательству Симбы прекратилось это проявление родительской строгости, и все с визгом разбежались в одно мгновение.

Сегодня Симба не смеялся над забавной дракой и проказами обезьян, всегда смешившей его; его занимали теперь гораздо более серьезные мысли Ведь этот потайной челнок был спрятан в глубине тихой бухты, и, как он отлично помнил, крепко привязал к кустам росшим на берегу. Каким же образом мог он очутиться здесь? Буря не могла оторвать его, да и обезьяны вряд ли сумели совершить такое дальнее плаванье на челноке.

Может быть, люди Солимана, обыскивая тихую бухту, случайно увидели этот челнок и сволокли его сюда. Если так, то они, вероятно, догадались, что этот древесный ствол в сущности потайной челнок и, быть может, привели и его в негодность. Симба хотел теперь убедиться, может ли этот маленький челнок вместить двух человек; с этой целью он вошел в него, и вдруг ему бросился в глаза маленький блестящий предмет на дне лодочки. Он нагнулся, чтобы поближе рассмотреть его, и убедился, что это одна из тех металлических пуговиц, какие имели на своих рубашках негры его экспедиции.

Как могла очутиться здесь эта пуговица? Прежде всего Симба подумал, что Фераджи был убит стволом там, в ущелье под потайным ходом. Но вдруг ему стало ясно: ведь кроме Фераджи бежал еще и Мабруки, и его при нападении на крепость Мудимы не досчитывались в числе нападающих. Вероятно, во время бегства стрелков Солимана из злополучного ущелья он побоялся пристать к ним из опасения, что Солиман припишет ему неудачу предприятия этим изменникам и так как Фераджи был убит, то выместит весь свой гнев на нем, на Мабруки.

Этот трус скрывался здесь у тихой бухты, а затем намеревался воспользоваться потайной лодкой для бегства. Придя к этому убеждению, Симба тщательно исследовал берега тихой бухты и, к немалому своему удивлению, нашел на мокром песке побережья совершенно свежий след негра. Значит, Мабруки был где-нибудь здесь поблизости!

Он хотел было позвать Сузи, как вдруг услышал за собой громкий возглас: «Мабруки!» и вслед за тем один за другим два выстрела.

Симба кинулся к тому месту, откуда раздались выстрелы, и очутился лицом к лицу с Сузи, который преспокойно заряжал свое ружье.

— Что это было, Сузи? — спросил он, запыхавшись от быстрого бега.

— Этот негодяй промахнулся, — равнодушно ответил негр, — а я угодил ему прямо в сердце. Вон он там, под кустом растянулся. Что он готов, за это я ручаюсь, господин. А теперь пойдемте дальше. Что время-то даром терять?!

— Как это вышло, что ты с ним повстречался, — спросил Симба, — ведь я шел впереди тебя?!

— Он прямо побежал на меня; вероятно, он увидел вас и, полагая, что вы один, наскочил прямо на меня. Теперь ничто не мешает нам: мы расчистили себе дорожку! — добавил Сузи и беспечно закинул ружье за плечо.

Симба молча двинулся к тихой бухте, а Сузи следовал за ним на некотором расстоянии.

Оказалось, что тайная лодка Инкази цела, и вскоре Симба и Сузи очутились на озере, тихом и спокойном, как зеркало. От страшной бури прошедшей ночи не осталось и следа.

Симба искал на гладкой поверхности озера какой-нибудь парус, ожидая увидеть одно из судов Солимана или, быть может, даже «Змею», но гордая армада Солимана исчезла бесследно, и маленький челнок Инкази беспрепятственно достиг острова Муциму.