Агент Х, или Конец игры
Шрифт:
Потом с нами поравнялся мотоцикл. Он ревел рядом с моим окном, и я мог рассмотреть мотоциклиста, одетого, как Марлон Брандо в одном из его ранних фильмов: черные кожаные штаны и куртка, усеянный заклепками широкий пояс, перчатки с раструбами, высокие резиновые сапоги и противоударный шлем. Лица видно не было – только огромные очки и рот. Мотоцикл был огромный и мощный «Индиэн».
Некоторое время он тоже смотрел на меня, потом прибавил газу и унесся вперед, затерявшись в транспортном потоке.
Похоже, мною интересовалась куча
Мы добрались до окраин Местре, и водитель резко свернул в узкую улочку, тесно заставленную жилыми домами. Я нахмурился и сел прямо. Таксист улыбнулся мне и прибавил газу.
Мы мчались мимо гаражей и магазинов. Казалось, все здесь замерло; даже тротуары были пусты. Я представил себе, как люди сидят в тесноте за своими тяжелыми деревянными ставнями и ждут очередного сезонного всплеска насилия на залитых солнцем улицах города. Я ощутил легкую тревогу: стремительно несущаяся вперед машина, опустевшие среди бела дня улицы, тот агрессивный толстяк, странный таксист, мотоциклист в коже…
Шофер резко нажал на тормоз, и машина остановилась прямо посреди улицы. Двое мужчин одновременно выскочили из подъездов по обе стороны улицы и ввалились в такси, зажав меня в тиски. Таксист рванул с места, и мы понеслись дальше.
Глава 4
Тип слева от меня был в спортивных коричневых брюках, бежевой спортивной рубашке, пижонском пиджаке из шелка-сырца и в туфлях из крокодиловой кожи. В руке он держал револьвер 38 калибра с ореховыми щечками на рукояти. Он упер ствол револьвера мне в бок, как ребенок, играющий в полицейских и воров. У него было узкое, гнусное личико, над верхней губой в разные стороны торчали мерзкие усики.
– Сиди спокойно, – сказал он. – Не дергайся. И не вздумай орать. Понял?
– Понял, – кивнул я.
– Видишь? – продолжал он, отщелкивая и демонстрируя мне барабан своего револьвера. – Полностью заряжен. Предохранитель снят. Стоит только на спуск нажать. Ясно?
– Вполне, – ответил я.
– Беппо, – обратился он к своему дружку, сидевшему справа от меня, – покажи ему свою пушку.
– Да ладно, – сказал я. – Я и так верю.
– С чего бы это? – удивился тот, что был слева. – А может, я вру? Нет, Беппо, ты уж покажи ему!
Беппо, бандюга весьма мощного сложения, с кислым видом извлек свой револьвер у меня из-под ребер, открыл его, подождал, пока я кивну, и снова защелкнул.
– Здорово вы вооружились, ребята, – восхитился я.
– Рады вам угодить, мистер Най, – сказал хмырь слева. – Кстати, можете звать меня Карло.
– Потому что это не настоящее твое имя? – спросил я; голова у меня уже шла кругом.
– Точно, – сказал Карло, ощерившись во весь рот.
– Он тоже участник спектакля? – спросил я, ткнув в сторону водителя.
– Ага! И, к тому же, большой юморист, – сказал Карло. – Так ведь, Джованни?
– Я знаю кучу смешных анекдотов, – сообщил псевдотаксист. – Вот, к примеру: слыхали историю про двух священников и дочку садовника?
– Сто раз! – недовольно буркнул Беппо. – У тебя все анекдоты с бородой.
Карло засмеялся, я тоже. Состояние у меня было несколько истерическое. Я узнал их – я видел фото этих типов в досье, которое мне давал полковник Бейкер. А это означало, что я оказался в пренеприятнейшем положении.
– Так, – сказал Карло, прослезившись от смеха и все еще продолжая смеяться, – вот мы и приехали!
Такси свернуло в переулок, въехало в какой-то просторный двор, миновало пересохший бетонный бассейн с фонтаном и протиснулось в следующий двор. Джованни остановил машину, и мы вылезли наружу.
С трех сторон двор окружали полуразрушенные кирпичные стены домов с окнами, забитыми досками. С четвертой стороны высилось здание, на первом этаже которого размещалась мастерская по ремонту велосипедов, а два верхних этажа были украшены изящными французскими окнами и узкими балкончиками.
– Вот мы и дома, – повторил Карло, щелкнул предохранителем и убрал револьвер в замшевую кобуру, подвешенную у него слева под мышкой. Беппо по-прежнему сжимал револьвер в кулаке.
– Сюда, – сказал Беппо и взял меня за локоть.
Стоило ему коснуться меня, как я вырвал руку и бросился бежать.
Но Карло успел преградить мне путь, снова выхватив свой револьвер.
– Стой, или я прострелю тебе правую коленку, – сказал он.
Очень отрезвляющее заявление. Я остановился.
– Руки за голову! – велел он мне. Я повиновался. Карло подошел ближе, что-то сердито буркнул и ударил меня по лбу стволом револьвера.
И тут я услышал, как наверху кто-то аплодирует. Мы все дружно задрали головы.
Одно из французских окон было распахнуто. На узком балконе стоял человек. Он еще раза три с издевательским видом хлопнул в ладоши; его аплодисменты эхом отразились от кирпичных стен.
– Вот ведь странная вещь, – заметил человек на балконе без особого выражения, – до чего же на некоторых действует сам факт обладания оружием – прямо-таки опьяняюще, верно, Карло? Прямо-таки разума лишает, да?
– Он же пытался бежать! – возразил Карло.
– А кому я втолковывал: ни в коем случае не повредить товар? – мягко спросил тот, на балконе. – Вооруженный человек должен знать, что нельзя стрелять по тем, кто обеспечивает ему хлеб насущный.
– Извините, мистер Форстер, – смиренно сказал Карло.
Человек на балконе милостиво пригласил меня:
– Прошу вас, мистер Най, поднимайтесь сюда. Здесь нам удобнее будет спокойно все обсудить.
Форстер повернулся и вошел в комнату, а Карло и Беппо взяли меня в клещи с обеих сторон и быстренько поволокли в велосипедную мастерскую. Таксист вытащил из кармана тряпку и принялся полировать капот своей машины.