Агент N 13
Шрифт:
– Я тоже не могу сейчас сказать этого, - заметил Кара.
"Не преступил ли я пределы своих полномочий?
– озабоченно подумал он. Может быть, не следовало так определенно обещать ему?.."
– Давайте договоримся так, - вслух сказал он.
– Вы составляете список и передаете его господину Шалго или майору Балинту. Я же немедленно еду в Будапешт и там на месте согласую все эти вопросы. Нам нужно будет позаботиться не только о билете на самолет и дипломатическом паспорте для вас. Надо также заменить номерной знак вашей машины, транзитный талон и водительские права...
–
– Мне же важно иметь заграничный паспорт и билет на самолет.
– Вы правы, - согласился Кара.
– Хорошо бы получить хотя бы одну вашу фотокарточку.
– К сожалению, у меня нет с собой ни одной, годной для паспорта. Но вы можете взять фотографию с моего заявления о выдаче визы.
– Верно. Так и сделаем.
– С кем я должен поддерживать связь во время вашего отсутствия?
– С моим другом, Шалго.
– Хорошо.
– Хубер улыбнулся старику, потом снова обратился к полковнику Каре.
– Я могу звонить ему по вашему прямому телефону?
– Разумеется.
На террасу вернулась Лиза. Она положила на стол два ключа.
– Это посылает вам Бланка, - сказала она Хуберу.
– Ей необходимо было поехать в Балатонфюред, и она вернется домой только к вечеру. Она просит вас сегодня в виде исключения поужинать в ресторане.
Хубер взял ключи и не спеша убрал их в карман.
– А господин профессор не вернулся домой?
– спросил он.
– Он звонил Бланке и сказал, что приедет только завтра утром... Так что, если вы не посчитаете это за назойливость, я буду рада пригласить вас к себе на ужин, - добавила Лиза.
– Охотно принимаю ваше приглашение, мадам, - сказал Хубер, вставая, но, право, мне как-то неудобно...
– Что ж тут неудобного? Это приглашение от души.
Хубер поклонился.
– Мы ужинаем в восемь, - сказал Шалго.
– Надеюсь, к этому часу я завершу работу... Что ж, не будем терять времени. До свидания.
– Хубер пожал руку полковнику Каре и удалился.
Фельмери уже устал, но он подумал, что если сейчас прервет допрос Гезы Салаи, то это будет серьезным упущением с его стороны. Их беседа затянулась на несколько часов, и в ходе ее лейтенанту показалось, что Салаи постепенно становится все более спокойным. Они переговорили о многом, выяснилось, что у них даже есть общие знакомые.
Время от времени Салаи надолго умолкал, словно припоминая, что еще рассказать лейтенанту. Потом заговорил о Беате. Салаи знал ее с детства. Беата, к сожалению, походила на свою мать, женщину весьма нестрогих правил и далеко не безупречного поведения. Впрочем, и муж ее, господин Кюрти, одного с ней поля ягода.
– У него есть любовница?
– спросил Фельмери.
– Да, есть. Уже несколько лет.
– В голосе инженера чувствовалась горечь. Он тяжело вздохнул и низко опустил голову.
– Живем мы как в вонючей луже, - тихо проговорил Салаи.
– Честное слово.
– Он опять вздохнул, его руки, лежавшие на коленях, сжались в кулаки.
– Знаете, кто любовница Кюрти? Моя мать. А хотите знать, сколько лет было Беате, когда она отдалась мне? Четырнадцать с небольшим. И кто толкнул ее ко мне в постель? Ее мать. Да-да, родная мать. А кто самый круглый идиот на земле? Я. Посмотрите на меня повнимательнее, потому что такую глупую скотину вы не увидите даже на Венгерской сельскохозяйственной выставке. За эти дни у меня было вдоволь времени обдумать свою жизнь. И пришел я к такому выводу, что невеста моя - самая настоящая уличная девка. А ведь я из-за нее человека хотел убить...
– Хотели?
Салаи поднял голову. Солнце светило ему прямо в лицо. Он прищурил глаза.
– Вот что, лейтенант, надоела мне эта ваша игра. Вам хочется поймать убийцу Меннеля. Это мне понятно. Одно мне непонятно: и чего я откровенничаю с вами? Ведь вы ни одному моему слову не верите. Так что пусть будет так, как вам хочется. Пишите: признаюсь, что я, Геза Салаи, убил Меннеля, этого альфонса. Пишите, пишите!.. Только не забудьте мне подсказать, где и каким образом, я это сделал. И дайте один день, чтобы я мог все это наизусть выучить.
– Горькая усмешка пробежала по губам Салаи.
– Но знайте, что Меннеля я не убивал и понятия не имел о том, что он шпион.
– А Беата знала?
– Беата?..
– Салаи махнул рукой.
– Беате нужна была только постель этого Меннеля. И еще она хотела с его помощью пристроить к делу своего любовника... Гнусного мерзавца.
– И все же мне непонятно...
– задумчиво произнес Фельмери.
– В ваших показаниях много противоречий. Вот вы говорите, что Беата - уличная девка, что она изменяла вам с Меннелем. Мало того, два года она путается с Тибором Сючем. И тем не менее вы... как бы это сказать... держитесь за нее и даже были готовы жениться на ней. Не понимаю я вас!
– Вам и не понять этого. Потому что вы не были с ней близки, - тихо, явно стыдясь своих слов, ответил Салаи.
– Были и у меня до нее женщины. Не могу пожаловаться... Но Без - она совсем другая. Она с ума может свести человека... Вам никогда не доводилось курить марихуану? Ну вот, а я пробовал. Так вот, Без посильнее марихуаны может одурманить человека...
Откровения Салаи вызвали у Фельмери брезгливость.
– Скажите, Салаи, в котором часу Меннель оставил вас на берегу Балатона?
– В десять часов.
– Вы уверены в этом?
– А может, еще и десяти не было.
– Куда пошел Меннель?
Салаи положил ногу на ногу и, попросив у лейтенанта сигарету, закурил. Некоторое время он молча смотрел на тлеющий огонек сигареты.
– Куда? А к своей машине, - наконец сказал он.
– Где она стояла?
– Если мне память не изменяет, где-то около пристани. Недалеко от мола.
– Вы пошли вслед за ним?
– До шоссе. Там я остановился, подумав, что бессмысленно преследовать его, потому что у пристани всегда много народу.