Агент Веги и Другие истории
Шрифт:
— А можешь ты почувствовать, как будут разрушаться ткани твоего тела? — допытывался майор.
Оставаясь на своем месте, девушка быстро взглянула на майора, но профессор не видел выражения ее лица. Остальные не двигались. Существо, все еще изучавшее майора, лишь пожало плечами.
— А знаешь ли ты, что такое смерть? — возбужденно крикнул майор.
Профессора осенило, он понял, почему никто не вмешивается. Каждый по-своему, они чувствовали то
Чудовище заговорило медленно и ровно:
— Я никогда не приму смерть от ваших рук. Это предупреждение. Больше я не стану отвечать на ваши угрозы и ваши вопросы. Вместо этого я вам скажу, что сейчас произойдет. Я передам моим товарищам, что вы — как я понял — глупы и ограниченны и не способны причинить вред самому ничтожному из нас. Интересы вашей цивилизации довольно примитивны. Но это новинка, на которую многим захочется взглянуть. Мы приедем сюда, и, если нам понравится, мы тут останемся. И попробуйте только надоедать нам — пожалеете!
— Так это будет?! — трясясь, крикнул майор. — Теперь?!
В руке майора появился пистолет, и профессор вздрогнул от грохота выстрела. Вокруг майора завязался клубок борющихся тел, и другой мужской голос хрипло крикнул:
— Ты! Осел! Чертов истерический дурак!
Женщина-капитан схватила блокнот, потом прижала ладони к щекам. Профессор услышал ее крик:
— Джек! Джек! Остановись!.. Не надо!..
Профессор смотрел на существо, которое повалилось на спину.
Его череп был снесен выстрелом, пол клетки был запачкан темно-коричневой жидкостью.
Действия майора бросили профессора в жар и возбудили чувство странного удовлетворения и гордости, как будто он сам убил чудовище.
Профессор был счастлив. Поскольку он стоял в глубине комнаты, он увидел происходящее раньше других.
Один из пентагонцев и два ученых мужа возбужденно бегали вокруг клетки, пялясь на существо. Остальные столпились около стула, на котором удерживали майора. За смущенным лепетом и сердитыми. голосами профессор угадал скрытое радостное облегчение, которое он и сам испытывал.
И тут женщина-капитан встала и стала раздеваться. Она делала это быстро и невозмутимо. В этот момент, в ужасе уставившись на нее, профессор думал
Растерянное бормотание группы, удерживающей майора, смолкло. Трое перепуганных мужчин у клетки повернулись к наступившей тишине. Девушка выпрямилась и стояла, с улыбкой глядя на них.
Майор стал отчаянно выкрикивать ее имя. Вновь началась борьба вокруг стула, на котором его удерживали. Рвущийся крик заглох, как будто кто-то зажал майору рот.
— Вас предупреждали, — услыхал профессор чистый голос девушки, — что смерти нет. Для нас нет.
Кто-то в отчаянии выкрикнул вопрос. Профессор похолодел от страха, кровь стучала у него в ушах, и он не понял вопроса. Но понял ответ.
— Конечно, это мог быть любой из вас, — кивнула она. — Но мне понравилось это тело.
Раздался еще один выстрел.
Профессор выключил радио. Некоторое время он вглядывался в даль за окном.
— Ну вот, теперь они знают! — произнес он. — Теперь мир знает об этом. А верят они или нет... В любом случае... его голос прервался.
Гостиная погружалась во тьму, и он хотел было включить свет, но передумал. Вечерний сумрак создавал иллюзию безопасности.
Профессор взглянул на невыразительное в темноте лицо жены, казавшееся бледным овалом.
— Конечно, если их не очень много, — пояснил он, — это не так уж и страшно. Правда, мы не знаем, сколько их в действительности. Может быть, миллионы. Но если люди постараются не создавать для них неудобств... Пришельцы не хотят проблем.
На мгновение он умолк. О смерти молодого майора в передаче не упоминалось. Учитывая происходящее, это событие было не таким уж значительным и было официально зарегистрировано как самоубийство. Но на самом деле майору удалось вырвать пистолет у одного из держащих его мужчин, и тогда другой застрелил его, не дожидаясь того, как майор применит оружие.
Как ни крути, но разумные люди должны стараться предотвращать столкновения с пришельцами.
Неожиданно профессор почувствовал, что его лицо перекосилось от гримасы ужаса.
— Но мы не можем быть уверены, — услышал он собственный голос, говорящий в тихую ночь, — что им не понравятся только наши тела.