Агентство "Миф"
Шрифт:
Так вот что задумала эта тварь: она решила поместить ее душу в существо, пришедшее из-за Грани. У этого создания и разума-то толком не было. Такой раб не станет проблемой для хозяина и выполнит все, что она прикажет, даже несмотря на то, что будет носителем чужой души.
Но почему?! Зачем она нужна служительнице, по сути, светлой богини?! Как она могла призвать себе на помощь выходцев из мира мертвых? Значит, это ей служит неведомый некромант? А Илла, выходит, нужна ей потому, что она, судя по всему, была в прошлой жизни жрицей Иш-Чи? Но разве это может быть чем-то особенным, раз столь могущественные и сильные мира сего бьются за
Как только она осознала это, откуда-то из глубин ее сознания выплыло воспоминание. Поначалу это знание было неясным и туманным: на самом краешке смутного понимания. Но потом оно обрело четкие границы, и Илламэль не стала зацикливаться, откуда она знает, что нужно делать - сейчас было не до копаний в себе.
Заклинание противодействия она начала шептать одновременно со служительницей культа Иш-Чи, читающей глухим загробным голосом формулу перемещения душ.
Жрица только раздраженно зашипела, когда поняла, что делает Илламэль, но не прекратила читать. Она возвысила голос, стараясь сбить девушку с ритма - заклинания нужно читать по определенным правилам.
Илла не сдалась и тоже возвысила голос. В итоге они почти кричали: каждая свои слова. Илламэль чувствовала, что сила жрицы на каком-то этапе стала перевешивать и ее разум затуманился. Она даже увидела легкую белесую дымку, вырвавшуюся из ее обнаженной груди. А ребенок, словно только этого и ждал. Он с готовностью раскрыл рот, чтобы душе было легче проскользнуть в его жаждущее теплой живой души тело. На секунду девушка запаниковала и сбилась, но тут же взяла себя в руки: ей еще рано умирать.
Все ее непреодолимое и острое желание выжить вплелось в слова контрзаклятия. Она не отрывала глаз от жуткого существа с жадностью причмокивающего пухлыми губами в надежде разжиться чужой душой. Оно хотело стать почти равноправным тем, кто жил в этом мире. И стремилось сделать это за счет ее души и жизненной силы.
Илламэль с ненавистью уставилась на маленькое чудовище, в нетерпении дергающее руками и ногами на янтарном алтаре. "Хочешь забрать мою душу? Тогда попробуй - отними!" Эти мысли и злость вдруг придали Илламэль силы и решительности. Она закрыла глаза, отрезая себя от страшного зрелища, и сосредоточилась на своих чувствах и словах. Сразу же стало легче. Она неожиданно поняла, что мощь ее заклинания возросла в несколько раз. Уже не было холодящего ноющего болью ощущения в области груди. Теплое и сильное сердце больше не давало сбоя. Илламэль с утроенной силой вливала в заклинание стремление к жизни, и это придало ее словам дополнительную магическую энергию.
Жрица вновь зашипела, словно змея.
И вдруг все кончилось. Илламэль почувствовала, что чужая воля соскользнула с ее обнаженного тела, как разрубленные путы. Следующий вздох дался легко и свободно. Илламэль упала вниз лицом ... в сильные и надежные руки. Ее тут же снова окутали теплым коконом покрывала и прижали к широкой груди.
Но девушка боялась открыть глаза. Ей стало страшно: вдруг вместо Шанга она увидит все того же демона, пылающего огнем?
– Радость моя, открой глаза, - тихий человеческий голос принес облегчение. Она открыла глаза, чтобы встретиться с ласковым и немного встревоженным взглядом ярко-зеленых глаз.
– С тобой все хорошо?
– Не знаю, - честно призналась девушка.
– Жрица?
– Ее волнует какая-то мразь!
– неестественно веселый, но слегка раздраженный голос Толли разорвал уютную тишину, наполнившую подземный храм.
– А о своем женихе, почти муже даже не заикнулась. Где справедливость, любовь моя?!
Илламэль сжалась в руках Шанга: ей совсем не хотелось оставаться наедине с Яннсом Толли. Но он, судя по всему, по какой-то невероятной причине не отказался от мысли соединить их судьбы.
– Иди ко мне, - Толли шагнул к Шангу, протягивая руки в готовности забрать ее.
– Сейчас отправимся домой ... я приготовил для тебя чудесный замок. На берегу океана. Ведь ты любишь смотреть на закат?
Илламэль затравленно посмотрела в глаза Шангу. И он все понял ... В следующий миг она оказалась в своей квартире в квартале гномов. К огромному облегчению, она была одна.
Илламэль тут же бросилась одеваться. Ее очень волновало, что случилось с Хизом. Она помнила угрозы лордов наказать его за самоуправство. Илла была не меньше гнома виновата во всей этой истории. Возможно, даже в большей степени, так как это она затащила его в долину Иш-Чи.
Неожиданный вежливый стук в двери спальни заставил ее сердце пропустить удар. Неужели Толли пришел требовать от нее объяснений? Только не это! Но так она скорее узнает, что случилось с названным братом.
Вздохнув, Илламэль пригладила руками растрепавшиеся волосы, боязливо вжала голову в плечи и вышла в гостиную.
Но там оказался не Толли. Лорд Шанг стоял у окна и смотрел на океан.
Илламэль остановилась у порога спальни. Шанг медленно повернулся и молча посмотрел на нее. В его глазах можно было прочитать столько сильных эмоций: едва сдерживаемый порыв подойти к ней, ревность ... страх и нерешительность.
Илла и сама не понимала, откуда узнала, что сейчас испытывает темный лорд, но чувствовала - она все верно поняла.
– Илламэль, - глухой голос не передавал и сотой доли того, что сейчас переживал Тиннар, - я понимаю твое нежелание видеться со мной. Я доставил тебе столько неприятных минут. Но поверь: я последний, кто хочет тебе зла. Если для тебя так важно, я могу ждать столько, сколько ты захочешь. Окончи академию, сделай карьеру ... я не против. Только не отвергай меня.
– Дрогнувший голос показал Илламэль, как волнуется непревзойденный, могущественный темный лорд.
– Я сделал много ошибок в прошлом и настоящем ... я не понимал ... хотел сделать все так, как считал нужным. Но, видимо, ты не из тех, с кем можно так поступать. Это я сегодня уяснил в полной мере - так противостоять сильнейшей служительнице Иш-Чи может только очень целеустремленная и цельная натура. А в тот раз ... ты все неверно поняла ... Ланэль ... не любовница мне ... Как жаль, что я не могу тебе всего объяснить.
Шанг с силой сжал кулаки:
– Я безмозглый самоуверенный болван. Если можешь, прости меня. Я знаю, что прошу о почти невозможном, но ... я люблю тебя. Я не представляю, что снова потеряю тебя. Это невыносимо.
Лорд замолчал в ожидании ее ответа. Илламэль опустила голову. Она не могла ответить ему. Простить и забыть все, что испытала в тот ужасный момент, когда он, целуя, назвал ее чужим именем. В ее душе осталось только чувство отвращения и неприятие. Она понимала, что больше никогда не сможет ответить ему взаимностью. Но как же трудно было произнести эти жестокие слова. У нее в горле словно огромный горький ком застрял.