Агентство «Вечность не вопрос»
Шрифт:
Он поднес к губам и поцеловал мои запястья по очереди.
– Ты чего ? – я насупилась, опустила голову. Не хватало еще, чтобы этот грех во плоти ко мне лез накануне вызова. На подрагивающих коленках далеко не убежишь.
– Нежная. Но в тебе умещается много магии. Своей и чужой. Я вижу твою силу огненным столбом, вижу зеленые всполохи – небесный свет сидхийских холмов, вижу золото – магию джина, я вижу серебристые отблески ангельского света твоего недавнего любовника, чувствую техно-потоки Велиара, которые связывают его и тебя узами крепче дружбы. Дай мне наполнить тебя своей тьмой, своим голодом.
–
– Ангелам отвратительна моя природа. Плотское желание и голод обжигает их словно каленое железо. Если мы опоздаем, я выживу, потому что ангелы станут нападать на меня в последнюю очередь. Они будут знать, что я заставлю их испытать голод, испачкаю их белые перья в несвойственном желании обладать, отравлю их, даже если умру сам. Я хочу дать тебе больше шансов на выживание.
– С чего твое щедрое предложение распространяется только на меня? – я иронично изогнула бровь.
– Потому что Инна для меня как родня, а целовать Люца и Велыча я не испытываю ни малейшего желания, – быстро сказал он, а затем опустился на колени, так, что лицо его оказалось вровень с моим и, так не выслушав моих доводов против, впился в поцелуе в мои губы.
Похоть. Сжирающая, неуемная, привлекательная в своей омерзительной красе. Смертное тело не должно испытывать агонию подобного желания. В его губах заключался смысл моего существования, его язык, нетерпеливо скользнувший мне в рот, был ответом на все вопросы, на молитвы, которые когда-либо шептало сердце. Он хотел поделиться своей сутью, вот только я не умела только брать. Я жадно пила его тьму, отдавая в ответ пламя своей души и мне было слишком мало, я хотела отдать всю себя, покориться на короткое мгновение, вспыхнуть падающей звездой и умереть в его объятьях. Чтобы любить его вечность… Стоп. Любить.
Демоны не ведают любви. Они пользуются, насыщаются, поднимают человеческие души под самые небеса, чтобы бросить их в преисподнюю. Я выставила руки вперед, оттолкнула от себя коленопреклонённого мужчину.
– Хватит, – сказала резко, голосом низким, будто не своим. Алехандро распластался на кафельном полу моей кухни. И вид у него был… если бы я не разговаривала с ним до этого, решила бы, что Алехандро пьян. Он чувственно облизывал губы, прикрыв глаза, словно растягивая полученное удовольствие. А я выбежала в ванную, чтобы умыть раскрасневшееся лицо, утереть полные слез глаза. Если такова мимолетная ласка инкуба, понятно, отчего женщины отдают состояния за ночи с ними. Не успела я умыться, в дверь позвонили. Ну конечно же, Инна уже закончила перекур. Видимо решила прервать нас, пока мы не зашли слишком далеко, и Алехандро не опустошил весь мой резерв. Благодетель хренов. Поделиться он решил.
Я распахнула дверь, намереваясь высказать начальнице все, что о ней думаю. Но на пороге стоял Рафаэль.
– Да вы все издеваетесь! – воскликнула я, увидев его лицо, полное извинений. Я примерилась как следует хлопнуть дверью, но мой напарник проскользнул внутрь квартиры.
– Лина, постой. Нам нужно поговорить. Я знаю, где пройдет вызов, я проследил.
– Премного благодарна. До свидания.
Нежданный гость действительно хуже татарина. Вообще он мог бы смс мне написать, но нет, приперся собственной персоной, еще и в такой момент. У меня на кухне инкуб валяется, пятерка новых птичек во главе с Феней лопают кошачий корм на подоконнике, а еще вот вот Люц подъедет со стаей полуразложившихся умертвий.
– Рафаэль, не вовремя. – отрезала я.
– Черт возьми, Лина. – Рафаэль выругался сквозь зубы, снимая пальто. Он себя все-таки пригласил – Я не злодей. И я на вашей стороне, чего бы ты себе не на придумывала. Да, меня попросили собрать на вас досье, будто ты не делала того же самого?
– Представь себе, не делала. Мы, темные, таким дерьмом не занимаемся.
На кухне раздался тяжелый стон.
– Что там у тебя? – Рафаэль сунулся было вперед.
– Что что, жертва. – процедила сквозь зубы: – Я же темная ведьма, вот людей пытаю в свободное от работы время.
Рафаэль шутки не оценил, но на разведку не двинулся. Возможно ему помешал мой предостерегающий взгляд. Я его чаи распивать не звала, так что пусть выкладывает то, зачем пришел и убирается на все четыре стороны.
– Помнишь, я говорил тебе про орден «Сынов праведников», там новый светлый, говорит, что приехал из Иерусалима. После того, как ты… поставила под вопрос мою карьеру, мне поступило предложение поучаствовать в ритуале. Деталей мне не сообщили, но пообещали, что вся темная магия будет сметена ангельской дланью. Лина, это как раз тот вызов, ради которого было похищено копье. Если мы вызовем полицию прямо сейчас…
Глаза Рафаэля распахнулись, зубы издали неприятный скрежет. Мне не нужно было оглядываться, чтобы понять, что вызвало подобную реакцию. Вернее кто.
– Спасибо за информацию, ангелок. Но полиции мы вызывать не будем.
Рука инкуба собственнически легла мне на талию, притянула, будто он имел на то полное право. Не имел. Ни один из этих двоих не имел права на меня. Хоть бы кто на свидание пригласил… Но нет же, руки и языки распускать мы можем… энергией делиться, что б их.
– Вот не мог ты спокойно на кухне посидеть? – спросила его злобно.
– Помешал? –скульптурная бровь Алехандро иронично изогнулась. Он весь будто сиял изнутри. От его красоты было больно глазам. Я отвернулась с трудом, да и рука его вдруг показалась вовсе не лишней на моей талии.
– Мешаешь, дьявольское отродье. – Рафаэль не долго думая потянулся за крестом. Он знал, что может причинить Алехандро настоящую боль, но не брезговал пользоваться своей силой.
– Ауч, – фыркнул ему в ответ инкуб. Теперь, когда на нем была наставлена сотня ангельских печатей, он не так уж опасался силы моего бывшего напарника.
– А знаешь, я и сам могу вызвать полицию, вижу вы здесь заняты, – Рафаэль посмотрел на меня, будто грязью облил. И это… пожалуй ранило. Я слишком растерялась, чтобы остановить его, в отличие от инкуба. Тот с молниеносной скоростью, выдающей его происхождение, бросился Рафаэлю наперекор. Он схватил его за горло, вынуждая смотреть в глаза.
– Ninna nanna a sette e venti
Il bambino s'addormenti
S'addormenta e fa un bel sonno