Агитбригада 3

Фонд А.

От увиденного, меня всего аж скрутило, хорошо, что я не завтракал. Да и не ужинал тоже.

— Зря ты ругаешься на Мими, Генка, — посетовал Енох, — она, между прочим, тебе жизнь спасла. Если бы она так вовремя не появилась — он бы тебя точно укокошил.

Я в душе с ним был абсолютно согласен, но всё равно, призраков я разбаловал донельзя и так не должно было быть. Иначе даже не представляю, чем всё может закончиться. Если бультерьер или овчарка перестают слушаться хозяина, обычно это заканчивается крайне плачевно

для обоих.

Мне бы этого не хотелось.

Поэтому я сказал:

— Спасибо, Мими, что не позволила Роману убить меня. Но в следующий раз согласовывай всё со мной.

Мими обиженно ощерилась.

— Да-да, — подтвердил свою претензию я, — мы с ним разговор не закончили. Он был в Братстве. А теперь как я в него попаду? Других членов этой секты я не знаю.

Мими посмотрела на меня понимающе-проницательным взглядом, от которого я аж поёжился.

Всё понимает, чертовка, — мелькнула мысль.

— Ты умеешь управлять лошадьми, Генка? — спросил Енох.

— Не так чтобы очень, — задумчиво ответил я, рассматривая телегу и лошадей, которые уже успокоились и теперь меланхолично пощипывали глухую крапиву, густые поросли которой забили поляну, вытеснив другую растительность.

— Лопаты у тебя нет, это плохо. Даже не знаю, что и придумать, — вздохнул Енох.

— Зачем мне лопата? — не понял я.

— А как ты могилу для Романа рыть будешь? — удивился Енох, — руками?

— Я не буду рыть для него могилу, — фыркнул я.

— В Писании сказано: «… люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных…»* — поучительно сообщил Енох, — даже самый последний враг не заслужил такой участи!

— Ты что, решил, что я собираюсь бросить его в лесу? — теперь уже удивился я.

— А как ты повезешь его в город? — парировал Енох, — и, главное, как ты объяснять людям будешь, что это не ты его убил?

— А я не буду, — развёл руками я и усмехнулся. — ты помнишь, как та старушка сказала?

— Какая? Ивановна?

— Да нет, утренняя старушка, — растянул губы в усмешке я.

— Она про примус говорила, — задумчиво начал вспоминать Енох.

— Нет, не то… — отрицательно покачал головой я, — главное, что она сказала, так это то, что сила призраков, то есть тебя, Мони и Мими может расти. И зависит она от роста моей силы.

Енох и Мими переглянулись и преданно уставились на меня.

А я продолжил безжалостно добивать их:

— Хотя, как моя сила может расти, если вы моих команд не выполняете? Вчера бросили меня у Шарлотты одного. Сегодня вон Мими Романа убила и даже не спросила меня. Так зачем

мне вас развивать? Мы вроде как с вами договорились, что после выявления братства и этого колдуна, который жертвоприношения делал, мы с вами расстанемся.

Мими и Енох опять переглянулись.

— Ладно, — подвёл итоги диспута я и поставил точку, — нужно придумать, как загрузить Романа в телегу так, чтобы он не испачкал её. Мне же ещё в Рживец ехать. И чтобы там грузчики реквизита труп не увидели. Енох, отведёшь глаза?

— Я лучше придумал, — сказал Енох и опять переглянулся с Мими. — Мы оставим Романа тут, а на обратной дороге заберём. Да и в Рживице придумаем, что взять, чтобы его обмотать.

— А вдруг его кто-то увидит? — засомневался я.

— Не увидит, он тебя далеко от дороги завёз. Здесь даже грибники не ходят, — успокоил меня Енох.

— Ну, значит, звери его сожрут, пока нас не будет, — резонно возразил я.

— А мы здесь Мими оставим, так что не сожрут. Даже муравьи, — хмыкнул Енох. — Уж поверь.

Мими посмотрела на меня внимательно и согласно кивнула. И тут же уселась рядышком с трупом Романа и принялась внимательно рассматривать цветочки глухой крапивы. Зуб даю, пару раз даже понюхала.

Я не знаю, что там красивого, в этих цветочках, но решил, что на этот раз призраки правы.

— Тогда поехали, — сказал я и запрыгнул на телегу.

— Я буду тебе дорогу показывать, а то ты заблудишься, — торопливо сообщил Енох и полетел впереди лошадей.

Мне оставалось только рулить за ним.

На обратной дороге из Рживеца, я заехал опять в тот же лес, следуя указаниям Еноха, который дорогу запомнил отлично. Там я замотал труп в кусок дерюги, который (тоже с помощью советов Еноха) я спёр из чьего-то забора.

Надеюсь, кровь достаточно свернулась за это время и не протечёт. А то даже не представляю, что я буду объяснять Гудкову.

— А зачем ты тащишь его в Хлябов, Генка? — всё допытывался меня Енох, который парил рядом и бросал полные любопытства взгляды на телегу, где промеж реквизита, который заказал Гудков, лежал завёрнутый в дерюгу труп Романа, правда без сердца (Мими закинула сердце куда-то так далеко в кусты, что я поленился его искать).

Ага. Прямо-таки бессердечный труп получился.

Но как человек Роман и вправду оказался бессердечным, мало того, что состоял в этой дикой секте, которая занималась человеческими жертвоприношениями, так ещё и меня хотел убить, хотя лично я ничего плохого ему не сделал. Ну подумаешь, опоздал немного.

Так что всё правильно.

— Нужно найти хорошее укрытие для Романа, — сказал я Еноху, когда вдали показался Хлябов.

— Почему ты просто не закопал его в лесу? — проворчал Енох, но, наткнувшись на мой предупреждающий взгляд, мрачно вздохнул, — хорошо, я сейчас поищу.